ПРОДЮСЕР-САН, том 1: я оказался в корпорации, где меня ненавидят
Шрифт:
— Как они смели утащить концепт Химефу! Есть только одна звёздная принцесса! — прорычал он. — Ну всё, я ему сейчас покажу.
— Да тише ты, — прошипел я, хватая монаха за мантию. — Устроишь сцену здесь — нас обоих уволят!
— А мне плевать! — выпалил Гурудзи и ринулся к сцене. Проклиная несдержанность своего друга, я бросился за ним.
Возле сцены тем временем творился хаос. Возле сцены стоял тот хафу, в котором я безошибочно узнал описанного Гурудзи американца. Выглядел он вполне презентабельно: чёрный костюм-двойку он сменил на блестящий пиджак серебристого цвета, под которым блестела рубашка желтовато-золотого цвета и
— Сколько раз тебе повторять, Айка! You damn moron, если не вытягиваешь ноту, то даже не пытайся взять. Так и скажи: I CANNOT. Переделаем, упростим трек и будешь подвывать in background.
— Нет-нет, вы не так поняли, продюсер-сан, — защебетала певица. — Я виновата, но я правда буду стараться. Мне просто нужно больше тренироваться и тогда всё получится. Я буду тратить на пение ещё час в день, правда-правда, — защебетала солистка.
— Можешь тратить хоть все twenty four hours, но твои вокальные данные недостаточно хороши. Я уже вдоволь получил отчётов от твоих coaches и есть потолок, выше которого ты никогда не прыгнешь. You are a big girl и пора бы тебе с этим смириться.
Смириться солистка определённо не хотела. Она обиженно топнула ножкой:
— Нет-нет. Всё не может быть так, продюсер-сан. Эти тренеры сами не знают, что несут. В самом начале они вообще говорили, что мне не суждено петь и что я никогда не стану айдору. Но я справилась и стала. Значит и с этой песней всё получится. Пожалуйста, — она смотрела на мужчину, словно побитый спаниель, но в её глазах горела яростная решительность, — вы же сами знаете, как долго я пыталась добиться разрешения на смену имиджа и репертуара. Пожалуйста-пожалуйста. Я справлюсь. Вы не пожалеете.
— Срок — один week, — сказал Джеймс. — Если положительных подвижек не будет, то мы voluntarily будем опускать вокальную партию на half октавы.
Певичка что-то хотела сказать, но тот жестом отмахнулся от неё:
— Перерыв, десять минут.
Центральная айдору в оранжевом платье обняла свою подругу за плечи и принялась втолковывать ей что-то мотивирующее, размахивая руками во все стороны. Едва не заплакавшая поначалу голубая айдору с каждым словом своей подруги оживала, сжимала кулаки и наконец от её неуверенности не осталось и следа: она сняла микрофон и принялась напевать, с каждой секундой взбираясь всё выше по вокальному диапазону. Я подумал, что, возможно, мотивирующие песни от солистки этой группы действительно будут иметь успех.
— А это что ещё за concert? — повернулся хафу к бегущему на него Гурудзи. — Ты о чём-то хочешь поговорить, big boy?
Гурудзи остановился — Джеймс был выше его на две головы, вытянул вперёд руку и принялся выговаривать продюсеру Сакура-груп за плагиат, который, якобы, он углядел в последнем номере. Айдору на сцене замерли и уставились на нарушителя спокойствия. Как всегда, когда он оказывался в центре внимания, прогнивший монах воодушевился и дошёл в своей речи до того, что пригрозил непонимающему оппоненту судом небес за осквернение образа его любимой Химефу. Тут до Джеймса наконец дошло, что происходит, и он громогласно расхохотался:
— It’s you, opushch, —
Я встал между Гурудзи и американцем:
— Это недоразумение, господин Борудзин. Мой друг шутит.
— Откуда ты здесь взялся? — спросил хафу настороженно. — Ты что, разносчик пиццы?
— Аудит, головной офис, — соврал я первое, что пришло в голову. — После той неловкой ситуации на презентации Сакура-груп кое-кто из уважаемых людей заинтересовался тем, куда уходят деньги.
— Вау, — присвистнул хафу и обвёл сцену руками, — хромая лошадка пришла к финишу первой.
— Не только пришла, но и многое успела заметить. В частности, как некоторые ведут дела. Вы знаете, что такое «каннибализация бизнеса», господин Борудзин?
Я тоже не знал, но мне понравилось, как звучит.
— Послушай, малыш, — он хлопнул меня по плечу и убрал руку, — я помню, что мы немного поцапались пару дней назад. Откуда ж я знал. Но, как говорят у меня на родине, хорошая конкуренция только способствует бизнесу, а бизнес у нас с тобой один.
— Формально.
— Не будь придирчивым. И передай своим боссам, что у меня всё под контролем и я обеспечу ключевые показатели по медиа, живым выступлениям и продажам мерча. Тестовые группы и тестовый контент дают very promising результаты. Впрочем, они уже видели отчёты, а иначе бы не послали тебя.
— КиПиАй это ещё не всё, — наугад выдал я.
Он закивал как китайский болванчик, которого только-только посвятили в самую священную тайну.
— Разумеется. Моя Dreaming Constellation будет лучшей среди всего нового состава нашей конторы. А значит мой босс решит свои проблемы и утрёт нос, кому он там собирался его утереть? Какой-то дуре из рекрутинга? Не важно. В общем передай ему, что он может на меня положиться. И мы возьмём этот чёртов фестиваль за вымя и сожмём, как мой президент хватает моделек за pussy. Я обеспечу нам первое место по показателям, и никакие old suckers и прочая мелкота нам не помешает. Мы сделаем результат, that’s for sure.
— Ты не извинился перед Химефу! — закричал из-за спины Гурудзи. Хафу подозрительно на нас посмотрел:
— Аудит всегда ходит в сопровождении клоунов?
Я наградил прогнившего монаха суровым взглядом и едва заметно пнул по лодыжке.
— Проводите гостя, — сообщил Джеймс подоспевшему охраннику и нагнулся ко мне: — Тебе не стоит нервировать моих подопечных. Если моя дура узнает, что у нас проверка, так точно разучится петь.
Вежливо, но непреклонно давешний охранник указал мне на выход.
— Но я ещё сделаю из них новых Britney, — прокричал он мне напоследок и развернулся к сцене: — Овен-тян, Рыбы-тян, Телец-тян! Шевелитесь, новый прогон!
— Которая из них Айка? — спросил я у Борудзина.
— Тебе-то какая разница? — проворчал тот. — Ладно, I will tell. Рыбы. Толковая девчушка, но ей пахать и пахать.
Я утащил за собой шипящего от злобы монаха, чей боевой дух явно просел, когда он на свежую голову увидел американца вблизи. Всю дорогу он не проронил ни слова, и когда мы сели в машину, принялся остервенело искать информацию о только что увиденной группе. Выяснив, что ни одного клипа у них нет, а на музыкальном видео набралось едва ли две тысячи просмотров, Гурудзи возрадовался: