Пять минут до понимания

Муравьева Елена Александровна

– Какое отношение этот упырь имеет ко мне?- оборвал затянувшееся вступление Антошин.

– Следы слабого раствора "Красной Москвы" обнаружены на букете, который ты дал мне для экспертизы.

– Думаешь: Рубан - маньяк?

Киселев поморщился:

– Я не думаю, у меня и привычки такой нет. Просто от нечего делать сливаю тебе служебную информацию и рискую карьерой.

– Ладно, не кипятись.

– На сегодняшний день в моей конторе действует распоряжение, по которому любая информация, имеющая отношение к "Красной Москве" должна быть донесена до начальства в обязательном порядке. Поэтому, не взыщи,

но о букете я сообщил по инстанции. Рубана взяли в оборот, но больше для порядка. Ведь розы побывали в руках многих людей. Ничего не изменилось, и когда я поведал про Митины изыскания. Мне ответили: у психологов тараканов в голове, хоть торгуй, а раз пациенты молчат, значит, все нормально. В общем, до сегодняшнего дня Рубана не рассматривали, как перспективного подозреваемого...- с явной неохотой Киселев рассказал про прошедший день.

Утро он встретил с мыслью: надо вернуть коллеге одолженную год назад бутылку коньяка и страшно удивился. С чего такие церемонии? Однако доводы рассудка не помогали. Странная мысль гложила, давила, становилась острее, нестерпимее.

– Я решил позвонить, узнать, может это приятель поминает меня не добрым словом. Оказалось: в городе очередное ЧП, работы выше крыши, не до коньяка. Можно было успокоиться. Куда там. Желание вернуть бутылку стало еще сильнее. И тут только я сообразил, что это "Аз воздам" гнет меня в бараний рог, заставляет идти в контору. Но я - не мальчик, бегать, куда пошлют, не собираюсь. Часа два я сопротивлялся. Потом плюнул - жизнь дороже. Сердце ныло, давление заскакало, суставы болели. И поперся в субботу! в законный выходной! на службу.

– Наши кураторы умеют убеждать, - Антошин тяжело вздохнул и с откровенным уважением посмотрел на потолок.

– А как ювелирно работают. Я ввалился в кабинет приятеля в ту самую минуту, когда он перебирал снимки очередной жертвы маньяка-любителя "Красной Москвы" и узнал Натали.

– Этого следовало ожидать. Помнишь, Ольга ходила к Рубану?

– Ну...

– Так вот в приемной она видела Натали, ожидавшую свою очередь на консультацию. На следующий день Оля заявила, что девушка скоро умрет насильственной смертью и даже предупредила Натали об опасности. Получается, что сбылось еще одно предсказание.

Лицо Игоря окаменело.

– Почему ты ничего не сказал раньше?

– Не успел. Не счел нужным. Я же не знал, что так все обернется.

– Погоди, я должен подумать...

Кухня утонула в тишине. Наконец, Киселев заговорил:

– Увидев фото Ната

ли, я решил промолчать и чуть не сдох от головной боли. Пришлось идти в сознанку. Но кое-что я все-таки утаил. Пожалел твою Олю. Мои в курсе как Натали попала к Рубану, но понятия не имеют о предчувствиях и связи Ольги с маньяком.

– Киселев - ты герой, гуманист и настоящий друг. А как Ольга связана с маньяком?

– Проститутку-то убил не рядовой злодей, а маньяк. Так что Ольге, когда ее вызовут на допрос, лучше о многом помалкивать. Это в ее же интересах.

– Предупрежу.

– Вернемся к нашим баранам. То бишь Рубану. Когда наши узнали, что человек, преподнесший барышне букет, опрысканный "Красной Москвой", был знаком с жертвой, отношение к Павлу заметно изменилось. А тут еще выяснилось, что у Рубана нет алиби. Наружка видела Натали, выходящую из офиса Павла, в десять вечера. Через минут двадцать психолог отправился

на своей машине домой, где пробыл до утра. Около двенадцати, когда, как утверждают эксперты, была убита проститутка, в окнах Рубана горел свет. Но, как сам понимаешь, это, не аргумент. Поэтому сейчас из Рубана либо начнут выколачивать признания, что маловероятно. Либо парня спровоцируют к агрессии и возьмут на "горячем". А провоцировать придется Ольге. Она - идеальная кандидатура на роль приманки.

– Но это же, опасно.

– Конечно. Сам понимаешь, последствия такой операции, предугадать трудно. Возможно всякое. Даже летальный исход.

– Что же делать?

– Соберемся завтра с утра и будем думать, как выводить Ольгу из-под удара.

Однако усилия спасательной команды оказались напрасны. Часам к одиннадцати воскресенья на электронный адрес Антошина пришло письмо, в котором Ольга сообщала: непредвиденные обстоятельства заставили ее неожиданно уехать из города, по возвращении она все расскажет, а пока просит оформить отпуск.

*

– Ольга, Оля...

Собственное имя разорвало пелену сна, звук заставил открыть глаза. Ольга с удивлением осмотрелась. Незнакомая комната в сером полумраке, за не плотно задернутыми шторами голые ветви деревьев.

– Слава Богу...- раздался голос Лопухиной. Затем "в кадре" появилась сама Вера Ивановна.

– Где я?

– У меня на даче.

Ольга напряглась. В памяти возникла картинка: кабинет Павла, жаркие объятия, поцелуй...Информация о поездке отсутствовала.

– Как я сюда попала?

– В подробности я не посвящена, но сюда вас привез Паша.

– Зачем?

Лопухина изобразила смущение:

– Ну, чтобы побыть наедине...в интимной, так сказать, обстановке...

Ольга задумалась. Интимной обстановке? Неужели она переспала с Павлом? Не может быть! Или может?

– Вы не помните?

– Нет.

– В прошлую субботу вы...

– Какой сегодня день?

– Среда.

Это было уже слишком. Ольга попыталась сесть, но смогла лишь оторвать голову от подушки. Волна боли ударила по вискам и сковала движения.

– Лучше не шевелитесь, - посоветовала Лопухина.
– И не нервничайте. Я сейчас все расскажу. В прошлую субботу вы были у Павла на консультации. Потом поехали сюда и, если верить моему пасынку, предавались пламенной страсти два дня кряду. На третий, то есть вчера, вы с утра грохнулись в обморок. Да так неудачно, что ударились головой. Паша немедленно позвонил, я сразу примчалась и не отходила от вас ни на минуту.

– Как долго я была без чувств?

– Несколько минут. Зато проспали потом целые сутки. Я уже начала беспокоиться.

Ольга вздохнула.

– Павел ничего не напутал?

Лопухина пожала плечами:

– Судя по виду, в котором я вас застала, нет.

– Как я выглядела?

– Соответственно.

– Где сам Павел?

– В городе. Не беспокойтесь. Скоро вернется.

– Если сегодня среда, значит, я три дня не была на работе. Какой ужас. У меня же выставка на носу, - вспомнила Ольга.

– Вы вроде бы связались с шефом и взяли отпуск на неделю.

– Отпуск?

– Маму вы тоже предупредили. Паша сказал: перед тем, как выбросить мобильный, вы уладили все необходимые вопросы.