Расколотый берег
Шрифт:
Кэшин кивнул Даву, тот вынул свое удостоверение, протолкнул его в щель. С той стороны потянули, заскрипели засовы, и дверь отворилась.
– Чего надо?
Перед ними стоял высокий небритый человек в черном, со множеством складок под подбородком, в круглых очках, с редкими вьющимися волосами, зачесанными назад.
– Вы Дункан Грант Вэллинз?
– Ну я.
– Старший сержант Кэшин, отдел по расследованию убийств. Детектив Дав.
– Чего вы хотите?
–
Вэллинз, поколебавшись, все же впустил их. Они прошли в холл с мраморным полом, в центре которого вверх уходила лестница, разветвляясь в обе стороны, на галерею. С потолка свисала многоярусная хрустальная люстра.
– Сюда, – сказал Вэллинз.
Они направились следом за ним, в комнату налево. Это оказалась большая столовая, освещаемая единственной лампочкой без абажура и одиноким торшером у камина. Мебель вся была старая, разномастная – и стулья, и колченогий диван в ситцевой обивке. Пахло сыростью, мышами и сигаретным дымом, как будто пропитавшим шторы, обивку и напольное покрытие.
Вэллинз опустился в кресло рядом с торшером, скрестил ноги, поерзал, поудобнее устраивая свой толстый зад. Тут же, на столике, стояла белая чашка, в медной пепельнице дымилась сигарета с фильтром. Он взял ее длинными тонкими коричневыми от никотина пальцами, глубоко затянулся и снова спросил:
– Ну, так что вы хотите?
– Вы помните Артура Полларда? – спросил Кэшин и оглядел комнату: высокий потолок, в углу на столике семь или восемь бутылок из-под виски, только две из них полные.
– Так, смутно. Давно познакомились.
– А знаете ли вы Робина Грея Бонни?
Вэллинз, причмокнув, затянулся сигаретой и махнул рукой.
– Тоже сто лет тому назад. Зачем это вам?
– Чарльз Бургойн, – сказал Кэшин. – Его вы, вероятно, тоже помните. Смутно. С давних пор. И мистера Крейка, конечно.
Вэллинз промолчал, вытянул из пачки следующую сигарету, прикурил от предыдущей и обеими дрожащими руками с трудом засунул в рот. Окурок первой сигареты он с силой вдавил в пепельницу.
– Что еще за ерунда? – вопросил он высоким строгим голосом. – Зачем вам понадобилось меня беспокоить?
– Может быть, вы сами попросите о предупредительном заключении, – предложил Кэшин. – Посидите, расскажете о лагере «Товарищей», о прежних золотых денечках. Вы здорово выглядите на фотографиях. Упражнялись тогда много, мистер Вэллинз? С мальчиками?
– Ничего я вам не скажу, – ответил Вэллинз. – Ни единого слова. Всё, свободны.
– Не одиноко вам тут, мистер Вэллинз? Совсем одному в этом приюте для несчастных англиканцев…
– Не ваше
Кэшин и Дав переглянулись. Дав грустно почесывал в затылке. Что, неужели лысая голова тоже чешется? Почему бы это?
– Отлично, – сказал Кэшин. – Ну, тогда мы пошли. А вы оставайтесь размышлять, как замучили ваших друзей Артура и Робина. Робин очень плохо выглядел. Ему засунули в жопу что-то горячее, типа точилки для ножей. Знаете такую стальную штучку? Говорят, докрасна разогрели над газовой горелкой. Вышла спереди.
У Вэллинза вытянулось лицо.
– Что-что?
– Сначала пытали, потом убили, – продолжил Кэшин. – Бургойна, Бонни, Полларда. Выход мы найдем сами. Спокойной ночи, мистер Вэллинз.
Кэшин встал и пошел к выходу. Уже у двери Вэллинз окликнул его:
– Подождите, детектив. Простите, я не знал…
– Я забыл упомянуть об уровне смертности среди вам подобных, – сказал Кэшин. – Мы сделали вам предложение, вы отказались. Все, разговор окончен. Счастливо, спите спокойно, мистер Вэллинз.
Они были уже в холле – сначала Кэшин, за ним Дав, Вэллинз на шаг позади.
– Наверное, вы правы, детектив, – визгливо сказал он. – Что мне нужно…
– Я знаю, что тебе нужно, Дункан, – раздался голос с галереи. – Раскайся в своих мерзких делах, чтобы предстать перед Господом с миром в душе.
Кэшин не видел, кто это говорит, – свет в столовой был слишком тусклый.
– Кто там? – крикнул он.
И сразу понял.
Раздался звонкий смешок, но уже другого человека.
– Полиция, – сказал этот другой. – Я их, вонючек, сразу чую!
Дав, глядя на галерею, резко откинул полу плаща правой рукой, и Кэшин успел заметить кобуру, рукоятку пистолета, тянущиеся к ней пальцы.
Грохнули выстрелы, коротко метнулась красная вспышка.
Дав шагнул назад, резко обернулся. Кэшин увидел, как блеснули стекла его очков, как Дав открыл рот, медленно поднял руку к груди и стал заваливаться набок.
– Первый готов! – довольно крикнул тот же голос.
На стене рядом с окном из цветного стекла Кэшин заметил щиток предохранителя. Двумя прыжками он добрался до него, пригнулся, прижал к нему ладонь, потерял равновесие, сполз вниз, краем глаза заметил вспышку, почувствовал, как спину ниже лопатки словно полоснули ножом.
– Второй готов!
Стало темно – хоть глаз выколи. Он опустился на колени и почувствовал, что всю спину жжет, как огнем.
«Вот черт! – пронеслось в голове. – И мне досталось».