Рапсодия под солнцем
Шрифт:
— Да, блин, Мур, — рыкаю на него тихо. — Я проверить хотел.
— Две блохи с бешеной манды, вы какого тут забыли?! — возмущается Онцилла, пока Мур расплывается в улыбке.
— Поздороваться зашли, — поясняю я и пихаю Мура в бок. Ну. Давай уже что-нибудь делай. У нас время. Планы. Спасти этих, спасти тех.
— Льняной пух, — раздается из маленького передатчика голос Нибелунга, и мы все затихаем. — Это последнее. И если я только замечу, что ты использовал не все ингредиенты…
— А как я делать-то буду? — спрашивает недовольный
— Язык явно не необходимая для работы часть тела.
Слышны какие-то шумы и скрип, видимо, открываемой клетки.
— У тебя час. Время пошло, — сообщает Нибелунг и снова начинается какое-то копошение и звяканье склянок.
Каким образом мама Мура проникла в штаб и установила прослушку, мне не понятно, но это сейчас и не важно. У нас час, пока ученый не сотворил что-то с использованием пуха. На хрена вообще пух-то?.. Не может же это быть одним из ингредиентов вакцины или может?..
— Идите отсюда, — отрезает Онцилла, отворачиваясь. — Вас не должны видеть.
— А тебя не должны видеть мы?
— Именно. Давай, вали уже, пока не прибила.
Пока родственнички ведут светские беседы, я снова смотрю на приемник, у него радиус не шибко большой, значит, детки где-то рядом. Надо только осмотреться.
Мур хмыкает и подходит ближе к матери, спрашивая:
— Кто там?
— Отряд Про. И Бали с Саванной.
О-о-о, нам, по ходу, пизда. Зная про их работу, можно быть уверенными, что промашки не будет. У отряда Про за тридцать лет было всего одно сорванное дело.
— В полном сборе?
— Да.
Мур задумчиво затихает, а Онцилла встает и начинает собирать в сумку разложенные рядом с приемником детали.
— Янтарь? — продолжает добывать инфу Мур.
— Естественно.
— Нас ждут?
— Ваши ошметки захоронили. Но да, все равно ждут. Страхуются.
— Милый, сегодня будет жарко. С тебя потом айс-кофе с карамелью, — сообщаю Муру и двигаю на выход. Тут вообще окна где-нибудь есть? Мне бы выглянуть, осмотреться же надо. Ну или щель на крайняк.
— Не сметь туда соваться! — шипит Онцилла, резко разворачиваясь в нашу сторону. — Без вас вытащат! Опять нам все испортите!
— Никакого доверия к младшему поколению. Не буду я сидеть и пропускать все самое интересное. У меня там мелочь, — машу рукой в сторону предполагаемого их местоположения.
— Мы ждём. Они сменяются, на сон, посменно.
— Кто «мы»? — снимает вопрос с языка Мур.
Онцилла потупилась как-то резко и отвернулась.
— Ладно, пошли Мил. Мы не доверяем тому, кто вот так. Сами справимся, — говорит Мур и, взяв меня за руку, делает шаг к выходу.
— Блядь. Бали. Он со мной. Все? Легче?
— Воссоединение семьи. Это так мило. Щас расплачусь, — говорю и получаю от Мура шуточный подзатыльник.
— С чего бы Бали всех предавать?
— Ты не единственный, кого… кого не устраивает политика «кошек».
Вот оно как… Неожиданный поворот, однако. Если она и была недовольна кланом, то играла отлично, ее же считали самой ярой фанаткой правил. Даже сомнений не возникало на ее счет.
— Ты бы никогда… — вот и сын ее удивлен не меньше меня.
— Много ты знаешь! — эмоционально вскрикивает Онцилла и, подбежав к нам, тычет Муру пальцем в грудь. — Ты и не хотел знать! Одни фантазии на уме! Хотел свободы? Молодец, получил! А теперь валите на хрен отсюда и не мешайте мне работать! Даже не думай туда соваться!
Я уже хочу возразить, но из приемника вдруг раздаются болезненный вскрик Цветастика и голос Аша:
— У меня же еще есть время!
Отпускаю руку Мура и иду на выход. Может, у Аша и есть время, а у нас его нет. Что они там с этим дурашкой делают?!
— Так ты точно справишься быстрее, — сообщает Ашу Нибелунг.
Меня резко подхватывают на руки, и мы улетаем из подвала под отчаянное: «Блядь!» от Онциллы. Ну, а что она думала? Что мы реально послушно у стеночки посидим? Хуюшки! У нас там самая ебанутая часть нового семейства! Они сами себя не спасут, только покалечатся.
Мур тормозит у полуразрушенного здания, окна целы только у половины дома, и указывает пальцем вверх, сообщая:
— Пятый этаж. Они там.
Киваю, поднимая взгляд и оценивая обстановку.
— Разделимся или вместе?
Из окна вдруг пропадает занавеска, и даже я слышу падение гардины на пол.
— Вместе. Я тебя не отпущу, неизвестно, как далеко от меня Лола действует. И я там опять стану человеком. Очень много янтаря.
— Тогда поцелуй меня и пошли. Че ждать-то стоять?!
Не дожидаясь его действий, сам впиваюсь в его губы. Это точно не последний, будет еще, обязательно будет.
— На шестой сможешь попасть? — спрашиваю, отлипая от его губ, и смотрю наверх. Дом старый, есть вероятность, что разрушилась не только одна его сторона. С потолка нас точно никто ждать не будет. — Только не вставай на пол. Нужно найти самое разрушенное место на полу и рухнуть через него. Ушибемся, но и они охуеют. Нежданчик такой.
Сразу достаю свои новые ножи и перехватываю поудобнее, чтобы и самим не порезаться, и кинуть, если что.
Мур обдумывает мое предложение, но не спорит и взлетает. Только я оказываюсь в одиночестве на подоконнике без рамы, а он, придурка конченого кусок, со всей дури хуярит пол. Я даже зло посмотреть на него не успеваю.
Пока шум да гам, быстро спрыгиваю сначала на остатки пола, а потом и через дыру попадаю в нужную квартиру, где Мур поднимает на меня покрасневший взгляд. Ему явно больно, но видимых повреждений нет, значит, защита работает. И я бы хотел ему помочь, но он уже выхватывает клинки и несется на Нибелунга, что вылетает на шум из комнаты.