Расколотый берег
Шрифт:
Она недовольно надулась, посмотрела на Морриса и вынула другую карточку, школьное удостоверение личности с фотографией: Стейси Энн Геттиган.
– Тебе четырнадцать лет, Стейси, – сказал Кэшин. – И уже в машине со взрослым мужчиной.
– Подумаешь, целовались, – надменно произнесла она и сложила руки на груди. – Что тут такого?
– А ты как думаешь, Аллан? – обратился к нему Кэшин. – Может, и правда ничего такого – затащить четырнадцатилетнюю девчонку в свою машину?
– Ну целовались, говорят
– Ага. И для этого снимали штаны? Задницами вы, что ли, целовались? Ты женат, Аллан?
Моррис почесал в затылке. Он стоял на свету, и Кэшин видел, как в воздух взвилась целая туча перхоти. Девочка уставилась в землю и обкусывала накрашенный ноготь.
– Слушайте, – наконец заговорил Моррис, – ничего плохого я не делал, клянусь.
– Женат, Аллан?
– Ну, типа того.
– Типа того? Это так сейчас называется? В церкви венчался?
Моррис все время трусливо отводил глаза. Кэшин махнул девочке рукой, призывая идти за ним. За сараем он спросил ее:
– Может, напишешь на него жалобу, Стейси? Он тебя заставлял что-нибудь делать? Угрожал? Подумай.
Она закрыла глаза и помотала головой:
– Нет, не было ничего такого.
– Точно? Я ведь запишу все, о чем тебя спрашивал. Может, хочешь еще что-нибудь сказать? Женщина-констебль нужна?
– Нет-нет, – повторила она.
Кэшин вернулся, махнул рукой Моррису. Тому было явно не по себе, даже взгляд у него стал какой-то затравленный, точно у кролика. Они стояли среди высокой травы, а в лужах между бетонных блоков отражались белые облака.
– Она тебе кто? – спросил Кэшин.
– Родственница какая-то. Точно не знаю.
– Ну и?…
– Лезет ко мне все время, даже на работу приходит. Ничего я не сделал. Сегодня вообще первый раз… да не было ничего, клянусь!
– А она не внучка Дика Геттигана?
Моррис запустил обе руки в волосы и яростно зачесался, как будто его донимали вши.
– Друг, да они уделают меня, – вдруг заныл он. – Слышь, друг…
– Не езди сюда больше с девочками развлекаться, Аллан, – перебил его Кэшин. – И вообще не светись здесь. За твоей машиной теперь будет установлено наблюдение. И никакой ты не строитель, так ведь?
– Я каменщик…
– Ты приехал сюда работать на стройке. Работать на стройке, я говорю, а не обжиматься с четырнадцатилетней девчонкой. В школе я скажу, что им не о чем волноваться, ты просто заехал отлить. Ясно?
– Ясно, сэр. Спасибо вам большое.
Кэшин пошел к машине и оглянулся по дороге. Девочка стояла и смотрела на него. Она поняла, что им ничего не будет, что он никому ничего не расскажет, и улыбнулась открыто, призывно, не по возрасту мудро.
Из дверей участка появился Карл Векслер, поигрывая мышцами, точно культурист.
– Из Кромарти звонили, босс, – сказал Векслер. – Хопгуд вас искал.
Кэшин вошел в участок и набрал номер.
– Твой приятель инспектор Виллани передает тебе привет, – сказал Хопгуд. – Как так вышло, что у нас в полиции заправляют итальяшки?
– Естественный отбор, – ответил Кэшин. – Выживает стильнейший.
– Так, ну со мной он уже своими откровениями макаронника поделился, а тебя просил позвонить.
Кэшин тут же связался с Виллани через городской коммутатор.
– Как жизнь вдалеке от дел? – послышался в трубке бодрый голос. – У меня опыт есть, знаю, знаю, – просто прекрасно. Я слышал, серферы это время называют «съездить за триппером».
– Слабаки, – ответил Кэшин. – Ну, что там у тебя?
– Слушай, Джо, я про Бургойна этого ничего не слышал, но газеты меня просветили. А потом комиссар Уикен вчера сказал, что у бургойновской приемной дочери большие связи. Она старший партнер в «Ротакер Джулиан», у юристов лейбористской партии.
– Ну и при чем тут убойный отдел?
– Да чего только не выяснится. Мне сегодня этот наш англичанин, комиссар Уикен, начал рассказывать, как вести себя на людях. Насчет одежды кое-что советовал: какой костюм с какой рубашкой лучше надевать и какие ко всему этому пойдут туфли. Мне понравилось так, что просто слов нет.
– Ну, так что?
– Возьмись-ка за это дело.
– Тебе непременно нужен хромой инвалид из Порт-Монро? Вон у тебя есть этот умник Аллен – поручи ему.
– Джо, у нас тут совсем кранты. Джантц, Кемпбелл и Магуайр уволились в течение одного месяца. Ди Пьеро тоже решил уйти, Тозер лечит нервишки, у твоего приятеля Аллена жена сбежала с мясником с рынка королевы Виктории и детей с собой забрала. Он теперь утешается какой-то мистической чушью – типа надо жить настоящим моментом. Я его не то что убийство расследовать – к буддистам бы не послал.
Они помолчали.
– И потом, – продолжил Виллани, – когда сюда понаедут газетчики, эти ребята из наркомафии снова начнут мочить друг друга. Вроде как наша большая начальница вытряхнула все старье, взрастила новых, чистых, и тут на тебе – все сначала. Ну я и нашел людей, готовых возиться с этой безнадегой: какая именно сволочь убила другую сволочь, за смерть которой мы еще спасибо скажем всем городом, всем штатом, всей страной, а может, и всем миром.
– По-моему, ты переволновался, – сказал Кэшин. – А насчет Бургойна – что там накопали твои гении при осмотре места?