Рапсодия в тумане
Шрифт:
— Из-за тебя? Хочешь сказать, ты его так запугал, что у него крыша поехала? Или… о-о-о… — пазлы в голове складываются, идеально совпадая. Четыре года назад произошли убийства. Аман говорил, что четыре года назад стал вампиром, и в то время, сорвавшись, натворил дел. — Это был ты, да? — больше утверждаю, чем спрашиваю.
— Я.
Аман выжидает, и я подозреваю, что моей реакции, но ее нет. Если думает, что я сейчас побегу с криками: «А-а-а, маньяк!» — он сильно ошибается. То, что он маньячелло и с ним небезопасно, я понял еще когда он меня
— Обдумываешь, боюсь ли я тебя? — произношу вслух свои мысли, вглядываясь в черные зрачки.
— Я чувствую, что нет, — он кладет руки на мои бедра и наклоняется вперед, ко мне, почти касаясь своим носом моего. — Только не пойму, почему ты не боишься быть полностью… иссушенным.
— Я уже говорил, что не боюсь смерти, — пожимаю плечами. — Не стремлюсь к ней, но и не шарахаюсь. Да, когда ты меня скинул, испугался, но это, скорее, внутренний, животный ужас, что идет изнутри, на инстинктах. Но если у меня есть время подумать, то я в состоянии отойти от инстинктов, включив мозг.
Он возвращается в прежнее положение, убрав руки с моих бедер, и я, внезапно для себя, ощущаю в тех местах, где он касался меня, холод. Не такой, как от пониженного градуса, а будто лишился чего-то приятного. Давно ли, интересно, мне стало нравиться, когда меня трогают?
— Отлично. Ну что, поможешь? — спрашивает и слегка качает кресло-качалку , отчего мы приходим в движение, и мне приходится положить руки на его плечи, чтобы не свалиться назад.
— Плохо понимаю, чем я тут могу помочь вампиру, кроме как составить компани ю, но да, помогу. Это может быть интересно, по крайней мере, таким я в своей жизни не занимался.
— Я тоже. А еще у меня нет плана, так что импровизируем, но для начала нужно покурить, — Аман с легкостью поднимается вместе со мной из кресла и идет вниз, на кухню, но не торопится как обычно, движется почти как человек. Очень сильный просто.
— Тебе нравится меня носить? — спрашиваю, когда мы останавливаемся у окна, и Аман вместе со мной садится на стул. Надеюсь, они у него крепкие.
— Да, — его короткий ответ, и мой короткий кивок, после чего вместе закуриваем. В любом случае пока меня это не напрягает, и пофиг.
Выпустив в потолок клубочек дыма, говорю:
— Не думаю, что в больнице есть какая-либо защита на вторжение извне. Вот в обратную сторону должно быть. Ты сможешь его найти?
— Не уверен. Если он и был тогда там, и я по какой-то причине его не тронул, то я этого не помню, запаха, следовательно, тоже. Я знаю только расположение клиники и его имя. Больше ничего выяснить не удалось, даже на фотках его не распознать, он все время прячется от
— Как мы будем искать человека, не зная ни внешности, ни местоположения?
— Влезем в доки или хуй знает, может, у них бейджики или именные палаты.
Чуть залипаю на пепел, который скидываю в крупную, мраморную пепельницу. Возможно, у нас и получится, учитывая какими способностями он обладает, а возможно, и нет… если что, он в любом случае сможет сбежать, а меня отец вытащит, так что ничего кроме времени мы не теряем в конечном итоге .
— Может, начнем тогда, прямо сейчас?
— Ага. Докуриваем и погнали. Он и так слишком долго там проторчал.
***
Мы стоим возле высокого забора с колючей проволокой по окантовке. Место такое… на удивление приятное: вокруг сосны, птички щебечут, почти курорт, если бы не ток, что, как я знаю, по этим проводочкам бежит, норовя шарахнуть каждого, кто посмеет дотронуться.
— Милое местечко, — комментирую, запрокинув голову. А по небу облака плывут, низкие, пушистые, чуть затемненные снизу. Но вот одно немного смещается, и меня ослепляет солнечный луч, заставляя зажмуриться на секунду.
— Задержимся на денек? — усмехается Аман и тоже оглядывается, заодно принюхиваясь. Я прям реально слышу, как он с шумом воздух вдыхает и носом ведет.
— Разбить палатку под забором психушки и с биноклем наблюдать за жизнью душевнобольных… а ты знаешь толк в свиданиях!
— Знал, что оценишь. Все чисто. Готов?
— Раз грязи нет, то конечно… — киваю, и Аман тут же меня опять подхватывает, а через пару секунд мы оказываемся около белой кирпичной стены. На ней нет окон, зато внизу, у самой земли, небольшая железная дверь, похожая на те, какими прикрывают вход в подвал.
— Почему тут, а не через центральный?
Аман опускает меня на траву, но сразу берет за руку, будто боится, что я сбегу от него, но я уверен, причины другие, хоть пока мне и недоступны.
— Мы же похищаем человека. Все по правилам: скрываемся и крадемся.
— Где-то прописаны правила хорошего тона при похищении людей?
— Ты не читал книги про ограбления? Воровская эстетика, все дела, — он тянет меня к входу в подвал, где смотрит на замок, и дверь сама тихо приоткрываться, будто с той стороны ключ повернули.
— Скажи честно, ты не лекарство изобретал, а способ идеального ограбления? Именно потому ты с рыжим сошелся?
— Это побочное явление… Сдвиг… В общем, считай это исключением из правил, такого быть не должно было. А с Муром все вышло случайно, — я замечаю улыбку, что скользнула по его губам, когда он заговорил про рыжего, но поразглядывать мне не дают: Аман ведет меня к лестнице, что окутана тьмой . Стараюсь идти шаг в шаг за ним, чтобы не оступиться, но вот лестница заканчивается, и мы оказываемся в длинном коридоре с трубами по стенам, и тут, в отличие от спуска, есть тусклое, но освещение.