Путешествия и приключения барона Мюнхгаузена
Шрифт:
Закончивъ свои дла въ Константинопол, я отправился въ Каиръ въ качеств турецкаго посланника. Самъ султанъ, со всей своей свитой, пріхалъ провожать меня, еще разъ напомнилъ мн о важности моей миссіи и трогательно простился со мной.
Вниманіе султана такъ тронуло меня, что я не могъ найти отвта, скрестилъ только на груди руки и низко ему поклонился. Нашъ корабль отчалилъ при звукахъ военной музыки. Султанъ еще долго стоялъ на берегу и провожалъ насъ глазами, пока корабль не скрылся изъ глазъ. Во время переправы на берегъ Азіи ничего особеннаго съ нами не произошло, и путь былъ, сравнительно, недалекій. На противоположномъ берегу насъ ждалъ уже караванъ верблюдовъ, и мы безъ передышки пустились въ
Каждый себ представляетъ Азію страной дикой и страшной, но какъ бы вы были довольны, если бы вамъ удалось познакомиться хоть немного съ этой страной. Я много здилъ по Европ, былъ въ Америк, служилъ въ Африк и много ужъ видлъ на своемъ вку всякихъ всячинъ, но такихъ чудесъ, какъ въ Азіи, мн еще не приходилось встрчать. Какіе тамъ удивительные люди! Какая чудная природа! У меня была многочисленная свита, какъ это подобаетъ посланнику, но я не могъ отказать себ въ удовольствіи пополнить ее еще нсколькими встртившимися мн тамъ субъектами. Они настолько интересны, что мн хочется вамъ кое что разсказать о нихъ.
Не усплъ нашъ караванъ удалиться на нсколько миль вглубь страны, какъ я замтилъ человка средняго роста, страшно худого, на видъ совсмъ невзрачнаго. Онъ такъ скоро бжалъ по пустын, что своимъ бгомъ подымалъ цлое облако пыли. На каждой его ног было по свинцовой гир, всомъ, по крайней мр, въ три пуда каждая. Я былъ сильно изумленъ и окликнулъ его:
— Другъ мой, куда ты такъ спшишь, и зачмъ ты привязалъ къ ногамъ гири? Вдь, такъ гораздо тяжеле бжать?
— «Я происхожу отъ маленькаго племени скороходовъ. Въ нашемъ роду никто никогда не плакалъ, одной слезинки не проронилъ; кром того, мы не чувствуемъ боли и смотримъ на міръ Божій, какъ на рай, пожертвованный намъ для наслажденія. Гири я привсилъ для того, чтобы потише бгать: такъ какъ я не нуждаюсь въ данное время въ быстрой ходьб, то умряю ее тяжестью гирь, потому что мн некуда торопиться. Всего часъ прошелъ, какъ я вышелъ изъ Алжира, но я не жалю о немъ».
— Что ты тамъ длалъ? спросилъ я его.
— Въ Алжир я служилъ у одного знатнаго сановника почталіономъ и разносилъ его письма во вс концы свта, а такъ какъ мн много приходилось бгать, то я еще больше развилъ скорость ногъ моихъ. Мой сановникъ ночью пришелъ съ бала и видно ему вчерашній день очень понравился, потому что сегодня утромъ онъ приказалъ мн догнать вчерашній день. Сколько я ни бжалъ, сколько ни трудился, но догнать его не могъ. Господинъ мой такъ разсердился на меня, что немедленно отказалъ мн въ должности и веллъ въ два часа покинуть его владнія. Я вышелъ, подумалъ немного, взялъ съ собой птицу и отправился въ путь. Черезъ минутъ десять я далеко за собой оставилъ его проклятыя владнія и прислъ, чтобы привязать гири, такъ какъ мн некуда было торопиться. Теперь хочу направиться въ Китай; говорятъ, что это очень интересное государство; можетъ быть въ Пекин найду себ подходящее мсто. Черезъ какихъ-нибудь полчаса я буду въ Пекин, для меня это только маленькая прогулка.
Мн этотъ человкъ очень понравился: онъ могъ мн быть всегда полезнымъ, такъ какъ посланнику часто приходится посылать гонцовъ съ пакетами въ разныя стороны. Я посмотрлъ на скорохода и сказалъ:
— До Пекина все таки далеко, не останешься ли ты у меня? Поступай лучше ко мн на службу я теб очень радъ буду!
Скороходъ очень обрадовался моему предложенію. Я приказалъ дать ему верблюда, но онъ все-же больше бжалъ пшкомъ для того, чтобы не разучиться быстро бгать.
Спустя нкоторое время, мы добрались до широкой долины. Голодные верблюды стали щипать зеленую траву, которая красивымъ бархатистымъ ковромъ покрывала долину. Какъ то легче стало дышать, а трава будто кланялась намъ, тихо перешептываясь съ втеркомъ. Кто-то предложилъ сдлать здсь привалъ, чтобы отдохнуть
— «Что ты тамъ слушаешь, пріятель?» крикнулъ я ему.
— Отъ нечего длать, прислушиваюсь, какъ трава растетъ.
— Что ты шутишь? Разв ты можешь это подслушать?
— Ничего нтъ легче, отвтилъ незнакомецъ…. Я могу услышать еще и не то…
— Ну, такъ поступай ко мн на службу, другъ мой! Имя такой слухъ, ты можешь мн быть полезнымъ.
Онъ быстро поднялся на ноги и охотно присоединился къ нашему каравану. Мн было весело, и я шутилъ со своею свитой. Я могъ уже удивить не одного смертнаго такими людьми, которыхъ Богъ мн послалъ, точно манну съ неба.
Похали дальше. Не успли мы отъхать нсколькихъ миль, какъ навстрчу намъ попался охотникъ. Онъ направилъ дуло своего ружья въ синеву небесъ. Я посмотрлъ въ ту же сторону, но ничего не увидлъ.
— «Что это ты, милый, на воздухъ стрляешь?» спрашиваю я его. — Но все равно, Богъ на помощь теб, охотникъ! Но куда же ты цлишь, я ничего не вижу, кром синяго неба?!..
— Это я пробую новое ружье! — отвтилъ онъ, — мн его подарили. На крест страсбургской колокольни сидлъ воробей, такъ вотъ, я его только-что застрлилъ. Хорошо стрляетъ новое ружье!
Вамъ уже извстно, что я страстный охотникъ и замчательный стрлокъ, — какъ же мн было не обнять и не расцловать такого молодца! Само собою разумется, что мы ударили по рукамъ, и онъ похалъ съ нами. Такихъ стрлковъ мало, это было просто находка! Стрлять изъ азіатской пустыни въ воробья, сидвшаго на крест страсбургской колокольни! Видано ли это? Да, удивительная страна Азія! Чтобы еще больше познакомить васъ съ этой чудной страной, я хочу разсказать вамъ еще слдующее.
Мы продолжали путешестіе.
Нашъ караванъ прошелъ уже черезъ пустыню, и мы приближались къ Ливанскимъ горамъ. Густой кедровый лсъ широко обогнулъ вершины этихъ горъ и далеко растянулся вглубь страны. Посл продолжительнаго путешествія по пустын, мы какъ-то легче вздохнули при вид лса и поспшили въ его пріятную тнь, чтобы немного отдохнуть. А лсъ величаво качалъ своими втвями, какъ будто простиралъ къ намъ свои мощныя руки. Наконецъ, мы вошли въ лсъ. У самаго подножія хребта Ливанскихъ горъ мы увидли высокаго, плечистаго, коренастаго человка; онъ веревками перевязалъ нсколько сотъ большихъ кедровыхъ деревьевъ и, замотавши концы веревокъ на свои могучія плечи хотлъ уже тянуть, но я остановилъ его.
— Что это ты длаешь? Разв не опасно самому быть въ такомъ густомъ лсу? Вдь, здсь есть много хищныхъ зврей?
— Для меня зври не опасны, я однимъ ногтемъ убиваю самаго сильнаго льва. Только со мной приключилось маленькое несчастье: мн нужно было нарубить дровъ, и съ этой цлью я пришелъ въ лсъ, но къ сожалнію забылъ дома топоръ. Возвращаться домой далеко, и, вотъ, я ршилъ выручить себя изъ бды. Прошу васъ, отойдите, пожалуйста, отъ деревьевъ, чтобы не зацпить васъ.
— Посмотримъ, какъ ты себя выручишь изъ бды! — сказалъ я.