Проект «Убийца»

Петерман Анна

– Я Доктор Ричард Кэмпбелл. Ваш лечащий врач. Вы находитесь в городской больнице, мистер…

– Леон Бёрк.

– Да, мистер Бёрк. Вас сбила машина, что, впрочем, неудивительно. Как меня осведомили, вы сами бросились на дорогу в неположенном месте. Могу вас утешить тем, что серьёзных повреждений нет. Обошлось без внутреннего кровотечения. Рваная рана на боку, вывих лодыжки, несколько гематом. Я вас зашил, подлатал, можете полежать ещё два дня для общего наблюдения, но серьёзных причин вас задерживать не вижу. Считайте, что родились

в рубашке.

– Как долго я нахожусь в больнице?

– Почти сутки.

– А Калеб? – Леон встрепенулся, резко поддавшись вперёд, отчего свежий шов полоснул больнее ножа. Гадливое чувство возвращения власти над собственным телом одолело нестерпимой болью, от которой Бёрк схватился за пострадавший бок и болезненно прошипел.

Доктор Кэмпбелл склонил голову с самым участливым и скорбящим видом, понизив голос до сокрушённого шёпота.

– Об этом с вами хотел поговорить детектив. Он дежурит возле вашей палаты полдня, в ожидании, когда вы придёте в себя.

Господи, нет. Меня просто сбила машина. С Калебом всё в порядке, – пытался успокоить себя Леон.

– Он был вашим другом?

– Что значит был? – Леон не отдал себе отчёта в том, что повысил голос.

– Тело Калеба Гаррисона нашли в проулке в нескольких метрах от вашего ДТП. По этому поводу с вами и хотят побеседовать. Прошу, примите мои соболезнования.

Слова столь избитые, выученные давным-давно наизусть, не достигли сердца Леона. Он отвернулся к окну, чтобы спрятать слабость – выступившие слёзы, от которых щипало глаза.

– Нора, пойдём. – Доктор Кэмпбелл вместе с медсестрой покинули палату, напротив которой в позиции выжидающего хищника дежурил детектив Куинн. Терпеливо, скрывая нервозность, он преградил путь Ричарду, искривив губы в полу-усмешке.

– Очнулся?

– Очнулся. Но будьте помягче – убитый, кажется, его близкий друг. – Ричард поспешил обойти детектива, но Куинн отзеркалил его движение.

– Как обстоят дела с Джервисом?

– Всё стабильно, детектив Куинн, я сообщу вам, когда будут новости. Подождите ещё немного.

– Я жду непозволительно долго.

Кэмпбелл страстно прижал руку к сердцу – в жесте беспомощном, говорящем красноречивее любых слов о том, что он делает всё возможное.

Детектив Куинн, раздражённо цокнув языком, вошёл в палату без стука.

Леон не сразу заметил его появления, погруженный в тягостные мысли от одолевшего горя. Он не был сейчас способен на серьёзный разговор. Но полиция не умела ждать – время не было их союзником, и они не имели право на скорбь и ожидание.

– Мистер Бёрк.

Леон медленно отвернулся от окна, в свете которого искал покой. Но встретился с тьмой.

– Я понимаю, что сейчас не лучшее время. Для начала примите мои соболезнования.

Леону казалось, если ему принесут соболезнования в третий раз, он блеванёт от сквозящего лицемерия и заезженного сочувствия.

– Я детектив отдела убийств полиции Чикаго. Чарльз Куинн.

Это

была явно шутка. Меньше всего этот человек походил на детектива отдела убийств. Высокомерный и надменный, в щегольском костюме, какой не может себе позволить среднестатистический детектив, с золотыми запонками. С брюзгливой миной на гладко выбритом лице, глазами чёрными как маслины и холодными как зимняя ночь. Скорее напыщенный франт или английский пэр, разодеть которого осталось в чёрный фрак, пристроить на чёрные зализанные волосы цилиндр и бросить трость с позолоченным набалдашником, – и образ для картины готов.

Он вызывал инстинктивное отвращение и недоверие, за которым таилась обычная злость и обида. Если бы этот человек не указал рукой вон из участка, Калеб был бы жив.

– Что вам нужно? – Леон не узнавал собственный голос, в нём появилась непривычная твёрдость и вызов.

– Всё, – Чарльз, щёлкнув кнопкой диктофона, устроился на стуле рядом с потерпевшим, закинул ногу на ногу, расстегнул несколько пуговиц на пиджаке, будто демонстрируя, что разговор им предстоит долгий. – Вы не против, если показания будут записаны на диктофон? Мне нужна информация о событиях вчерашнего дня. На вашей одежде была обнаружена кровь убитого, камера зафиксировала, как вы выбежали из переулка, где было найдено тело.

Уж не пытается ли он обвинить его в убийстве Калеба? От подобного безумия, нахальства и беспредела Леон едва смог подавить в себе желание наброситься на чванливого ублюдка.

– Я давал показания, в тот же день, но вы проигнорировали их.

– Пожалуйста, не нужно сейчас скидывать вину на полицию, иначе я также могу предъявить обвинения вам, – парировал Чарльз.

Леона затошнило от профессиональной бесчувственности. Он схватился за ворот больничной рубашки, отсутствующим взглядом застыв на белом, как потолок, покрывале.

– Не пытаетесь ли вы сейчас обвинить меня в убийстве Калеба?

– Знаете, мог бы. Вы по сути единственный подозреваемый. Место преступления, следы преступления. Однако благодарите свидетелей: соседка вышедшая покурить на балкон видела убийство. Благодаря ей с вас сняты подозрения. По крайней мере, пока что. И очень сомневаюсь, видя ваше физическое состояние, что вы могли нанести те повреждения, характер которых имелся на теле Гаррисона.

И скорее это даже огорчало детектива. Шанс так удобно закрыть дело слился.

– Так вы объяснитесь? Или мне всё-таки достать ордер на арест?

– Я Леон Бёрк. Студент художественного факультета Академии Искусств. В ночь с субботы на воскресенья я стал свидетелем убийства. Серийный убийца, известный в Интернете, как «Потрошитель» потрошил…человека. – Леон запнулся, комок тошноты встал поперёк горла, и Бёрк пытался подавить его, сжимая пальцы на шее – здесь должны быть синяки от руки убийцы. – Он заметил меня, погнался за мной, но я смог спастись. После этого я рассказал обо всём друзьям.