Проклятье Мира
Шрифт:
Глава 31
— Ты его не тронешь, — тут же встаю я перед ним, но Мир и не собирается нападать на Кеина, только тяжело смотрит. — Между нами ничего не было, — добавляю твердо.
Мир, не удержавшись, усмехается, переводя на меня взгляд.
— Мне не надо ближе подходить, чтобы почувствовать, где именно он тебя касался, Ада. Ты вся в его запахе.
Кеин, устало вздохнув, встает с кровати.
— Ребята, вам лучше пойти куда-нибудь и разобраться в ваших отношениях наедине. Меня это все не касается.
— Ну конечно, — хмыкает Мир. — Ты доволен собой, да?
— Чем я должен быть доволен, Мир? — взгляд Кеина становится
Мир делает шаг вперед, но я упираюсь ему ладонью в плечо, используя для усиления магию. Он переводит на меня тяжелый взгляд.
— Не думай, что раз ты… — я осекаюсь, Мир смотрит так, что становится не по себе. Я хотела сказать “великий”, но теперь замолкаю. Кеин что, не знает об этом? Но тогда выходит, что никто не знает? — Ты его не тронешь, — говорю в итоге. — Если тебе хоть немного дорого то, что между нами.
Мир сжимает челюсти, Кеин только головой качает. Видимо, ему ситуация кажется абсурдной. Знал бы он всю правду, так бы не считал.
— Идем, — я тяну Мира за руку из комнаты.
Молча мы покидаем общину, доходим до моей комнаты в женской. Я вешаю на дверь магическую печать. Не уверена, что это поможет не слышать наш разговор, но так мне спокойней.
Мир успевает выкурить половину самокрутки, когда я поворачиваюсь. Он как обычно у окна, пялится на двор. Я почти привычно разглядываю его спину, внутри снова расползается боль. Что будет дальше? Что будет с нами? Как сложатся наши жизни отдельно друг от друга?
Я по-прежнему не готова продолжать путь вместе. У нас слишком разные цели и способы их достижения. Нам никогда не договориться. И прошлое будет висеть над нами мечом, готовым в любой момент опуститься на шею. От него не уйти, не стоит даже и пытаться — только продлевать мучения.
Но, наверное, поговорить нам действительно не мешает. Раз и навсегда расставить точки над и.
— Почему ты ненавидишь Кеина? — спрашиваю, присаживаясь на край кровати.
Я не успела ее застелить, и сейчас скомканное одеяло напоминает о ночи и утре с Миром. Отвожу взгляд, горько усмехаясь мыслям, которые жили во мне несколько часов назад. Я верила в лучшее, и что все у нас получится. Какая же я глупая.
— А он не рассказал? — спрашивает Мир, не поворачивая головы.
— Нет. Он о тебе вообще толком не говорил. Один раз только.
— И что сказал? — Мир поворачивается, туша окурок.
— Сказал, что, если я задумала что-то плохое относительно тебя, он лично со мной разберется и не даст ничего сделать. Кажется, он тебя не ненавидит.
Мир, усмехнувшись, качает головой, но я вижу по глубокой складке между бровей, что задумывается о сказанном.
— Кеин мой брат, — выдает в итоге, я распахиваю в изумлении глаза. Вот чего-чего, а подобного точно не ожидала. — После смерти матери отец не долго нес траур. У него было много женщин, они появлялись и исчезали, ни одна не задерживалась надолго. Мы с Иверой привыкли к этому. Такое казалось нормой, и всех устраивало. Нам не нужна была новая мама. Но однажды отец привел ее. Сказал, что женится. Она не была оборотнем, человек. Отец тогда сильно изменился, бегал вокруг нее на цыпочках, можно сказать, обожал. И конечно, ребенка ей заделал. Нанял кучу нянек, чтобы растить Кеина. Они ходили за ним табуном, бросались наперегонки на каждый писк. Эта женщина умерла четыре года назад. Отец до сих пор в трауре, теперь по-настоящему, не так, как с нашей матерью. Он словно всем своим видом показывает,
Мир снова закуривает, отворачиваясь, я опускаю голову, вздыхая. Вот откуда эта ненависть. Отец бросил двух детей почти на произвол судьбы, зато третьего холил и лелеял. Мир ненавидит Кеина за то, что тому досталась любовь, которой не было у него.
— Но он ведь не виноват, Мир, — говорю мягко. — Он не заслуживает такого отношения. Тем более теперь, когда его мать умерла. Ты должен понимать, что он испытывает.
— Не надо учить меня жизни, Ада, — Мир поворачивается, и взгляд его, холодный, жесткий, скользит по мне, словно лезвие ножа, оставляя отметины. — Говори, что хотела, не будем затягивать.
Слова пропадают. Просто резко в голове пустота, я нервно тереблю край кофты руками, пытаясь собраться с мыслями.
— Мы должны расстаться, — выталкиваю из себя слова и быстро, пока Мир не успел ничего сказать в ответ, продолжаю: — Я понимаю, что нам не разорвать связь, но я не могу остаться с тобой после того, что узнала.
— И что будешь делать? Вернешься в приемную семью? Думаешь, в том городе тебе будут рады?
— О чем ты? — хмурюсь я.
— Ты сбежала из армии, Ада, а перед этим привела на хвосте оборотней и послала магов на смерть. Доказать, что это было не специально, еще надо постараться. Тем более что ты так и не сообщила о том, что жива. К тому же ты говорила о гримуаре. Полагаю, он попал к тебе в руки не просто так. В тот день, когда мы встретились, ты была в Академии и сильно волновалась. Если ты украла у них гримуар, тебе не поздоровится. На тот случай, если ты все еще веришь, что маги добрые и прекрасные ребята, то нет. Они умеют добывать правду и заставлять других делать то, что нужно им. Поверь, тебе не понравится.
— Не стоит переживать за меня, я со всем разберусь.
— Так же, как разобралась с истинностью? — хмыкает Мир, складывая на груди руки. — Ничего не сделала, только подставила парня.
Я смотрю на него исподлобья, Мир словно изменился за то время, что я ходила к Кеину. Он напоминает мне того Мира, с которым я встретилась в овраге. Только, пожалуй, стало больше жестокости. Что, интересно, он ощущал, когда я была у Кеина? Когда тот целовал меня, гладил мое тело? Неужели Мир всерьез мог чувствовать что-то в тот момент? Ему было больно? Что ж, мне тоже больно. Один-один.
— Тебя это уже не касается.
— Хорошо, — он так легко соглашается, что я теряюсь, в груди появляется неприятная тяжесть. — В таком случае давай поговорим о другом. У тебя действительно есть гримуар великой ведьмы?
Я криво усмехаюсь, но усмешка получается так себе. Губы кривятся, скорее, от нервов.
— Хочешь его получить?
— На самом деле имею право, — холодно замечает он. — Ты ведь заключила с Гремвольфом сделку.
Я опускаю взгляд, но спрашиваю:
— И где будешь искать великую ведьму?
— Тебя это уже не касается, — возвращает он мне мои же слова. Я сжимаю губы.
— Гримуар закрыт заклинанием. Только я вижу текст, написанный в нем.
Мир щурится, не сводя взгляда. Я чувствую, что сейчас мы ходим по тонкой грани: если он решит выпытать у меня всю правду, боюсь, как и маги, имеет к этому все возможности. Но я не поддамся. У меня теперь есть магия, я ничего не скажу ему.
— Тогда перепиши заклинания.
Мы сцепляемся взглядами, Мир вздергивает брови, словно спрашивая: “ну что ты еще придумаешь”?