Пропали каникулы
Шрифт:
Сообразив, что Саша с непривычки совсем замучился, Юзик тоже выбрался немного передохнуть.
Из дома вышла тётя Глаша. Вытерла фартуком руки и растёрла комочек глины пальцами.
— Мойте ноги, — приказала она. — На сегодня хватит.
— А как же горшки? — заволновался Юзик. — Что, сегодня их делать не будем?
— Помесите дня два-три как следует, тогда и сделаем!
Тётя Глаша ушла в дом. Ребята переглянулись и, не сговариваясь, опять полезли в глину. Они во что бы то ни стало жаждали
Тёте ничего не оставалось, как сдаться, и она велела ребятам снять с чердака гончарный круг.
Когда мальчики осторожно снесли его вниз и установили на ровной площадке у крыльца, Саша увидел, что гончарный круг похож на обыкновенный маленький столик. Только внизу у него был ещё один круг, побольше.
— Ну что? — Тётя Глаша хитро прищурила глаз, глянув на нетерпеливо переминавшихся ребят. — Сделаем кувшин?
Она зачерпнула глины, огладила её и, словно взвешивая, покачала тёмно-рыжий шар в руке. Усевшись на скамеечку, тётя Глаша сильным движением ноги толкнула нижний большой круг. Он завертелся. Завертелся и маленький, только быстрее, как волчок. Тётя бросила шар в центр маленького круга.
— Как колобок, — улыбнулся Юзик.
— Колобок и есть, — ответила тётя Глаша, сжимая ладонями глиняный ком. Он вращался так быстро, что со стороны казался почти неподвижным. — Гончары так и называют заготовку.
Большие тётины руки уверенно лежали на глиняном шаре, то сжимая, то поглаживая его. Время от времени тётя брызгала на колобок водой, и тогда глина начинала жирно поблёскивать.
— Вместо смазки? — догадался Саша.
Тётя кивнула:
— Иначе к рукам липнуть будет.
Между тем круглый колобок исчез. Теперь на малом круге вращалось что-то вроде небольшого купола. «Как крыша у цирка», — невольно отметил Саша, который никак не мог угадать в этом куполе будущий кувшин.
Уверенным ловким движением правой ноги тётя Глаша гоняла и гоняла большой круг, приводя в движение меньший, на котором глина под тёткиными руками превращалась в что-то интересное, нужное. Это было здорово! Но Саша подумал, что вместо нижнего круга можно было бы приспособить моторчик. Юзик, наверно, подумал про это же самое, потому что толкнул Сашу в бок и прижал к губам палец: молчи, мол…
Купол исчез. Теперь на круге вращался конус, напоминавший Саше островерхие боярские шапки из учебника истории. Большими пальцами руки тётя Глаша прижала его, конус опал и стал обыкновенной лепёшкой.
Снова
Наконец круг стал вращаться медленнее. Тётя Глаша уверенно наметила центр на вершине купола и вдавила палец в глину. Плеснула в образовавшуюся ямку воды и принялась углублять её, вытягивая вверх будущие стенки.
Отведя локтем упавшие на лоб волосы, тётя Глаша весело глянула на ребят.
— Что, чижики, приуныли? Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается? А как же… Это только говорится, что самое простое дело — горшки лепить, а ведь и оно не просто…
Тётя Глаша ещё поколдовала над глиной, и ребята ясно увидели, как из-под ее ладоней вырастает кувшин-гладыш. Высокий, крутобокий, он тянулся вверх, влажно поблёскивая боками, а Саша смотрел на тётины руки, рыжие от глины, с узлами проступивших жил, и чувствовал, что у него сжало в горле: никогда ещё тётины руки не казались ему такими красивыми, как теперь. Они могли всё: пахать, косить, доить коров, колоть дрова, молотить хлеб… Всё, к чему они прикасались, таило в себе добро и красоту, даже обыкновенная глина.
— Вот и всё, — наконец сказала тетя Глаша и остановила круг.
Тонкой стальной проволокой она срезала кувшин, поставила его на смоченную водой дощечку — теперь пусть подсушится — и осторожно загладила края.
— Здорово! — выпалил Юзик и смешно сморщил нос. — Тётя Глаша, а можно мне попробовать?
— Давайте ещё разок посмотрите, а потом уж сами…
Тётя вылепила глубокую миску и уступила Юзику место на скамеечке.
— Садись, попробуй…
Высунув от старания язык и тихонько посапывая, Юзик долго и неуклюже создавал какую-то странную штуку. Когда же, откинув голову и залюбовавшись ею, он заявил, что это миска, Саша принялся так хохотать, что даже упал на траву.
— Ничего, ничего! — успокаивала тётя обиженно моргавшего Юзика. — Посмотрим, как у него самого получится! А ты не слушай его, работай, добивайся. Знаешь ведь, как говорят: старание и труд всё перетрут.
Старательности Юзику было не занимать. После трёх-четырёх уродцев у него получилось что-то и впрямь напоминавшее миску. Тётя Глаша подправила её и поставила рядом со своим кувшином, как ровню.
Юзик порывался ещё что-нибудь сделать, но тётя хотела, чтобы попробовал свои силы и Саша.
Саша уверенно сел за круг, взялся за глину… и она, словно масло, поползла у него между пальцами. Глина была скользкой и ни за что не хотела становиться ни кружкой, ни миской, ни даже колобком. Саша вымазался по самые уши, но у него ничего не выходило!
— Погоди! Посмотри ещё разок, — подняла тётя Сашу и, усевшись за круг, показала всё сначала. — Не торопись, сноровка придёт.