Раз, два – пряжку застегни
Шрифт:
– Фрэнк? С какой стати?.. А, я понимаю, вы решили, что мы сговорились? Нет, старший инспектор, уверяю вас, ни я, ни он на такое не способны!
Ее негодование выглядело достаточно искренним, и Джеппу не сразу удалось ее успокоить. Однако вопрос о пациентах, которым было назначено на это утро, заставил ее вновь сосредоточиться.
– Они все записаны в книге приемов. Рискну предположить, что вы уже заглядывали туда. Я знаю почти всех. Итак, десять – миссис Соамс, новый зубной протез. Десять тридцать – леди Грант, пожилая дама, живет на Лоундес-сквер. Одиннадцать – мистер Эркюль Пуаро, регулярный пациент… ах, конечно, это же вы, извините, мсье Пуаро,
– Когда я пришел, – произнес Пуаро, – здесь был высокий военный джентльмен. А кто он такой?
– Один из пациентов мистера Рейли, полагаю… Разрешите, я принесу его журнал приемов?
– Благодарю вас, мисс Невилл.
Через несколько минут женщина вернулась с книгой, похожей на ту, которую она вела для мистера Морли.
– Десять, – читала мисс Невилл. – Бетти Хит, это девятилетняя девочка. Одиннадцать – полковник Аберкромби.
– Аберкромби, – пробормотал Пуаро. – C’etait ca! [20]
20
Вот оно что (фр.).
– Одиннадцать тридцать – мистер Говард Рейкс. Двенадцать – мистер Барнс. Это всё на первую половину дня. Мистер Рейли загружен совсем не так сильно, как мистер Морли.
– Не могли бы вы рассказать об этих пациентах мистера Рейли?
– Полковник Аберкромби – давний пациент, и все дети миссис Хит лечатся у мистера Рейли. О мистере Рейксе и мистере Барнсе я ничего не могу сказать, хотя мне кажется, я слышала их имена. Я же принимаю все звонки, понимаете.
– Мы поговорим с мистером Рейли сами, – заметил Джепп. – И безотлагательно.
Мисс Невилл вышла, а полицейский обратился к Пуаро:
– Все пациенты мистера Морли старые, кроме этого Амбериотиса. Я думаю, в скором времени мне предстоит интересная беседа с ним. Он, похоже, последний, кто видел мистера Морли живым, и нам надо точно убедиться, что когда он его видел, мистер Морли и вправду был жив.
Пуаро медленно покачал головой:
– У нас все еще нет установленного мотива.
– Знаю. Похоже, нас ждет настоящая головоломка. Но мы можем узнать что-нибудь об Амбериотисе в Скотленд-Ярде… – И старший инспектор резко добавил: – О чем вы задумались, Пуаро?
– Мне кое-что кажется странным.
– И что же именно?
– Почему именно старший инспектор Джепп? – сказал бельгиец с легкой улыбкой.
– Что?
– Я сказал: «Почему именно старший инспектор Джепп?» Часто ли офицера вашего уровня вызывают по случаю самоубийства?
– Вообще-то все произошло случайно. Я просто был неподалеку – в «Лейвенхэм» на Уитмор-стрит. Очень интересная мошенническая схема. Они позвонили мне туда и попросили приехать.
– Но почему они позвонили именно вам?
– А, ну это просто – Алистер Блант. Как только участковый инспектор узнал, что тот был здесь утром, он обратился в Скотленд-Ярд. Мистер Блант
– Вы имеете в виду, что кто-то мог захотеть от него избавиться?
– Разумеется. Многие могли. Красные, для начала [21] . А еще наши чернорубашечные друзья. Блант и его группа – фундамент, на котором держится нынешнее правительство. Старые добрые финансисты-консерваторы. Если есть хоть намек на то, что против такого человека, как Блант, что-то задумали, от нас требуют самого тщательного расследования.
21
Действие романов Агаты Кристи происходит, как правило, в то же время, когда писался сам роман. Данное произведение создавалось в конце 1930-х гг.
– Я примерно так и подумал, – кивнул Пуаро. – И мне кажется, – он всплеснул руками, – здесь кроется какой-то подвох. Настоящей жертвой был – должен был быть – Алистер Блант. Или же это только начало, начало какой-то дьявольской интриги. Я чувствую, чувствую, – он втянул носом воздух, – здесь запах больших денег!
– Слишком много предположений, – заметил Джепп.
– Я предполагаю, что ce pauvre [22] Морли оказался всего лишь пешкой в чьей-то игре. Возможно, он что-то узнал, вероятно, сказал что-то Бланту, или они опасались, что он может сказать Бланту нечто…
22
Бедолага (фр.).
Глэдис Невилл вошла в комнату, и Пуаро прервался.
– Мистер Рейли занят, он удаляет зуб, – объявила она. – Освободится через десять минут. Вы не против?
Джепп не возражал. Пока мистер Рейли занят, сказал он, мы побеседуем с мальчишкой Альфредом.
Альфред разрывался между робостью, радостным возбуждением и смертельным страхом, что во всем, что случилось, обвинят именно его. Он проработал у мистера Морли едва с полмесяца, и все эти две недели постоянно и безошибочно все делал неправильно. Чувство вины, сформированное бесконечными выволочками, тяжким грузом лежало на его плечах.
– Возможно, сегодня он придирался больше, чем обычно, – сказал Альфред в ответ на первый вопрос. – Но ничего такого. Я бы никогда не подумал, что он укокошит себя.
– Ты должен рассказать нам, – вмешался Пуаро, – все, что ты сможешь вспомнить про это утро. Ты – очень важный свидетель, и твои воспоминания для нас могут оказаться бесценными.
Альфред приосанился и залился краской. Он уже рассказал Джеппу вкратце о том, что произошло утром, и теперь лез из кожи вон, чтобы понравиться и оказаться полезным. Осознание собственной значимости постепенно наполняло его.
– Я все как есть расскажу, – заявил он. – Давайте, спрашивайте меня.
– Для начала, не случилось ли утром чего-нибудь странного?
Альфред поразмыслил минуту, потом печально изрек:
– Не могу сказать, чтобы так уж и случилось. Все было как всегда.
– Приходил ли кто-то незнакомый?
– Нет, сэр.
– Даже из пациентов?
– Я не понял сразу, сэр, что вы про пациентов. Никто не приходил без назначения, если вы это имели в виду. Они все записаны в журнале.