Путь к себе
Шрифт:
– А как ты узнала, что я был на выставке?
– Догадалась… Позвонила Марина, выясняя, не тот ли товарищ, который был с нами и довольно бесцеремонно ее разглядывал, наводит о ней справки. Я подтвердила: «… именно он».
В этих картинных делах была какая-то связь, но тронувший меня рассказ о Марине мешал сосредоточиться. Наконец-то дошло…
– Выходит, ты все разыграла – как по нотам! И на выставке сюрпризом была сама Марина Николаевна?
– Какой догадливый… Как жираф. Я знала – она тебе понравится.
А
– Слушай, я всегда считал себя вольным охотником, а тут просматривается явное сводничество, и не знаю – ругать тебя или благодарить.
– «Не говори гоп, пока не перепрыгнешь», – скептически прищурилась Элла. – Марина – не Ирина.
По моему взгляду она поняла, что допустила перебор.
– Извини, я не хотела…
Нашу беседу прервал Гоша, появившийся из мастерской.
– А я-то думаю, с кем бы испить хорошего винца… Эллочка, неужели нам с бывалым мореходом суждено помереть от жажды?!
Наполняя бокалы, он с интересом стал расспрашивать меня о дальних странах, а когда Элла шутливо потребовала написать портрет «морского волка», вполне серьезно предложил позировать. Откланиваясь, я рассмешил их, изображая волка морского с карандашом в зубах вместо трубки, и Элла заговорщицки пожелала мне удачи…
«Нужна ли тебе подобная “удача”? – спрашивал я себя. – Привычной легкости в отношениях здесь явно не предвидится, а о серьезном – не стоит и думать». И, когда твердо решил: «Не нужна. Ни к чему хорошему это не приведет», – появилось тревожное ощущение потери…
Через два дня я стоял у колонны в небольшом зале, наблюдая, как она, листая на столике толстый фолиант, что-то объясняет молодой сотруднице. Закончив объяснения, Марина обернулась ко мне.
– И долго мы будем вот так стоять? Вам лорнет не предложить?
– Мы – не знаю, а я готов стоять всю жизнь.
Оценив глупость ответа, она улыбнулась.
– Ладно, что вы хотите?
– Всего лишь проводить вас с работы. Можно?
Несколько секунд она смотрела мне в глаза и, опустив голову, тихо сказала:
– Хорошо, через час я освобожусь, – и кивнула на смежные залы. – Здесь есть на что посмотреть, кроме меня.
Мы шли вдоль каналов, она рассказывала мне о каком-то художнике, а я ей о красоте северных морей. Всё это было интересно, только мне просто хотелось тихонько дотронуться до ее щеки и увидеть в зелено-карих глазах ответное тепло. Прощаясь, я спросил:
Мы ещё встретимся?
Она набросала номера телефонов в записной книжке, и вырвала листок.
– Звоните.
На следующий день я вновь провожал ее…
А воскресенье мы провели вместе: катались на катерах, обедали в открытом ресторане, гуляли в парке, и были уже на «ты».
– Позвони, когда вернешься, – и ушла не оглядываясь.
***
На Балтике, в масштабных учениях, испытывалось наше оборудование. Как всегда, то, что осталось на берегу, в море для меня перестало существовать. Поэтому через полтора месяца я как бы заново знакомился с городом, думая о тех, кого мне хотелось бы увидеть. Марины среди них не было… Помнилось, что она где-то есть, но образ был смутным и малозначимым.
В ресторане официантка, принимая заказ, плотно прижалась мягким бедром к моему плечу. Приятное ощущение женщины подействовало согревающее, и я шел, уже не просто глядя по сторонам, а любуясь городом и его обитателями. Вдруг, что-то заставило меня приостановиться, и, продолжая идти, я понял, что именно…
Возле моста, у парапета, склонив голову на плечо высокого мужчины, стояла Марина. Смеясь, он обнял ее за талию, прижал к себе, и она доверчиво потерлась лицом о его подбородок. Я ускорил шаг, а мир вокруг стал серым и пустым…
Уже на мосту я все-таки оглянулся. Она, шутливо отталкивая его обеими руками, повернулась ко мне лицом – это была не Марина. Я стоял, глядя на них, и глупо улыбался. Мужчина приветливо помахал мне рукой, обнял женщину за плечи, и они пошли вдоль парапета, а я смотрел им вслед, счастливый…
С первого же автомата позвонил Марине на работу, мне ответили, что ее сегодня не будет. Перезвонив домой, я услышал спокойный голос: она поздравила меня с прибытием и пояснила, что готовит доклад к предстоящему симпозиуму. Я предложил встретиться: «Нельзя сидеть дома в такую погоду», – но, толком ничего не разобрав из меланхоличного ответа, согласился тотчас прийти к ней…
– Нет, нет, – испугалась Марина. – Встретимся в кафе, на углу, через час.
Ждать в кафе не получалось, будоражило ощущение праздника от предстоящей встречи, и вскоре я мерил шагами тротуар у ее дома. Выйдя из подъезда, она не сразу увидела меня, а я смотрел, не понимая, как можно было спутать ее с кем-то – второй такой не бывает…
– Мы же договори… – начала она.
Я взял ее за руки.
– Здравствуй, Марина, – и, заглянув в глаза, повторил, – ну, здравствуй же, я пришел к тебе…
Губы ее задрожали, в уголках глаз появились слезинки, она отвернулась, чтобы скрыть их. Я потянул ее за руку.
– Идем.
– Куда?
– На кудыкину гору, мышей ловить и тебя кормить, – вырвалась детская присказка.
На меня смотрела уже другая Марина – открытая улыбка осветила ее лицо, зеленые глаза лучились ожиданием радости… Мы уехали в Петергоф, бродили по парку и не могли наговориться, словно, зная друг друга тысячу лет, встретились после долгой разлуки.