Проходимец (сборник)
Шрифт:
– Это важно. Я рад за вас, – говорю я искренне.
Допивая остывший чай, я вижу в окно, как мой недавний собеседник выходит на улицу и отдает номерок служащему паркинга. Мне хочется узнать модель человека-автомобиля. Когда я еду в такси в свою гостиницу, мой телефон звонит. Это мой новый знакомый Порше Каррера.
– Алло, господин Воронин? Советую вам быть осторожным с Питером Вонгом. Он очень опасный человек.
– Порше, вы имеете в виду, что мне может угрожать физическая опасность?
– Павел, будьте осторожны, – повторяет Порше с уже знакомой мне интонацией Шерлока Холмса, объясняющего
Глава XXV. Ковбой Мальборо
Любой иностранец в первые же дни пребывания в Гонконге неизбежно оказывается в квартале Лан Квай Фонг. Место любопытное, но не более того. Количество баров и клубов на единицу территории впечатляет. И, тем не менее, их не хватает, чтобы вместить всех желающих, поэтому галдящая толпа экспатов – англичан, австралийцев, американцев и в меньшей степени прочих – как пена из кружки с пивом выплескивается на улицу и продолжает пузыриться там. Нет, такая ночная жизнь нам не нужна. Стоит лететь через полмира, чтобы посмотреть на пьяных англичан.
Обойдя весь квартал дважды и с боем взяв две или три порции виски, я решаю, что, пожалуй, составил впечатление об этом замечательном месте и собираюсь двинуть к метро с тем, чтобы переместиться в район Ван Чай, который, согласно наведенным справкам, более соответствует моим представлениям о культурном, запоминающемся отдыхе. Но тут мое внимание привлекает вывеска русского ресторана, расположенного здесь же, неподалеку. Почему бы, собственно, не зайти? Баром у входа заведует китаец в косоворотке, метрдотель – тоже китаец, но почему-то из Канады. Гардеробщик, правда, русский. К услугам посетителей – аттракцион. Можно, надев предоставляемую заведением шубу, зайти в стеклянную камеру, в которой поддерживается температура минус двадцать градусов, и выпить там рюмку водки. Процедура, согласитесь, странная. Но раз предлагают, я иду. Стоя в холодильнике, я ностальгирую о зимушке-зиме. Чу! То не снег скрипит под полозом, то за моей косматой спиной открывается дверь.
– К черту шубу! Где холодно? Здесь? Ха! Да я в Коми жопу морозил при минус пятидесяти! – помимо британского подданства в голосе говорящего слышится гордость.
Человек, получивший обморожения на вашей малой родине, не может не вызвать интереса. Я оборачиваюсь. В холодильник, держа рюмку перед собой как олимпийский факел, заходит мужчина лет сорока с красным лицом, очень похожий на ковбоя с рекламы «Мальборо», на которого надели гавайскую рубаху. У входа в ледяной бокс мышкой жмется невзрачная китаянка, скорее всего, из коммунистической части страны – дама отважного полярника на сегодняшний вечер.
– Извините, сэр, – спрашиваю я очень вежливо, – в какой именно части республики Коми вы морозили вашу жопу?
Мальборо-мэн поднимает на меня бледно-голубые глаза.
– В Усинске, если вам это о чем-то говорит. Я там работал три года. А что? – говорит он с вызовом. Я замечаю, что мой собеседник покачивается.
– Видите ли, я родился в Коми. Меня зовут Павел Воронин, – я подаю руку.
– Том Кини, – Мальборо-мэн пожимает мою руку, для равновесия несколько отклонившись назад, и говорит: – Бур рыт, – то есть добрый вечер.
Со мной лет этак двадцать восемь никто не разговаривал по коми. И уж никак я не ожидал услышать коми кыв в Гонкгонге,
– Ну, на здоровье! – добавляет Том по-русски, лихо выпивает водку и уверенно, как печать, ставит рюмку на полку.
– Вы, наверно, в нефтяной отрасли работаете? – продолжаю интересоваться я.
– Работал когда-то. Сейчас у меня другая специализация. Но давайте выйдем отсюда. Я чувствую, что еще немного, и то, что мне не удалось сделать в Усинске, произойдет в Гонконге.
В следующие пятнадцать минут, проведенные уже при комнатной температуре в баре, выясняется, что Том Кини по образованию инженер-компьютерщик и что он долгое время работал в отделах информационных технологий нескольких нефтяных компаний. Любитель поездить по миру, Том провел несколько лет в экзотических местах – Нигерии, Венесуэле, Казахстане и на севере России. Семь лет назад он поехал в отпуск на Тайвань и, проведя там две недели, решил не возвращаться. Классический случай желтой лихорадки. Забыв про нефть и компьютеры, он два года усердно изучал китайский язык, пополняя скудеющие сбережения чем? – правильно, преподаванием языка английского. Том уверил меня, что грамматически китайский язык очень даже прост, но вот с фонетическими тонами и иероглифами пришлось попотеть. Однако если долго мучиться, освоить можно. Помыкавшись на Тайване, а потом в Шанхае, он перебрался в недавнюю колонию Гонконг. Сменив несколько работ, он, наконец, открыл свою фирму.
– Чем же занимается ваша фирма? – спрашиваю я.
Том, несмотря на нарушенную алкоголем моторику, сохраняет ясный взгляд и относительно разборчивую речь.
– Р-р-расследованиями…
– Как интересно. Вы частный детектив?
– Да нет же, – машет рукой Том, – мы коммерческими расследованиями занимаемся, как правило, для компаний. Можем узнать, кому принадлежит та или иная фирма, проследить платежи, проанализировать данные, электронную переписку и все такое прочее.
– Наверно, конкуренция, большая, – сочувствую я. – Многие крупные консалтинговые и бухгалтерские фирмы предоставляют подобные услуги…
– Конкуренция, конечно, имеет место, – кивает Том. – Но у меня своя ниша. Мы делаем много такого, на что большие конторы никогда не решатся. Ну, вы понимаете, о чем я говорю, – Том мне подмигивает.
Я делаю вид, что понимаю.
– Вот, – Том протягивает мне свою карточку, – возьмите на всякий случай. Вдруг пригодится.
– Спасибо.
– Бур выло, – отвечает мой многоязычный собеседник по-коми. – Аддзысьлытцдз. Пожалуйста. До свидания.
Облокотившись на маленькую китаянку, которая все это время тихо сидела в сторонке и дожидалась окончания нашей беседы, Том Кини покидает заведение.
Глава XXVI. Великий и ужасный
– Вы говорили, что любите китайскую кухню, Павел? Думаю, вы останетесь довольны, – улыбается Рэймонд Чен. – Этот ресторан весьма популярен среди людей вашего возраста.
Старший вице-президент и генеральный менеджер по азиатским операциям сидит напротив меня в ресторане «Уотер Марджин». Наше знакомство состоялось два дня назад. В келье, выделенной нам Питером Вонгом, я был один. Тони был на встрече с одним из агентов. Раздался стук в дверь, и на пороге возник пожилой человек.