Рассвет в забвении
Шрифт:
Зоркий глаз детектива беспрепятственно нашёл Мориарти: он сидел в ложе на противоположной стороне, на третьем этаже. Вся его поза – постановочно-царственная, праздная, изображающая скуку и предвкушение – свидетельствовала о том, что он уверенно ждёт Шерлока.
– Но я не приду, – неосознанно торжественно произнёс Шерлок вслух обрывок мысли, распахнув глаза и глубоко вдохнув.
– Что? – Леони не имела возможности поспевать за думами детектива, потому ничего ещё не понимала.
– Как самонадеян… Жаль, что чай уже остыл, – иронично заключил он, покидая зрительный зал.
Шерлок
Как только впереди показалась дверь, ведущая в зал к ложам, Леони неожиданно осознала, что стоит перед входом одна. Куда испарился детектив, было неясно. К горлу словно подползли невидимые путы и окутали его изнутри, причиняя сухую боль, от которой было невозможно сглотнуть. Леони сразу вспомнилось отчего-то, как она ещё малышкой упала с яблони в саду у дедушки, рассекла колено и вопила что было сил, так неистово и громко, что сбежались не только родители и соседи, но и проходящие мимо. Подростком она набивала в салоне татуировку розы на лопатке, проклиная всё на свете и свои капризы, а на первом курсе ей вырезали аппендицит… Вспомнилась в миг вся-вся физическая боль, какую только ей привелось испытать за свою недолгую жизнь, но её теперешнее состояние душевных мук, неуловимых глазом, неосязаемых казалось ей нестерпимее и больнее всей минувшей боли.
«Что находится за этой дверью? Наверное, я должна спросить себя кто, но я не знаю, человек ли там теперь находится вообще…»
Ей стало стыдно за это умозаключение, хотелось говорить себе, что она любит Джима и не верит в то, что он плохой человек, но рассудок шептал обратное – до отчаяния неутешное и гадкое.
Небрежно и неуклюже поправив зачем-то растрепавшиеся ещё больше локоны, отряхнув с рукава жакета соринку, Леони обхватила обеими руками себя за плечи, вздрогнула и нервно выдохнула. Она умоляла себя сделать хотя бы один шаг.
Леони, пошатнувшись из-за иссякших сил, вошла в дверь и обернулась направо: Джим сидел к ней спиной, закинув одну ногу на колено. Он услышал шаги и издал мерзкий смешок.
– Не правда ли это уже становится по-своему обыденностью? – твердил он совсем ей незнакомым голосом. – Мы с тобой и наша нескончаемая игра! – надломлено и вычурно воскликнул он. – Признаться, Шерлок, я немного заждался, но ты проходи, – взяв в руки чашку на блюдце, он резко поднялся и величественно повернулся, – совсем не ожидал, что…
Фарфоровый звон заглушил хлёсткую речь. Его чёрные глаза округлились, неистово изучая взглядом хрупкую фигурку его Леони. Нечто позабытое, похороненное в недрах сознания явило себя вновь как ни в чём не бывало: у Джима задрожали колени. Мориарти слегка отшатнулся назад, не в силах поверить в увиденное. В голову ему не приходило, что это
«На ней жакет её любимого синего цвета, – наивно и странно пришло ему в голову. – О, если бы только мой разум сейчас мог стать так же безмятежен, как в первое наше утро… До чего гадливо, что она смотрит на меня в эту минуту, в таком свете, в таком положении».
– Здравствуй, Джим, – вздрогнув, тихо сказала Леони и печально улыбнулась.
«Только не Джим! Только не так!» – кричало всё внутри него.
Комментарий к 7 Глава. «Твои черты»
Извините, дорогие читатели, если слишком задержала новую главу.) Да и, я считаю, что она вышла чересчур небольшой. Хотелось высказать больше.
В любом случае, спасибо всем, кто ещё читает и оставляет отзывы :).
========== 8 Глава. «Прогулка по дорогам памяти» ==========
В Сан-Франциско Теренс приобрёл множество полезных знакомств: как для собственного бизнеса, так и личных. Одно из них заключалось в выгодном контракте с поставщиками запчастей для мотоциклов, и Маллиган решил, что это интересно расширит сферу предлагаемых услуг в салоне. Он незамедлительно уведомил друга по телефону об этом приятном факте.
– Теренс, ты просто огонь, а не парень! – Джим радостно взмахивал свободной рукой, развалившись в кресле: близился вечер, пора было закрывать салон, и он скучал. Ровно до того момента, как раздался звонок Теренса.
– Ну, ты же знаешь, старичок мой, как я умею грамотно разговаривать с барышнями… – загадочно ответил Теренс.
– Погоди, так это была женщина? Пф, Теренс, ты неисправимый кобель!.. Что вообще Тина в тебе нашла? – ворчал по-дружески Джим, переставляя шариковую ручку на колене с одного конца на другой.
– Ой, лучше заткнись! И вообще советую тебе с кем-нибудь уже порядочно покувыркаться, а то ты становишься невыносимым занудой в своём неважном настроении.
– Ладно, плевать. Я вот что хотел уточнить: когда начнутся первые поставки?.. И давай-ка дуй уже домой, нам нужно вызывать монтажников и прочий рабочий люд: придётся оборудовать главную стену с рекламным баннером под полки, стойки с запчастями и разного рода оборудования. Я один тут помру, – Джим устало выдохнул.
Послышался звук захлопнувшейся входной двери.
– Моя краля сказала, что поставки будут отлажены с января, я прилетаю послезавтра, всё-всё тебе подробно расскажу. Ты там как?
– Слушай, Теренс, я тебе перезвоню, а то мне закрываться через десять минут, а у нас там, кажется, какой-то планктон заплыл на ночь глядя, – шутливо заключил Джим и услышал в ответ тёплый дружеский смешок.
Высокий мужчина в кожаной куртке и дорогих идеально скроенных брюках в импозантной манере расхаживал по залу и разглядывал байки. На нём были солнцезащитные очки «авиаторы», которые гармонично сочетались с его брутальной щетиной. Вся его фигура в целом напоминала какого-нибудь героя из боевиков, только в движениях не было напускного: во всём праздность и здравая самоуверенность. Он вдруг остановился и сосредоточенно уставился на Джима, словно чего-то ждал.