Рапсодия под солнцем
Шрифт:
И тем более я не хочу жрать сырую рыбу!
Ниррай уже принимается за следующий кол, а я лезу к нему, мешаясь, и обнимаю. Отвлекайся давай от кусков дерева, я интереснее.
— Помочь?.. — спрашивает удивленно, и я, ничего не понимая, смотрю на него. Чем мне помочь? Я же ничего не делаю… А догадавшись, с чем у него ассоциируется это слово, начинаю смеяться. Да так, что аж слезы на глаза наворачиваются, остановиться совсем не получается. А он еще и смотрит на меня так пораженно-жалостливо, что от этого мне еще смешнее становится. Хрюкнув, прижимаюсь к его плечу и глубоко дышу, чтобы унять этот странный приступ
— А ты хочешь? — спрашиваю, когда смех все же отступает, и поглаживаю его предплечье.
Ниррай резко оттягивает резинку моих штанов и заглядывает внутрь, проверяя, хочу я или нет. На что я давлю в себе новые смешинки. Увидев, что у меня там все в спящем режиме, отпускает резинку, которая шлепает о мой живот, и возвращается к колышку. Нет, так не пойдет.
Веду носом от его плеча к шее и провожу уже по ней языком. А руки начинают гладить его живот. Стоит — не стоит, ничего не знаю, буду отвлекать.
— Помочь, — уже не спрашивает, констатирует. И, отложив кол, отряхивает руки. А я сначала радуюсь, что получилось, потом понимаю, что капсулы у меня нет, и будет не очень… Но меня уже схватили и потащили в беседку, так что я даже не заикаюсь. Ладно, как-нибудь…
Он укладывает меня спиной на подушки, деловито подпихивает под меня плед и стягивает с меня штаны. Даже не порвав. Заботливый такой…
Ловлю его руку и тяну на себя, он даже не вредничает, а, накрыв меня собой, еще и по шее моей языком проводит. Приятно так, чуть щекотно. Глажу его спину, а когда он приподнимает голову, целую. Обвожу языком острые клыки, с ними немного непривычно, но вроде нормально. Член моментально встает. Да и не могло быть иначе. Я его всегда хочу.
Ниррай обхватывает ствол рукой, и я шумно выдыхаю в его губы. Он двигает ладонью так же, как и я это делал, видно, посмотрев, запомнил. Даже хватка такая же.
Проведя по его спине вниз, все же поглаживаю ягодицу, по которой до этого его шлепнул. Не могу я его не пожалеть. И по ребрам поднимаюсь выше, чтобы добраться до горошин сосков и легонько их сжать подушечками пальцев. Поцелуями перебираюсь на его шею и провожу по ней языком по старой памяти. Кусать его теперь не хочется, но мне все равно нравится его облизывать. Помню, как он раньше бесился из-за этого. Забавно было.
Ниррай ластится, ласкает меня, заводя этим еще больше. В том, чтобы быть нижним, точно есть свои плюсы, а я уже понял, что сверху мне не побыть, пока царевич не вернется. С этим хищником фиг договоришься, это очевидно.
Он разводит мои ноги в стороны и, спустившись вниз, принимается вылизывать. Гоню от себя мысли о том, что без смазки он, такой резвый, меня порвет на хрен.
— Ниррай… Ты только аккуратнее, ладно? Капсулы сейчас нет, и мне может быть больно, — пытаюсь ему объяснить. С человеком, возможно, все бы и обошлось, но он же быстрее людей и в сексе тоже.
Ниррай замирает и смотрит на меня, уточняя:
— Ай?..
Я бы даже сказал ай-яй-яй.
— Да.
Получив мой ответ, Ниррай срывается с места, вылетая из своего логова, но возвращается быстро и протягивает мне блистер, смотря вопросительно. Видно, не уверен, что понял меня правильно.
— Да, спасибо, — улыбаюсь ему и, вынув одну из упаковки, сразу же засовываю ее в себя. Не дожидаясь, пока она полностью растворится, я принимаюсь себя
Ниррай усаживается на мой живот и целует, давая мне и дальше заниматься моими, непонятными для него, глупостями. Чуть приподнимаюсь, опершись на локоть, чтобы дотягиваться, куда надо. В этот раз меня не торопят, даже руки мои из меня не выдергивают, поэтому я успеваю растянуть себя до трех пальцев.
— Все. Я готов. Давай, — сообщаю ему, ложась обратно на спину.
Он резко соскакивает с меня, чтобы оказаться между моих разведенных ног. Проводит языком по внутренней стороне бедра, сжимает в руках мои ягодицы и быстро меня переворачивает, словно я куколка маленькая, а не здоровенный мужик. Я оказываюсь на животе, а он, еще помяв мои полупопия немного, отпускает их и проводит языком по одному из них, чтобы ухватить меня за бедра и уже в такой позе войти в меня. Шумно выдыхаю, ощущая заполненность внутри себя, и прогибаю спину сильнее, дурацкие подушки скользят под руками, и я отшвыриваю их от себя, чтобы упереть ладони в твердый пол. Вот сейчас, когда он замер на секундочку, и я не слышу его дыхания, потому что он не дышит, становится немного не по себе, но быстро все ненужные мысли вышибает из моей головы, потому что он начинает двигаться. Быстрые рывки выбивают из меня стоны. Есть в этом какая-то дикость, животность, но так хорошо…
Член скользит по шелковистой глади подушки, но этого недостаточно, скорее тут больше какое-то поддразнивание, а не удовольствие.
Он тянет меня приподняться, а когда я опираюсь на руки, прикусывает загривок, не переставая вбиваться в меня. Такой он хищный… Вампирчик мой.
Хочу сильнее, быстрее, мне этого уже становится мало, поэтому я издаю какой-то жалобный стон и пытаюсь толкнуться бедрами навстречу, выходит не очень из-за сильной хватки. Но Ниррай понимает, чего я хочу, и увеличивает темп до такой степени, что я задыхаюсь, захлёбываюсь в собственных стонах, перед глазами все плывет, а внутри скручивается огромных размеров удовольствие.
Он проводит языком по основанию шеи, и я, уже зная, что за этим последует, отклоняю голову. Острые клыки проникают в кожу, и лавина блаженства разрывает меня. Я улетаю, содрогаясь всем телом, срывая голос, и падаю торсом и лицом на подушки, совсем их не ощущая. Тело не мое, оно чье-то чужое. Я понимаю, что он все еще двигается, но ощущается это смутно, как-то отдаленно. Зато тепло, что разливается внутри, когда он кончает, чувствую очень отчетливо. Почему-то…
Он ложится сверху, накрывая меня собой, обнимая, и мне так кайфово, кто бы знал…
Часть 19. Мечта
Мил
И мы снова несемся. День какой-то суетный, мутный, с постоянной каруселью перед глазами. Но на этот раз все не длится долго, и меня опускают на бетонный пол. Под потолком висит грязная желтая лампа, что освещает пространство тусклым светом. Тут трубы какие-то вдоль стены идут и тепло чересчур. Мне даже жарко в одеяле становится, и я скидываю его на пол.
Онцилла поворачивается, и в нас летят два ножа, что очевидно, «кошка» же. А я хотел проверить, как меня защитят мои защитники, поэтому даже не думаю уклониться, но Мур портит всю малину и перехватывает оружие.