Путешествия и приключения барона Мюнхгаузена
Шрифт:
XIII
Приключеніе съ пушкой
Султанъ не долго сердился на меня. Доходы его величества были такъ велики, что въ короткое время онъ собралъ новыя сокровища. Ко мн же онъ силно привыкъ и скучалъ безъ меня. Онъ узналъ о мст моего пребыванія и послалъ за мною. Я также привязался къ султану, очень обрадовался его приглашенію и немедленно отправился въ Константинополь, чтобы отпраздновать вмст съ его величествомъ наше примиреніе.
Но къ сожалнію и на этотъ разъ миръ между мною и султаномъ длился не долго.
Въ Константинопол, въ крпости стояла огромная пушка. Она была отлита изъ бронзы и стрляла мраморными ядрами колоссальныхъ размровъ. Однажды мы осматривали вмст съ однимъ французомъ эту пушку. Французу сильно хотлось выстрлить изъ этого орудія. Онъ попросилъ разршенія у султана, и султанъ изъявилъ свое согласіе. Узнавъ о намреніи француза, вся турецкая
Вс присутствовавшіе окружили француза и поздравляли его съ удачнымъ выстрломъ.
Я не могъ допустить, чтобы слава француза превзошла мою, потому я схватилъ пушку, взвалилъ ее на плечи и пригнулъ въ море, чтобы переплыть съ ней проливъ. Благополучно добравшись до другого берега, я вздумалъ перебросить пушку черезъ проливъ обратно на прежнее мсто, но это не удалось мн: пушка долетла до средины пролива, а тамъ упала въ воду и потонула. Потеря знаменитой пушки вызвала сильный гнвъ султана. Онъ отдалъ приказъ отрубить мн голову. Къ счастью жена султана сильно благоволила ко мн. Она поспшила сообщить мн о приказ султана и спрятала меня въ своей комнат. Мы стали быстро готовиться къ побгу вмст съ султаншей. Корабль, шедшій въ Венецію, принялъ насъ на свой бортъ, и мы счастливо избавились отъ страшной опасности.
Съ большимъ неудовольствіемъ разсказываю я объ этомъ неудачномъ приключеніи и упоминаю о немъ только для того, чтобы читатель не думалъ, что я говорю о своихъ удачахъ и умалчиваю о неудачахъ.
XIV
Осада Гибралтара
Много интересныхъ воспоминаній связано у меня со временемъ послдней осады Гибралтара.
Мн необходимо было навстить своего лучшаго стараго друга, генерала Элліота, который покрылъ себя неувядаемой славой защитою Гибралтара. Мой другъ обрадовался, какъ ребенокъ, когда неожиданно для него я явился къ нему.
Посл привтствій генералъ предложилъ мн обойти съ нимъ крпость, чтобы изучить работы и расположеніе непріятеля. Мой телескопъ, который я привезъ изъ Лондона, оказалъ намъ при этомъ неоцнимую услугу. Осматривая непріятельскій лагерь, я обнаружилъ при помощи телескопа, что непріятель направляетъ на тотъ бастіонъ, откуда мы наблюдали за нимъ, ядро въ тридцать шесть фунтовъ. Я немедленно сообщилъ объ этомъ своему другу. Онъ попросилъ у меня телескопъ и долго смотрлъ по указанному мною направленію. Наконецъ, приблизительно черезъ часъ онъ убдился въ врности моего сообщенія. Генералъ созвалъ офицеровъ на общій совтъ, пригласилъ также и меня. Долго мы совщались, и вс ршили, наконецъ, принять мой совтъ. Я приказалъ принести ядро въ сорокъ восемь фунтовъ, зарядилъ имъ пушку и, благодаря своимъ богатымъ познаніямъ въ артиллеріи, направилъ его такъ правильно, что былъ увренъ въ успх задуманной мною цли. Я не выпускалъ изъ рукъ своего телескопа и зорко слдилъ за движеніями непріятельскихъ канонировъ, и, какъ только замтилъ, что они подносятъ къ пушк фитиль, я далъ знакъ нашимъ палить. Планъ мой вполн удался: ядра встртились, и наше ядро съ такой силой ударило въ ядро непріятельское, что оно съ большой силой было отброшено обратно къ непріятельскому лагерю, размозжило голову канониру, который пустилъ его, оторвало головы еще шестнадцати непріятельскимъ солдатамъ, разломало въ щепы главныя мачты трехъ кораблей, стоявшихъ одинъ за другимъ въ гавани, пролетло потомъ на двсти англійскихъ миль во внутрь страны, разрушило крышу одной бдной избушки, выбило послдній зубъ изо рта спавшей въ это время на спин въ изб старушки и застряло у нея въ горл. Пришедшій въ эту минуту съ работы ея мужъ, видя жену въ такомъ положеніи, попытался извлечь ядро, но это ему не удалось; тогда онъ схватилъ молотъ и нсколькими ударами вогналъ ядро въ желудокъ, откуда оно вышло черезъ нкоторое время естественнымъ путемъ. Но о самомъ главномъ я забылъ еще упомянуть: наше ядро съ такой силой ударилось о направленное противъ насъ орудіе, что подняло его съ лафета и бросило его въ трюмъ корабля. Отъ такого удара корабль перевернулся
Не смотря, однако, на мое заявленіе, вс обступили меня, поздравляли съ успхомъ и поражались моимъ умомъ, опытностью и познаніями; а генералъ Элліотъ за мои военные заслуги предложилъ мн въ награду офицерское званіе. Я отказался отъ излишнихъ почестей и удовольствовался только публичной благодарностью, высказанной знаменитымъ генераломъ въ присутствіи всего генеральнаго штаба.
Англичане всегда производили на меня впечатлніе очень храбраго народа, и я не хотлъ оставлять крпости, пока не окажу имъ значительныхъ услугъ. Удобный случай скоро представился. Черезъ три недли, посл описаннаго мною случая, я переодлся патеромъ, благодаря чему мн удалось въ часъ ночи проникнуть въ непріятельскій лагерь. Подкравшись къ палатк, гд въ это время засдалъ военный совтъ подъ предсдательствомъ главнокомандующаго, графа Артуаса, мн удалось подслушать, что непріятель намривался произвести на слдующій день нападеніе на нашу крпость. Я слышалъ, какъ графъ Артуасъ излагалъ планъ нападенія и размышлялъ о томъ, какимъ образомъ предотвратить грозящую крпости опасность. Мн недолго пришлось ждать окончанія совта. Офицеры скоро разошлись и улеглись спать. Убдившись, что въ непріятельскомъ лагер вс уснули, не исключая часовыхъ, я бросился къ пушкамъ и одну за другой забросилъ ихъ далеко въ море, гд он и потонули; телги же и лафеты я снесъ въ середину непріятельскаго лагеря и свалилъ въ одну кучу. Образовалась груда выше Гибралтарскихъ скалъ. На эту груду я взвалилъ всю амуницію и поджегъ ее. Огромное яркое пламя озарило всю окрестность. Боясь навлечь на себя подозрніе, я прибгъ къ хитрости: сталъ бгать по непріятельскому лагерю и громко кричать о пожар. Поднялась страшная суматоха.
Офицеры и солдаты, какъ безумные, метались по лагерю и не знали, что имъ длать. Впослдствіи, когда паника немного улеглась, собрался военный совтъ и стали ршать вопросъ, какимъ образомъ могла произойти такая катастрофа. Никто не могъ предположить, что это дло рукъ одного человка. Военачальники объясняли себ это несчастіе тмъ, что нашъ гарнизонъ сдлалъ ночью нападеніе на лагерь, подкупилъ стражу и уничтожилъ вс пушки.
Непріятель понесъ громадныя потери, и Гибралтаръ былъ спасенъ, но никто не зналъ, кто былъ спасителемъ крпости.
Главнокомандующій непріятельской арміей, графъ Артуасъ, охваченный ужасомъ, бжалъ со всмъ своимъ войскомъ, оставивъ лагерь. Четырнадцать дней бжалъ онъ безостановочно, пока не добрался измученный и больной до Парижа. Часть его солдатъ заболла во время бгства, а другая часть слегла сейчасъ же по прибытіи въ Парижъ. Ужасъ и усталость до того измучили всю армію, что ни одинъ человкъ не могъ въ теченіе трехъ мсяцевъ притронуться къ пищ, и они жили только однимъ воздухомъ.
Прошло два мсяца съ тхъ поръ, какъ я оказалъ услугу осажденнымъ. Я все еще оставался въ крпости. Однажды мы ужинали у генерала Элліота. Вдругъ въ комнату влетла бомба и упала на столъ. Вс присутствовавшіе, а также и храбрый генералъ Элліотъ бросились бжать изъ комнаты. Въ этомъ не было ничего удивительнаго, такъ какъ бомба, разорвавшись, могла бы разнести всхъ въ мелкіе куски. Всякій на ихъ мст сдлалъ бы то же самое. Но я не хотлъ слдовать ихъ примру. Не долго думая, подбжалъ я къ бомб, схватилъ ее и прежде, чмъ она успла лопнутъ, понесъ ее на вершину скалы. Оттуда я хотлъ было бросить бомбу въ море, но вдругъ замтилъ на высокомъ морскомъ берегу, недолеко отъ непріятельскаго лагеря, громадную толпу людей. Я взялъ свой
телескопъ, чтобы посмотрть, что они тамъ длаютъ. Страшное зрлище заставило меня задрожать отъ ужаса. Непріятели поймали двухъ нашихъ офицеровъ: генерала и полковника, которые ночью проникли въ ихъ лагерь. На возвышеніи поставили два столба. Генерала и полковника подвели къ столбамъ и продвали уже ихъ