Пятьдесят оттенков хаки
Шрифт:
– Так и есть, – вчитался в распорядок работы Головин и посмотрел на часы. – Только откроется он через десять минут.
– Тогда мы опоздаем на автобус, – с тревогой заметил Андрей.
– Лично я без Барби не уеду, – решительно заявил Илья. – Ни жена, ни дочери меня не поймут. Плешь проедят! Будем ждать!
– Мне дочь тоже заказала куклу, – поддержал командира Федор.
– А если автобус нас не дождется? – настаивал Тополевский.
– Куда они денутся? – резонно заключил командир. – Не бросят же они нас на чужбине.
Приятели
– Дерьмо, а не магазин, – возмутился Илья. – Зря ждали.
– Но ведь Барби нашли, – напомнил Федор.
– Я же предлагал купить все заранее, – заметил Тополевский.
– На какие шиши? Командировочные только утром выдали, – на ходу огрызнулся командир. – Ладно, «летим», а то нас хватятся.
У гостиницы приятели перевели дух и выглянули из-за угла. Возле поданного к самому входу автобуса нервно прохаживались Басов и Раскин. «А вы говорили, что военные не подведут! Никакой дисциплины!» – возмутился Игорь. «Если отсутствуют, значит, по уважительной причине, – возразил генерал. – Вылет из-за них не сорвется. Наши офицеры очень ответственные и обязательные люди».
Путешественники подошли, пряча за спиной увесистые пакеты. Бизнесмен многозначительно кашлянул. Басов вздохнул с облегчением и из-за спины выставил троице кулак. В этот момент подбежал взволнованный портье и стал что-то импульсивно объяснять Раскину. Удивленно присвистнув, тот выразительно посмотрел на Тополевского, без возражений протянул сотруднику отеля сто долларов, знаком показывая, что сдачи не требуется. Митрофанов наклонился к Головину и с интересом уточнил:
– Чего это портье так суетился? Вроде как, Андрея помянул.
– Сказал, что мистер Тополевский задолжал почти сто баксов за просмотр платного порнографического канала.
– Иди ты! – хохотнул командир. – Вообще-то это не он.
– Кто бы сомневался!
Через час вереница автобусов въехала на площадь перед административным зданием корпорации «Боинг». Там уже толпился народ. В самом центре, на специальном постаменте, покоился обгоревший спускаемый аппарат. Перед ним возле микрофона стояли чернокожий мэр Сиэтла Боб Уолш и рдеющий от значимости Раскин. Морские пехотинцы извлекли из открытого люка
Раскин торжественно зачитал послание российского Президента. После чего без лишних слов разошлись, кто куда. Американцы – на банкет, а гости – в автобусы для отправки в аэропорт. На лицах первых царили оживление и радость, на лицах других – сожаление и скепсис. Митрофанов грустно усмехнулся:
– И это весь митинг? Немного суеты и пять слов по бумажке?
– А ты всерьез ожидал торжественного церемониала? – поддел его Головин. – Думал, будет парад под фанфары? Да им по фигу весь этот перелет! А заодно и мы с вами!
Илья выругался и молча двинулся к автобусу. Когда в самолете проводница попросила пристегнуть ремни, он отвернулся к окну и закрыл глаза…
Голос бортпроводницы, предлагающей пристегнуть ремни безопасности, вернул Андрея в реальность. Он вспомнил, что возвращается из космодромовской командировки, и вернул кресло в исходное положение. За воспоминаниями время в пути пролетело незаметно.
Машина командующего подошла прямо к трапу самолета. Прощаясь, он предложил подвезти Андрея. «Если только до ворот, – согласился тот. – Надеюсь, меня тоже встречают».
Весь обратный путь Тополевский о чем-то напряженно думал. Подъехав к подъезду, напомнил водителю: «Завтра в семь тридцать».
Выложив поверх почтовых ящиков ворох ненужной рекламы, Андрей нажал кнопку лифта и поморщился: дверцы его открылись с жутким скрежетом. «Подождите! – послышался за спиной мужской голос. – Прихватите меня!» В кабинку буквально ворвался увешанный охотничьими причиндалами сосед. Поздоровавшись, Тополевский полюбопытствовал:
– С добычей или…?
– Или, – стушевался спутник. – Крещение оказалось неудачным.
– Значит все еще впереди.
Едва зайдя в квартиру, Андрей услышал телефонный звонок.
– Здравствуй, любовь моя, – защебетала Маша. – Как долетели?
– Спасибо, моя хорошая. Добрался без проблем. Как ты?
– Прочла твои заметки о Митрофанове. Спасибо, очень толково. Ты талантливый.
– Ну, ты скажешь, – смутился муж. – Это просто наброски. Их еще надо «причесать».
– Когда есть, что причесывать, это не так сложно. Андрюшка, там только про годы вашей молодости или есть еще что-то?
– Пока только это. Если хочешь, распишу охотничьи байки? Только что поднимался в лифте с одним горе-охотником. Невольно вспомнил свое «крещение». Пригодится?
– Конечно, – обрадовалась супруга. – Думаю, там ведь не обошлось без Митрофанова?
– Ну, куда уж без главного охотника космодрома! Могу кое-что набросать, а ты вернешься и оценишь.
– То есть сегодня ты опять не отдохнешь?
– Какие наши годы. Тем более без тебя мне не спится.
– Мне тоже, – вздохнула Маша. – Я очень скучаю.