Пятьдесят оттенков хаки

Букрин Валерий Васильевич

– Надо было лететь со мной…

– Андрюша, – мягко упрекнула жена. – Осталось совсем немного.

– Тогда до завтра. Позвоню вечером, когда вернусь. Береги себя.

Андрей перекусил и включил компьютер.

Глава двадцать седьмая

…Митрофанов был из славной когорты тех, кто и жить торопился, и чувствовать спешил. Перечень проблем, которые предстояло решать начальнику космодрома в течение дня, занимал не один машинописный лист. Смутные девяностые удесятерили трудности.

Когда невероятно сложно было всей стране, в подчинении Митрофанова оказались тысячи военнослужащих, приведенных к

присяге. И если миллионам людей на «большой земле» никто не считал нужным объяснять, что им делать в новых экономических условиях и кто виноват в сложившейся ситуации, начальнику космодрома приходилось ежедневно смотреть в глаза солдатам, офицерам, гражданскому персоналу и их многочисленным семьям. Правда объяснить, почему Отечество, защищая интересы которого они в крайне бедственных условиях честно исполняют свой воинский долг, месяцами не платит им денежное довольствие, было практически невозможно. Жизнедеятельность таежного гарнизона, в соответствии с режимом секретности расположенного вдали от цивилизации, всецело зависела от работы государственного сектора промышленности, которая в условиях разрастающегося кризиса, мягко говоря, шла ко дну. И пусть офицерам можно было приказать не задавать лишних вопросов, солдат необходимо было кормить-поить, одевать и лечить, для чего требовались эшелоны с продовольствием, обмундированием, лекарственными средствами и горюче-смазочными материалами. И это притом, что осуществление независимой космической политики России было из числа приоритетных и напрямую увязывалось с количеством производимых запусков спутников. А их обеспечение требовало бесперебойной работы энергосистемы, связи и прочих вспомогательных служб, производными которых были тепло, свет и вода. За многомиллиардные долги область постоянно грозила отключением электроэнергии и недопоставкой газа, отсутствие которых парализовало бы работу МИКов и стартовых комплексов, привело бы к взрыву социальной напряженности. А чем чревата последняя в условиях замкнутого армейского пространства, в арсеналах которого хранится оружие, лучше и не знать.

Именно в эти годы Митрофанов возглавил космодром. Ему пришлось взять на себя ответственность и обеспечить круглосуточную вооруженную охрану электроподстанций, не подпуская к рубильникам областных специалистов. И хотя космодром жил фактически в условиях блокады, сроки запусков спутников не были сорваны ни разу.

Страна переживала гуманитарную катастрофу, а космодром создал военный совхоз, обеспечивая личный состав продовольствием. Офицеры и, прежде всего, солдаты пахали и сеяли, сажали и убирали урожай, наряду с ракетно-космической техникой обслуживая свинофермы и коровники. Пока младореформаторы разрушали страну, специалисты в погонах обеспечивали ее безопасность. Свой священный долг они выполняли в высшей степени ответственно. Космодром был неотъемлемой составной частью армейской системы, идейным вдохновителем и исполнителем которой стал командир с его неуемной энергией.

В любом деле Митрофанов выкладывался на всю «катушку». Работал «на все сто», а, если уж отдыхал, то тоже по полной программе. Фраза одного из журналистов, что начальник космодрома «плоть от плоти исконно русский мужик» некогда обидела командира, но как нельзя точно отражала суть его характера. Впитав в себя многовековые традиции предков, Илья уважал охоту и рыбалку, любил собирать грибы и попариться в бане. Правда, позволял себе это не так часто, как хотелось бы.

…Закончив совещание с заместителями, Митрофанов посмотрел на них поверх очков и, как обычно, уточнил,

есть ли вопросы и объявления. Рыбаков осторожно встал:

– Илья Федорович, завтра открывается охота на гуся…

– Молодец, Александр Владимирович. А то я закрутился и забыл. Тогда сегодня же вечером и выезжаем.

– Завтра утром доклад командующему, – сухо напомнил Локтев.

– Вот ты, Ярослав, остаешься «на хозяйстве» и доложишь.

– Все на охоту, а я опять крайний? – обиделся тот.

– А кто с таким упорством добивался, чтобы его должность называлась «первый заместитель»? – ехидно напомнил командир.

Локтев насупился, но промолчал. Повисла тягучая пауза.

– Командир, я все равно не охотник. Могу остаться, а Славу берите с собой, – предложил Тополевский.

– Как это не охотник? – в голосе Митрофанова скользнула ирония. –Завтра и посвятим, – ему очень не хотелось брать с собой Локтева, который доставал всех своей заумностью и «графскими» замашками. – Еще вопросы есть?

– Командир, разреши и мне остаться, – попросил Онищенко.

– Что, война идеологий требует тщательной подготовки?

– Мне семью из Москвы надо встретить.

– Хорошо, встречайте, – не стал скрывать радости Илья. – Отъезд через два часа от моего дома.

– А ружья брать? – пошутил Головин.

– Из автобусов выходить будем? – откликнулся Рыбаков.

Командир встал, давая понять, что сейчас не до шуток, – пора собираться в дорогу. Оживленно беседуя, замы направились к выходу. В приемной Тополевский совершенно искренне уточнил:

– Мужики, так вы что, с оружием выезжаете?

– Не с сачками же, – съязвил Головин.

– А у меня ружья нет…

– Бери табельное оружие, – подмигнул Федор.

– Не вводи человека в заблуждение, – Рыбаков дружески похлопал Андрея по плечу. – Захвачу тебе дедовское ружье, еще со времен гражданской войны. Только патронов этого калибра у меня нет.

– Там 16-й? – по-деловому уточнил Федор. – Выручу.

Ближе к ночи добрались до командирской дачи. Все подъезды к ней утопали в непролазной грязи. Где-то внизу слышалось довольно сильное бурление и перекатывание таежной реки. От баньки приятно тянуло смолистым дымком. В доме охотников уже поджидали дальний родственник Митрофанова Митрич и начальник тыла Телегин. По центру избы был установлен чудо-стол, заставленный аппетитной снедью.

– Скатерть-самобранка, – первым похвалил Телегина Тополевский. – Ты не перестаешь меня удивлять, Игорь.

Тот зарделся и, по-армейски вытянувшись, доложил Митрофанову:

– Товарищ командир, к приему пищи все готово!

– Молодцы, – похвалил тот. – Прошу всех к столу!

Повторять такую команду дважды не потребовалось: гости шумно расселись. Андрей оказался рядом с тыловиком.

– Прошу налить, – отдал традиционную команду Митрофанов и, когда все были готовы, добавил: – Ну, с почином!

Выпили залпом. Тополевский, как обычно, чуть пригубил. Командир это заметил, но возражать не стал. Началось застолье.

– У тебя кроме скатерти-самобранки есть и ковер-самолет? Когда же ты успел добраться и все приготовить? – не скрывая удивления, поинтересовался Андрей у сидящего рядом с ним Телегина.

Тот подмигнул и ловко подложил командиру порцию рыбы.

– В который раз спрашиваю, а ты отмалчиваешься. Секрет?

– Какие тут секреты. Опыт. Все началось еще во время службы в Польше, – признался Игорь. – Предыдущий командир был тем еще фруктом! Но это научило меня предугадывать любой его маневр и всегда быть наготове.