Пустой мир 3. Короны королей
Шрифт:
Кавалеристов Саальта смяли буквально за пару минут. Столкнувшись с атакующими гвардейскими частями, отчаянно рвущимися в битву, они не смогли опрокинуть их сразу, а когда им по флангам неожиданно ударили новые силы, пронзая строй и выбивая кавалеристов с аэроциклов, саальтцы дрогнули и развернули свои машины, пытаясь выйти из боя прежде, чем он превратится в истребление.
— Выровнять строй! Держать расстояние! — скомандовал герцог, на полной скорости разворачивая свой аэроцикл, когда строй саальтской кавалерии рассыпался и дрогнул. Получилось на пару секунд оглядеть поле боя, где асские гвардейцы, разбившиеся на небольшие группы, окружали и уничтожали отряды противника в жестоких, но коротких схватках. Несколько квадратных километров пустошей озарились кострами разбитых аэроциклов
Не задерживаясь для того, чтобы добить отступающих, отряды асской гвардии, на ходу выравнивая строй, снова понеслись вперед, настигая отдельные группки бегущих саальтцев и втаптывая их в землю. Впереди уже маячили ровные стрелковые цепи тяжелой и штурмовой пехоты противника, подразделения шагоходов и легкой техники. Позиции Саальта встретили их лавиной огня, и даже скорость не спасала от многочисленных пуль и зарядов, вспарывающих воздух со всех сторон. Летящие в первых рядах кавалеристы валились один за другим, сбитые со своих аэроциклов прямыми попаданиями. Дефлекторные поля и легкая броня этих машин могли выдержать пару попаданий, но не больше, из-за слишком высокой нагрузки на движки при таких скоростях генераторы не могли поддерживать дефлекторные поля достаточной мощности.
— Не отступать! Продолжать движение! — скомандовал герцог, выжимая из своего аппарата все, что можно и стараясь не обращать внимания на кровавый туман, застилавший глаза из-за перегрузок. По верхней губе текло что-то теплое, похоже, из носа пошла кровь, но это было не важно.
Всего лишь несколько секунд, и кавалеристы, пролетев все простреливаемое пространство, ворвались в построения саальтских солдат. Пехотинцы, несмотря на все тренировки и подготовку, все равно оставались простыми людьми, способными испытать страх при виде стальной лавины кавалерии, накатывающей на них даже сквозь сплошной огонь. Аэроциклы вели огонь в упор из всех орудий, но куда больший эффект производили лезвия длинных глеф, рубившие людей на части вместе с доспехами, когда кавалеристы молнией проносились мимо.
Некоторым не повезло оказаться прямо на их пути, но машины моментально стабилизировались снова после таких столкновений, в то время как пехотинцев отбрасывало далеко в сторону с переломанными костями и смятыми доспехами.
Передовые подразделения были буквально вырезаны в течение нескольких секунд, а цепи кавалеристов понеслись дальше и рубили всех, кто еще стоял на ногах. Кавалеристов не остановили даже танки, попытавшиеся сдать назад, прежде чем их также накрыло волной наступавших. С близкого расстояния установленные на некоторых из аэроциклах противотанковые ракеты прожигали броню с одного или двух попаданий, превращая танки в груды оплавленного металлолома, чадивших столбами раскаленного дыма высоко в небо.
Герцог даже не думал сбавлять темп наступления, стремясь разбить и смешать построения и деморализовать противника. Мобильные отряды кавалерии, нигде долго не задерживаясь и внося панику и хаос в ряды противника своими быстрыми атаками, чередующимися с отступлениями, вполне могли надолго задержать противника, разрушая его тылы быстрее, чем их успевали реорганизовывать. Только сейчас ситуация была несколько другой…
Контратакующие полки асской кавалерии столкнулись с массой войск, уже идущих в прорыв, не оставлявших за собой открытых участков, куда можно отступить в случае необходимости. Пришлось врубаться просто лоб в лоб в построения бронетехники и пехоты, рассчитывая только на переменчивую удачу и изменчивое отношение Неба. И все равно герцог не отдавал приказ об отступлении, продолжая это самоубийственную атаку, не давая даже секунды на отдых, цепляясь за ускользающее преимущество в быстроте и неожиданности.
Саальтские командиры действительно
Ошибки этой атаки были заметны сразу, все силы были брошены вперед, в первую волну для усиления натиска, но из-за этого тылы остались открыты, так что рассеянные первым ударом части довольно быстро восстановили порядок и развернулись, замыкая кольцо вокруг противника. Становилось понятно, что атака кавалерии была отчаянной попыткой задержать наступление, но многие офицеры Саальта не могли поверить, что она действительно была настолько самоубийственной. Ошибки командования, неправильные приказы или вообще их отсутствие вполне могли привести к ситуации, когда не оставалось ничего, кроме самой примитивной атаки в лоб. Однако в то, что такой приказ был отдан намеренно, могли поверить далеко не все.
— Собраться у знамени! — скомандовал герцог, приостанавливая свой аэроцикл и оглядываясь по сторонам. Бой кипел всюду, саальтским отрядам потребовалось время, чтобы прийти в себя после первого удара, но теперь, развернувшись и перестроившись, они бросили на них все, что есть. Кавалеристы столкнулись даже с тяжелыми танками и самоходными орудиями, ведущими огонь по координатам наведения, переданным с земли. Потери росли с каждой минутой, и герцог Асский уже сомневался, что сможет собрать хотя бы треть из тех, кто выступил с ним в атаку, но не было времени даже задумываться об этом.
Знаменосец находился совсем рядом-иконка знамени мелькала меньше, чем в полукилометре — поэтому, подняв глефу и указав жестом направление гвардейцам, находящимся в пределах видимости, герцог на полной скорости отправился к точке встречи. И обнаружил там следы жестокого боя, а среди мертвых тел, разбитых аэроциклов и шагоходов стоял на коленях простреленный насквозь в нескольких местах знаменосец, собственным телом успев дать древку достаточную опору, чтобы знамя не упало наземлю.
— Благодарю тебя, солдат, — сказал герцог, проносясь мимо и свободной рукой хватая древко знамени. Бордовое знамя Асского Белого единорога снова развернулось во всю длину, и кавалерийская лавина ринулась в атаку, на только-только успевших перегруппироваться штурмовиков противника. Пехотинцы, увидев, что их снова атакуют, сделали всего лишь по несколько выстрелов, выбив нескольких нападающих, и почти сразу же бросились бежать, понимая, что остановить их все равно не успеют. Кавалеристы настигли их, оставляя после себя только изрубленные и расстрелянные тела. Сметя и опрокинув пехоту, они на полной скорости налетели на выдвинутые вперед кавалерийские части Саальта, поддержанные легкими и мобильными шагоходами с противопехотным вооружением. Две волны столкнулись, только теперь кавалеристы Саальта были свежи и готовы к бою, превосходя противника количеством, а асские гвардейцы измотаны длительным боем и почти истратили весь боезапас.
Строй почти моментально смешался, рассыпавшись на десятки быстротечных схваток, поскольку держать его целым у гвардейцев сил уже не хватало. Теперь каждый действовал строго по ситуации, стремясь лишь как можно дороже продать собственную жизнь. Герцог пытался вывести остатки своих людей на небольшую возвышенность, когда поражение стало неизбежным, чтобы организовать оборону и протянуть чуть дольше. Собирая у знамени людей, он рвался вперед, выкладывая дорогу телами своих и чужих солдат, прямо сквозь шквальный огонь шагоходов и атаки кавалеристов Саальта.