Расколотый берег

Темпл Питер

Ну вот и поворот на Порт-Монро. Дождь все моросит и моросит.

Кэшин заступал на смену в полдень, еще было время попить кофейку. На заправке он купил газету и остановился, не доезжая до кафе «Дублин», где уже давно не был. В одно и то же место не следует ездить часто – сразу заприметят.

Узкий зал пустовал: лето прошло, и город погрузился в долгий зимний сон.

– Средний черный для нашей доблестной полиции, – произнес мужчина за прилавком. – Привет первому посетителю!

Его звали Леон Гедни.

По профессии он был зубной техник, а родом из Аделаиды. Когда-то там, в парке, зарезали его молодого любовника. Может быть, это сделали сексуальные маньяки, которыми славилась Аделаида, а может быть, полицейские, которые считали, что, убивая голубых, маньяки оказывают услугу обществу.

– Зимой можно и закрываться, – бросил Кэшин. – Только лишние расходы на электричество.

– А делать-то что? – спросил Леон.

– Езжай в Нузу. [11] Там полно богатых зубных техников на пенсии. Хоть погреешься.

11

Нуза(Нуза-Хедс) – пляж в курортной зоне Солнечный берег в штате Квинсленд на востоке Австралии.

– Погреюсь, как же. Прошу заметить: я не пенсионер. Я бывший зубной техник, бывший,а теперь вот нищий бармен, да еще и в повара пришлось переквалифицироваться. – Он принес кофе и спросил: – Миндальное пирожное?

– Не надо, спасибо. Слежу за весом.

Леон вернулся к себе, закурил.

– В определенном смысле ты неплохо выглядишь, – заметил он. – А мы, одинокие зрелые мужики, живем здесь словно на острове, кругом лишь старухи в сандалиях.

Кэшин не слушал. Он как раз читал о коррупции среди полицейских в отделе по борьбе с наркотиками. Ребята торговали тем, что сами же и конфисковывали, и даже поставляли сырье, из которого потом делали отраву.

– Ты слишком разборчив, Леон, – ответил он. – А у меня вот дел много, не до этого.

– Подумай все-таки, – предложил Леон. – У меня хорошие зубы.

Кэшин отправился на службу, разобрался с жалобой, которую некий разгневанный человек написал на дерево своего соседа, изучил отчет об изуродованной в парке скамейке. Приходила женщина с синяком под глазом и просила Кэшина разобраться с ее мужем. В пятнадцать минут третьего позвонили из начальной школы и рассказали, что чья-то мамаша увидела, будто кто-то прячется на заброшенной стройке через дорогу от школы.

Он припарковался на расстоянии от школы, прошел вдоль обочины и заглянул через забор. Ничего особенного: желтела высокая трава, беспорядочно валялись бетонные блоки, сквозь фундамент уже пробились кусты. Рядом стоял небольшой фургончик.

Кэшин вошел на стройку и приблизился к машине. Сквозь

тонированные стекла ничего не было видно. Он побарабанил по крыше костяшками пальцев.

Ответа не последовало. Тогда он грохнул кулаком.

– Твою мать! – раздался мужской голос.

– Полиция.

В машине зашевелились. Он отступил и увидел, как с откинутого сиденья поднимается чья-то фигура. Потом водительское стекло слегка опустилось, показались глаза под темными бровями и пряди черных волос.

– Дайте человеку поспать!

– Ваша машина? – спросил Кэшин и предъявил полицейский значок.

– Я строитель.

– Да? А что же стройка не кипит?

– Как деньги появятся, так сразу и закипит.

– Вы местный?

– Из Кромарти.

– Выйдите, пожалуйста, из машины и предъявите документы.

– Слушайте, ну заехал поспать на стройку. Это что, преступление?

– Повторяю, выйдите из машины и предъявите документы.

Мужчина повернулся и потянулся за чем-то назад. Кэшин увидел, что кожа у него бледная, – тот был полураздет и шарил рукой, ища одежду.

Кэшин чуть отступил, сунул руку в куртку и на всякий случай высвободил пистолет.

Мужчина в машине неуклюже ворочался, натягивая брюки.

– Понимаете… – сказал он через полуоткрытое окно. – Тут, видите, частное дело. Перерыв на обед, знаете.

– Выходите и надевайте штаны! – потерял терпение Кэшин. – Сэр…

Дверь открылась. Показался худощавый молодой человек, на вид лет тридцати. Он накинул фланелевую рубашку поверх майки и вытянул ноги наружу. На красном носке зияла огромная дыра; он успел натянуть только одну штанину джинсов и теперь прыгал, стараясь попасть ногой в другую и застегивая молнию. На бедре у него рдел прыщ.

Он нырнул обратно в машину, нашарил бумажник, протянул Кэшину.

– Вот… Тут права, кредитка, все такое.

– Положите на крышу, – скомандовал Кэшин, – и станьте вон туда, к сараю.

– Да ладно, я простой каменщик.

Но он не стал сопротивляться. Кэшин взял бумажник, просмотрел все карточки. Аллан Джеймс Моррис, проживает в Кромарти. Он записал адрес.

– Телефон есть?

Моррис дал ему номер своего мобильника.

– А теперь помогите второму выбраться из машины и скажите, что мне тоже интересно знать, кто он такой, – распорядился Кэшин.

Моррис подошел к машине, открыл заднюю дверь и негромко что-то сказал. Вылезла девочка в джинсах и коротком розовом жакете в складках. Ей было от силы лет пятнадцать, волосы темные. Хорошенькая, но из тех, что быстро вянут. На припухших губах размазалась помада.

– Ваши документы.

Она послушно открыла сумочку, вынула карточку. Кэшин изучил ее.

– Не твоя, – швырнул он карточку на багажник. – А твоя где? Ничего, в полиции установим, вызовем маму и папу.