Ради любви и чести
Шрифт:
– Это лихорадка затуманила ваш мозг, – мягко сказала я, заставляя себя
улыбнуться. – Я совсем не прекрасна и разве могу быть ангелом?
Особенно сейчас, когда пряди волос прилипли к моим щекам, а лицо
было испачкано кровью и грязью. Он сделал большой глоток и упал, обессилев.
Раскаты грома за открытой дверью напомнили мне, что я не должна
была выходить из замка. Даже после того, как я попросила разрешения
помочь с ранеными, Беннет ответил мне громким
внутри, в безопасности. Однако, поняв, что бабушка пошла на поправку, я
решила, что не могу сидеть, сложа руки и ничего не делать, что я должна как-то помочь ему, пусть даже по мелочам. Поэтому я начала тайком выбираться
из замка в середине дня, когда Беннет отдыхал. Таким образом, помогла
освободить некоторых служанок и других солдат, которые ухаживали за
ранеными, позволив им сделать столь необходимый перерыв.
– Хочешь, я расскажу тебе еще одну забавную историю о Стефане? –
Спросила я старика.
Он снова на мгновение открыл глаза, и их сияние было мне ответом.
Возможно, я не смогу облегчить страдания раненых, но всего на несколько
минут я смогу отвлечь их смешными историями и болтовней о пустяках.
Я пустилась в драматический рассказ о том, как Стефан сбежал из
клетки, и мы безрезультатно обыскали весь замок. Я была горько
разочарована и легла спать, полагая, что Стефан потерян для меня навсегда.
Однако среди ночи меня разбудили бабушкины крики, доносившиеся из
гардеробной. Она пошла облегчиться, и как только устроилась поудобнее на
холодном каменном сиденье, на нее напала летучая мышь.
– Держу пари, вы не догадываетесь, что эта за летучая мышь была, –
поддразнила я старого солдата.
– Стефан? – Прохрипел он.
– Да. – Я рассмеялась. – У него, конечно, было необычное чувство
юмора, и он прятался так долго, пока бабушка не занялась личными делами.
И тут он напугал ее до смерти.
Услышав рядом смешок, я подняла глаза и увидела Беннета, прислонившегося к дверному косяку и наблюдающего за мной. Хотя его
лицо все еще было грязным и небритым, с темными кругами под глазами, я
упивалась его присутствием, его силой и его доблестью. Его глаза искрились
весельем, и улыбка была такой желанной среди напряжения, которое
пронизывало крепость в течение последних недель.
Я заправила влажную выбившуюся прядь волос за ухо и улыбнулась в
ответ.
– Мне сказали, что я могу найти вас здесь. – Его усмешка исчезла, сменившись неодобрением.
Я поднялась с пола и встала во весь рост, готовясь сразиться с
Беннетом. Рано или поздно он обнаружил бы мое неповиновение. И я
приготовилась
– По-моему, я велел вам оставаться в замке. – Он понизил голос до
хриплого шепота и оглядел бледные, изможденные лица, которые смотрели
на нас.
– Похоже, вы не очень хорошо меня знаете, – сказала я, – если
действительно верите, что я последую этому приказу.
– Внутри вы в большей безопасности.
– И вы тоже. Но вы не прячетесь.
Я не смогла удержаться от улыбки над его долгим и раздраженным
вздохом:
– Вы беспокоитесь обо мне?
Выражение его лица оставалось стальным:
– Ну конечно.
Я хотела сказать ему, что если он действительно беспокоится обо мне и
обо всех остальных, то должен был принять мое предложение руки и сердца
и денег, а не упрямиться и гордиться. Если бы он меньше заботился о своем
благородстве, тогда, возможно, мы все ели бы тушеную оленину и теплый
хлеб вместо водянистого супа без хлеба. Но я сдержала свой сарказм и
вместо этого ответила так мило, как только смогла:
– Я польщена, что вы думаете обо мне в то время, когда у вас есть
гораздо более важные дела.
Ни малейшей улыбки не отразилось на его лице:
– Одна из служанок сообщила мне, что ваша бабушка наслаждается
трехразовым питанием.
– Да, это так.
Я отвернулась от него и взяла оловянную кружку. Мне казалось, что он
продолжит полемику, а я не хотела больше выслушивать упреки.
– Вы же не можете отказать больной женщине в дополнительной еде, правда?
– Конечно, нет, – сказал он почти сердито. – Но я не хочу, чтобы вы
отказывались от своей доли.
Я отошла от него к корзине с чистыми тряпками для бинтов и свежей
мазью для припарок, которую принесла с собой из кухни.
– Если вы и ваши люди можете обходиться одной едой в день, то и я
тоже.
Его шаги застучали по полу, следуя за мной. В три шага он догнал
меня, схватил за руку и остановил. Он был так близко, что я могла видеть
влажные пряди его волос и даже каплю дождя на его брови. Запах металла и
дыма, который окутывал его, был каким-то успокаивающим. В нем
ощущалась сила, сила, которая перетекала сквозь его пальцы в мою руку.
– Я хочу, чтобы вы съедали обе порции, – повторил он еще тверже.
– У меня все в порядке. – Но как только я произнесла эти слова, мой
желудок издал ужасное рычание. – Хотя было бы лучше, если бы бульон был
чуть более густым. Может быть, вы поговорите с поваром об этом.