Профессор Влад
Шрифт:
Тут, кстати, в прихожей появился и сам Гарри: приплясывая на ходу, весело подпевая орущему в кухне покойному Фредди, он ловко катил перед собой дребезжащий фуршетный столик, уставленный винами, шампанским и всевозможной закусью (внизу ехала первым классом толстая нарядная дама - двухлитровая бутыль «Хеннесси»); увидев меня, он с шутливым изумлением приподнял брови:
– Ты чего стоишь тут, как бедная родственница?..
– Гарри, - сказала я, - ты великий маг. Как это тебе, интересно, удалось превратить утку в человека?!
– Возможностям моим нет предела, - скромно ответил Гарри, вкатывая столик в гостиную.
Вспыхнул свет; Славка, заморгав глазами, привыкшими к сумраку, загородил их ладонью, вскочил, оказавшись неестественно, болезненно длинным и костлявым, как скелет; двигался он тоже немного странно - как-то развинченно, словно у собранного из
– А это наша Ю-улечка, - протянул Гарри нараспев, обнимая меня за плечи и легонько подталкивая к молодому человеку, словно хотел сказать: «Совет вам да любовь». Альбинос плотоядно осклабился - это дало мне понять, что программу вечера от него не скрыли!
– и глянул на меня сквозь растопыренные пальцы с явным любопытством:
– Вячеслав, - чинно, с достоинством представился он, выдержав секундную паузу… и вдруг разразился громким, отрывистым, каким-то истерическим гоготом; Гарри усмехнулся; Катя, закатив глаза и надменно встряхнув белыми волосами, испустила томный, выразительный вздох. А я не без легкой досады - в каком-то странном смысле Славка был уже мой!
– подумала, что эти два сноба могли бы если не из вежливости, то хотя бы из уважения ко мне скрыть свою слишком явную антипатию к «другу детства»… А, впрочем, к чему?.. Кате, похоже, было и невдомек, что именно в честь непривлекательного Славки, а вовсе не ради нее устраивается нынешняя вечеринка; сам альбинос тоже вряд ли об этом догадывался, но, судя по его довольной ухмылке, ему было хорошо - гораздо лучше, чем нам троим, вместе взятым, ибо мне тоже все еще было слегка не по себе. Силясь одолеть смущение, я уставилась на своего партнера в упор. В безжалостном свете люстры белки его глаз оказались нежнорозовыми, а радужные оболочки - мутно-белесыми. Он все еще моргал и щурился; шутка Гарри на тему того, что, дескать, несчастный ослеплен моей красотой, вызвала всеобщий смех.
– Ой!
– закричала Катя, - включайте телевизор скорее, скорее! Сейчас президент будет говорить!..
И верно: за суетой-то мы и забыли, что до Нового Года осталось всего каких-то несколько минут!.. Никогда не терявшийся Гарри быстро и умело откупорил бутылку шампанского; увидев, что ему удалось-таки избежать казавшегося неминуемым выстрела пробкой в окно, Катя запрыгала, захлопала в ладоши и, завизжав от восторга, подставила бокал под укрощенную струю.
Меня же от одного только запаха этой кислятины замутило. Подобные муки я претерпевала каждый Новый Год, начиная с одиннадцати лет - именно столько было мне, когда мы с Гарри попробовали тошнотворный напиток впервые!
– но обычно ухитрялась тем или иным способом отмазаться от тягостного ритуала. Теперь же интуиция подсказывала мне, что все отговорки будут бесполезны. Поэтому я решилась на маленькую хитрость: осторожно протянув руку, схватила початую бутылку пива, недальновидно забытую Славкой у подножия дивана… и, пользуясь всеобщей радостной суматохой, перелила ее содержимое в свой бокал; как я и ожидала, никто не заметил подмены.
А я не без тайного смущения подумала, что могу теперь прочитать Славкины мысли… впрочем, это и так несложно… я-то ведь думаю о том же самом…
Сгрудившись в кучку, держа полные бокалы наготове, почтительно выслушали традиционное обращение президента (между делом я не без интереса наблюдала, как ходит ходуном, в панике силясь удержать двумя пальцами бешено пляшущую ножку хрустального сосуда, грубая, красная, вся в цыпках Славкина рука - и пыталась представить себе, но безрезультатно, как она будет ласкать меня); наконец, на экране возник знакомый каждому россиянину грозный диск с нервно подрагивающими стрелками - и чаши со звоном сдвинулись. Боммм! Тут со мной произошло что-то странное. Словно в сказке о Золушке, где чары доброй феи не выдерживают полуночного боя, наваждение, которым окутал меня Гарри, под звон курантов вдруг рассеялось - и я совсем другим, трезвым и очень ясным взглядом увидела себя, свой приход сюда и весь этот Новый Год; замерев с бокалом у рта, я вдруг поняла, что самое лучшее для меня сейчас - бежать, бежать отсюда, как Золушка, роняя на ходу части одежды и реноме; я уже сделала движение к двери… Но, видимо, Гарри, у которого хоть и не было дара ясновидца, зато интуиция была прямо звериная, уловил что-то - и положил руку мне
– С Новым Годом!!!
– тоненько выкрикнула порозовевшая Катя; я залпом опустошила свой бокал; сразу вдруг стало как-то весело и легко - и все заулыбались, словно только теперь ощутив себя, наконец, вне взрослого надзора.
Верхний свет погасили вновь; Гарри зажег свечи, ароматизированные жасмином и лавандой, - и обстановка в гостиной сделалась уютно-интимной. Как вам должно быть известно по опыту, коллеги, ничто так не располагает к любовным утехам, как совместный просмотр видеофильма; Гарри, тоже зная об этом и, видимо, боясь, как бы сюжет вечеринки не вышел из намеченного русла, сам занялся расстановкой фигур - поместил на краю дивана Славку, рядом - меня, затем уселся сам, а подле посадил белокурую Катю. Та и не догадывалась, что, обнимая ее правой рукой, левой он то и дело поощрительно подталкивает меня в бок. Тщетно!.. Славка пока что и не думал со мной заигрывать; похоже, он был растерян и смущен не меньше моего.
Между делом мы, все четверо, потягивали каждый из своей посуды - кому что нравилось: Катя - шампанское, мы с Гарри - «Хеннесси», а Славка, похоже, вновь перешел на пиво. Очень кстати война миров на экране подошла к концу и Гарри поставил взамен другой фильм - судя по заставке, жесткое порно, вполне в духе Влада, невольно подумала я - и тут же выругала себя, что за последний час вот уже третий раз вспоминаю о профессоре Калмыкове, о котором давно и строго-настрого приказала себе забыть. Впрочем, кажется, не я одна в эту минуту боролась с запретными мыслеформами: судя по той навязчивой целеустремленности, с которой Гарри уничтожал «Хеннесси», и по тому, как все чаще подергивалось его лицо, ему тоже не давали покоя воспоминания о брошенной половине. В следующий миг он, видимо, решил разом с ними покончить, потому что вдруг вскочил с дивана, грубо сдернул с него Катю и повлек ее прочь, - и спустя секунду я услышала, как за ними захлопнулась дверь тети-Зариной спальни.
Теперь мы с моим «суженым» остались наедине. Забавно, но в эту минуту, когда все вокруг, казалось, так и побуждало нас к сближению, он, бедняга, смутился еще больше: весь напрягся, вцепился в пустую бутылку и отодвинулся от меня, насколько мог. Да и сама я, признаться, чувствовала себя странновато. Взамен того, чтобы настроить меня на игривый лад, откровенные сцены фильма предательски напомнили мне о Владе, - и я со стыдом чувствовала, что вот-вот разрыдаюсь; боясь вконец опозориться, лихорадочно впилась острыми кончиками наманикюренных ногтей в мякоть ладоней. Несколько минут мы молча сидели бок о бок, нервно вздыхая и стараясь не глядеть на экран; наконец, Славка робко спросил:
– Покурим?..
Я обрадованно кивнула: курить я бросила месяц назад - но сейчас, похоже, это был единственный шанс как-то разрядить атмосферу тягостной неловкости. Славка сбегал в прихожую, принес мою «шиншиллу» и свою потертую косуху, в чьем боковом кармане обнаружился початый «Кэмел», - и мы, утеплившись, вышли на лоджию: хозяин, с детства остро чувствительный к посторонним запахам, терпеть не мог, когда курили в доме.
Как это часто бывает, новогодние праздники пришлись на оттепель, накрапывал мелкий дождик; Славка, не зная, что сказать, изображал дракона, выпуская дым через ноздри. Я, облокотившись на перила, делала вид, что любуюсь на звезды; увы, на самом деле облака надежно прятали их той ночью. Несколько секунд прошло в стесненном молчании. Мимо пролетела падающая звезда; конечно, то был всего-навсего тлеющий окурок, брошеный нерадивым соседом, но я все равно успела загадать желание, которое, как и принято в новогоднюю ночь, исполнилось в ту же секунду: Славка осторожно и хитро покосился на меня и смущенно ухмыльнулся:
– Хочешь, научу тебя курить очищенным способом?
– неуверенно спросил он.
Я кивнула. Затянувшись, альбинос обнял меня за плечи - и, обхватив огромными влажными губами мой рот, медленно выпустил туда отфильтрованную его легкими порцию дыма; мужественно сглотнув полученное, с трудом сдерживая разбирающий меня… смех?
– нет, кашель!
– я выдохнула то, что осталось, прямо в лицо своему новому бойфренду, который по неопытности не успел отстраниться и еще несколько секунд мотал головой, зажмурившись, словно пытался выжать из-под век евший их дым. Проморгавшись, он еще пуще покрасневшими глазами улыбнулся мне сквозь слезы - восторженно и чуть глуповато, - и еще несколько секунд мы молча разглядывали друг друга и счастливо ухмылялись, чувствуя, что начало положено.