Пустой мир 3. Короны королей

thelordofthedark

— Вражеский линкор уничтожен, у нас есть визуальное подтверждение, вывожу на экраны, — сообщил капитан флагмана, и Эдвард коротко кивнул, глядя, как пылающая громада сверхтяжелого корабля медленно разваливается на две части, переломленная чуть ли не посередине. Десятикилометровый корпус раскололся, выбросив в воздух столбы плазменного пламени вместе с мелкими обломками бронирования, разлетавшимися вокруг. После продолжительной перестрелки бомбардировщикам все-таки удалось найти уязвимое место в его броне и поразить цель управляемыми торпедами, вызвав детонацию одного из вторичных реакторов. Мгновенно перешедшие в свободное состояние несколько тонн раскаленной плазмы буквально разорвали корабль на куски.

Линкор

«Гордость стихии» стал еще одной жертвой саальтского флота в этой молниеносной и спонтанной схватке, в хаосе которой невозможно было разобраться на чьей стороне перевес и как именно складывается ситуация. Командованию едва удавалось поддерживать контроль над всеми собственными соединениями, а перемещения и действия противников все еще оставались по большей части вопросами без ответов. Тристанскому барону оставалось лишь надеяться, что враги испытывают те же проблемы с разведкой и анализом всех этих кажущихся хаотическими действий, не подходящих ни под одну из даже самых невероятных стратегий. Компьютеры сходили с ума, пытаясь провести анализ действий кораблей всех сторон конфликта, схлестнувшихся в бою над Камским верфями, так что порой начинало казаться, что здесь вообще никто ничего не понимает, отдав управление боем на откуп богам удачи, резвившимся среди пылающих остовов и дрейфующих в пустоте обломков.

— Вражеские эсминцы по правому курсу! Ведут торпедный огонь по нашим кораблям прикрытия! — доложил один из операторов. — Мощность дефлекторных щитов снижена на тридцать пять процентов. Вероятность повреждений сорок шесть процентов!

— Развернуть носовые башни верхней полусферы и дать залп по ним! — приказал капитан, поскольку более значительных целей для таких орудий в пределах прямой видимости пока не было. Флагман возглавлял группы дредноутов и крейсеров, пробивавшуюся сквозь скопления саальтских сил к тем участкам, которые прикрывали камские корабли, уже истощенные длительным боем и понесшие большие потери, но продолжавшие упорно цепляться за свои позиции над верфями.

Тяжелые башни, оснащенные рельсовыми орудиями крупного калибра и мощными массреактивными установками, оперативно навелись на новые цели, продолжавшие двигаться вдоль правого борта и вести залповый огонь торпедами по небольшим кораблям, прикрывавшим громаду флагмана, стараясь зайти ему в корму, к более уязвимым соплам двигателей. Тяжелый и более неповоротливый линкор так же стал разворачиваться вправо, стараясь не выпустить цели из зоны обстрела носовыми орудиями, но эсминцы были гораздо быстрее. У них был бы шанс выполнить этот маневр, если бы линкор оказался занят боем с не менее крупной целью, но в этот раз они и стали основной мишенью.

Рельсовые и массреактивные заряды, вырвавшиеся из направляющих каналов орудийных установок, разорвали воздух резким гулом освобожденной в один миг энергии, за секунды преодолевая расстояния в сотни километров. В реальности это выглядела как яркая вспышка, пронесшаяся вдаль и оставившая за собой лишь быстро бледнеющий инверсионный след. А в следующий миг в рядах эсминцев воцарился огненный ад. Такие корабли недостаточно мощно бронированы и защищены, чтобы выдержать залп линкора, и потому их просто рвало на части прямыми попаданиями.

Один снаряд пробил эсминец насквозь, силой удара вытянув за собой в выходное отверстие большую часть внутренних переборок и помещений, и лишь после этого сам корабль взорвался. Другому эсминцу массреактивный заряд разнес в клочья двигательный блок, превратив весь корабль в дрейфующий обломок металла, который, к тому же, по инерции от удара начал, разгоняясь, снижаться, рискуя попасть в гравитационное поле острова и рухнуть вниз пылающим метеором. С него начали отстреливаться эвакуационные капсулы, но шанс что их успеют подобрать другие корабли прежде диверсионных эскадрилий

истребителей противника оставался крайне малым. В этой войне нарушалось слишком много из общепринятых правил ведения боевых действий, так что уже не оставалось причин не нарушать и оставшиеся.

Всего в итоге одним залпом было уничтожено восемь кораблей, чуть больше половины от всей группы, а оставшиеся поспешили лечь на курс, быстрее всего уводящий из зоны поражения, сразу рассыпавшись и нарушив строй. Опасность с этой стороны на некоторое время была устранена.

— Завершайте маневр и ложитесь на прежний курс, — приказал Эдвард, сложив руки за спиной. — Мне необходимо лично прибыть в Камский замок как можно быстрее. Мы здесь уже третьи сутки, но я понятия не имею, что сейчас происходит на поверхности, за исключением того, как далеко продвинулись наши десантные части. Это в некотором роде раздражает…

— Вероятнее всего, противник смог уничтожить основные камские ретрансляторы, поэтому никак не получается выйти с местными гарнизонами на прямой канал… — начал один из адъютантов, и тут же замолчал, получив гневный взгляд от своего барона и не менее гневную отповедь:

— Вы озвучиваете очевидные вещи, — прошипел Эдвард сквозь зубы, но тут же снова постарался вернуть себе спокойный вид, — а мне нужна более детальная информация и связь, в конце концов. В этом сражении наш флот в долгосрочной перспективе понесет большие потери, но без прямого взаимодействия с камскими войсками перелома ситуации не добиться.

Сразу четыре армии сошлись в одном сражении в небе Камского герцогства, и теперь любой, подняв голову, мог увидеть яркие вспышки бортовых орудий и похожие на метеоры обломки кораблей, затянутые гравитационным полем острова и сгорающие в его жесткой атмосфере. Небеса вновь воссияли светом, похожим на тот самый свет легендарных звезд, но вместо них там пылали корпуса кораблей и гибли тысячи людей, сгорая заживо в холодной пустоте и мраке.

Камские и тристанские войска вступили в ожесточенный бой с саальтскими силами и кораблями тоскарийского графства, тоже вмешавшимся в основное сражение, даже лишившись флагмана. Из-за такого количества противников со всех сторон приходилось крайне осторожно и внимательно подбирать тактику, чтобы обходной маневр случайно не оказался вовремя захлопнутым капканом, а оборонительные позиции не были атакованы с тыла непринятым в расчет противником. Порой сражение затихало, распадаясь на отдельные схватки в точках соприкосновения флотов, а порой разгоралось с новой силой, когда в бой снова вступали основные силы, пусть и потрепанные, но готовые стоять до конца. Никто все еще не смог добиться решающего перевеса, но Эдвард, ни разу за все это время не покинувший мостик, среди всеобщего хаоса, противоречивых тактик и отчетов смог вычленить что-то, отдаленно напоминающее план действий.

Саальт выдыхался. Это не было видно сразу, мощь флота вторжения все еще оставалось огромной, позволяя ему давить сразу с нескольких направлений, действуя и против оборонных флотов герцогства, поддерживая атаки и на земле, и в воздухе, и против тристанских подкреплений. И все же, сравнивая отчеты с разных направлений, вдумываясь в действия своего противника, отслеживая перемещения его основных эскадр на тактической карте, тристанский барон убедился, что сил для последнего решительного рывка командующему Саальта не хватает. Слишком растянуты силы, слишком много резервов уже введено в бой, слишком много кораблей уже потеряно. Камские корабли, одни из лучших во всем Рейнсвальде, оказались гораздо более крепким орешком, чем рассчитывал Аллирд, отправляя сюда этот флот. Небольшое герцогство выставило силы, которые смогли не только остановить направленный на них удар, но и сохранить способность к контратакам, не давая противнику начать правильную осаду и взять их измором.