Противостояние. Том II
Шрифт:
— А сколько пройдет времени, прежде чем ты встанешь на ноги, Стю?
— Не знаю, Том. Нам остается лишь ждать, чтобы выяснить это.
Стю твердо решил не спешить, не гнать лошадей: он был достаточно близко к смерти, чтобы теперь наслаждаться своим выздоровлением. И он хотел, чтобы оно было таким полным, насколько это возможно. Они перебрались из вестибюля отеля в две смежные комнаты на первом этаже. Комнатка напротив стала временной собачьей конурой Коджака. Нога у Стю действительно срасталась, но из-за невыправленных костей она уже никогда не сможет стать такой же прямой, как раньше, если только он не заставит Джорджа Ричардсона снова сломать ее и выправить
Тем не менее он начал делать упражнения, чтобы поскорее вернуть ее к жизни. Понадобится много времени, чтобы восстановить ее функции хотя бы на три четверти, но, насколько он мог судить, в его распоряжении еще целая зима.
28 октября в Грин-Ривер выпало почти пять дюймов снега.
— Если мы в ближайшие дни не тронемся, — сказал Стю Тому, глядя на снег, — нам придется провести всю эту чертову зиму в отеле «Юта».
На следующий день они завели «плимут» и поехали на заправочную станцию на окраине города. Часто прерываясь, чтобы передохнуть, и используя Тома для самой тяжелой части работы, Стю поменял лысые задние шины на новые — с шипами. Он подумывал о том, чтобы взять машину с приводом на четыре колеса, но в конце концов решил — чисто импульсивно, без какой бы то ни было логической причины, — что им не стоит искушать судьбу. Том завершил дело, загрузив для устойчивости четыре пятидесятифунтовых мешка с песком в багажник «плимута». Они выехали из Грин-Ривер в канун Дня всех святых [16] и покатили на восток.
16
31 октября. — Примеч. пер.
Они добрались до Гранд-Джанкшена 2 ноября к полудню, имея в резерве, как оказалось, не больше трех часов времени. Перед полуднем все небо стало свинцово-серым, и, когда они свернули на главную улицу, первые хлопья снега начали падать на капот «плимута». Раз шесть за время их пути принимался идти легкий снежок, но сейчас они поняли, что на этот раз дела обстоят куда серьезнее. Небо обещало сильный снегопад.
— Выбирай место, — сказал Стю. — Мы можем надолго застрять здесь.
— Туда! — указал Том. — Мотель со звездой!
Мотель со звездой оказался «Праздничной гостиницей». Под вывеской и манящей звездочкой тянулся тент, на котором большими красными буквами было написано: ЖАЛОВАТЬ В ГР ДЖАНК ЛЕТ ЗДНИК’90! 12 ИЮНЯ — 4 И ЛЯ!
— Ладно, — сказал Стю. — Пусть будет «Праздничная гостиница».
Он подъехал к гостинице, заглушил мотор «плимута», который, судя по всему, больше никогда не заведется. К двум часам дня хлопья снега превратились в плотную белую завесу, падавшую беззвучно и, казалось, бесконечно. К четырем часам легкий ветерок перерос в пургу, вздымавшую клубы снега и наметавшую сугробы, которые росли с фантастической быстротой. Снег шел всю ночь. Когда на следующее утро Стю и Том встали, Коджак сидел перед большими двойными дверями в вестибюле и смотрел на почти неподвижный мир белизны. Застыло все, кроме одной-единственной сойки, гордо вышагивающей по оборванным останкам летнего тента у здания напротив.
— Вот это да, — прошептал Том. — Нас засыпало снегом, так ведь, Стю?
Стю кивнул.
— Как же мы теперь сможем вернуться в Боулдер?
— Подождем весны, — сказал Стю.
— Так долго?
Том выглядел расстроенным, и Стю обнял этого большого ребенка за плечи.
— Время пролетит быстро, — сказал он, хотя был вовсе не уверен в том, что они оба сумеют столько ждать.
Некоторое
Снова этот сон. Сон о Фрэнни. Ночной кошмар.
Он всегда был один и тот же. Фрэнни терзает боль, лицо ее взмокло от пота. Ричардсон стоит у нее между ног, а рядом — Лори Констабл, которая ассистирует ему. Ноги Фрэн задраны вверх, поддерживаемые стальными подпорками.
«Поднатужься, Фрэнни. Толкай вниз. У тебя отлично получается».
Но, глядя на мрачные глаза Джорджа над его марлевой повязкой, Стю понимал, что Фрэнни справлялась совсем не отлично. Что-то было не так. Лори обтерла ее потное лицо и убрала слипшиеся волосы со лба.
«Неправильное положение плода».
Кто это сказал? Голос был зловещим, безликим, низким и растянутым, как звук пластинки-сорокапятки, проигрываемой на скорости 33,3.
«Неправильное положение плода».
Голос Джорджа: «Тебе лучше позвать Дика. Скажи ему, что нам, быть может, придется…»
Голос Лори: «Доктор, у нее большая потеря крови…»
Стю закурил сигарету. Табак совсем выдохся, но после этого сна все приносило облегчение. «Это просто тревожный сон, вот и все. Ты забрал себе в голову типично мужицкую идею, что, раз тебя там нет, все пойдет плохо. Ну так выкинь это из головы, Стюарт; с ней все нормально. Не все сны сбываются».
Но слишком много снов сбылось за последние полгода. Его не покидало ощущение, что ему показывают будущее в этом постоянно возвращающемся сне про роды Фрэн.
Он затушил наполовину недокуренную сигарету и отсутствующим взглядом уставился на тусклое мерцание газовой лампы. Было 29 ноября; они торчали в «Праздничной гостинице» около четырех недель. Время тянулось медленно, но они ухитрялись находить себе развлечения в городе, предоставленном в их полное распоряжение со всеми своими забавами.
В магазине на Гранд-авеню Стю отыскал средних размеров генератор электроэнергии фирмы «Хонда», и они с Томом притащили его в Зал заседаний, находящийся прямо напротив «Праздничной гостиницы», уложив на санки с помощью подъемника, а потом прицепив сани к снегоходу, то есть примерно тем же способом, каким Мусорщик тащил свой последний подарок Рэндаллу Флаггу.
— Что мы будем с ним делать? — спросил Том. — Запустим электричество в мотеле?
— Для этого он маловат, — ответил Стю.
— Тогда что? Зачем он нужен? — Том слегка приплясывал от нетерпения.
— Увидишь, — сказал Стю.
Они установили генератор в щитовой рубке Зала заседаний, и Том вскоре забыл про него — на что Стю и рассчитывал. На следующий день он съездил на снегоходе в магазин видеотехники Гранд-Джанкшена и на этот раз сам с помощью санок и подъемника спустил вниз старый тридцатипятимиллиметровый кинопроектор с витрины на втором этаже складского помещения, где заметил его еще раньше, в одну из своих поездок на разведку по городу. Тот был упакован в пластик, а потом… о нем просто забыли, судя по ныли, скопившейся на защитном покрытии.