Рекорд
Шрифт:
Тим кивает и опускает визор.
Спустя минуту пилот и его штурман в машине, стоят на старте. А я в полной экипировке, чтобы сохранить инкогнито, вместе с механиками переминаюсь с ноги на ногу в штабе.
Все как-то неправильно! Спонтанность в нашем случае плохой спутник, заезд предстоит опаснее, чем должно было быть. Парни давно не работали в команде. Я изрядно нервничаю. В ухе наушник, и слышно все, что говорят в кабине.
— Чуть не променял меня на девчонку? — смеется Сергей.
— Справлялась она отлично, — отвечает Тим. — По крайней мере
Я широко улыбаюсь.
— В койке, возможно, и справляется, а в кабине девицам делать нечего, — отсекает Сергей.
— Девицы девицам рознь, — пространственно замечает Тим.
— Она что, слушает? — спохватывается штурман. — Настя, день добрый! Приятно познакомиться. Хей, без обид, я просто ревную Агая. — И добавляет с веселой выразительностью: — Он всегда был моим.
— Бля-ядь, — тянет Тимофей.
Микрофона у меня нет, поэтому, рассмеявшись, я просто качаю головой.
— И правильно делаешь, потому что теперь он мой, — отвечаю вслух, понимая, что слова услышат механики.
Тим с самого начала был против того, чтобы я ехала в кабине, хотя мне нравилось и у меня получалось. Поэтому ощущаю соперничество.
— Агай, расскажешь потом о ней? — Тон Сергея такой простой и легкий, словно им не предстоит заезд через пару секунд.
И меня это раздражает. Будь серьезнее, мужик! С тобой в машине сидит лучший пилот на свете.
— Не-а. Готовься, Настя там подправила записи. Полистай.
Через несколько секунд Тим заводит двигатель, и мои уши заполняет шум. Я вцепляюсь в спинку стула, на который опираюсь. Зажмуриваюсь, потому что неспособна смотреть.
Гонка начинается!
— Левый три, через пятьдесят метров! — говорит Сергей, и я вторю ему беззвучно, потому что выучила этот участок дороги наизусть.
Раньше гадала, как штурманы успевают направлять и ориентироваться при таких скоростях и нагрузках. Господи, времени достаточно! Мурашки так и бегут по телу.
— Обгоняй на хрен! — вопит Сергей.
Тим хохочет!
Я открываю глаза и задерживаю дыхание. Сердце бьется как бешеное. Нельзя ошибиться. Один неправильный поворот — и вылетят.
Представляю, как Тим сосредоточенно смотрит вперед, на извивающуюся ленту дороги. Он ведет грязно. Намного грязнее, чем когда я была с ним в кабине. Он специально провоцирует.
Гонка продолжается. Парни летят с огромной скоростью, идут на обгон, действуют командой.
— Поворот вправо, тридцать метров. Осторожно, гравий, — предупреждает Сергей, и я в очередной раз повторяю беззвучно.
Последняя часть пути, самая сложная.
— Спуск через холм, пятьдесят метров, — говорю я первая. Следом за мной Сергей.
Финиш близко. Мир сужается до узкой полосы асфальта, до ритма дыхания.
Я приклеиваюсь к монитору. Машина на скорости срывается вниз, из-под колес сыпется гравий, мерс начинает водить из стороны в сторону. Предельно напрягаюсь.
— Левый четыре, длинный, — командуем мы с Сергеем хором.
Машина
Прямо на голову обрушивается тонна опустошения.
Не выдержав, я бросаю все и спешу в дом на колесах. Пусть они празднуют. Пусть веселятся, радуются.
Краем уха я слышу, как ведущий орет:
— Дамы и господа, у меня просто нет слов!.. Ну разве что несколько. Итак, пока лучший результат… нашей благотворительной гонки… показал Тим Агаев! Да-да, тот самый, о котором судачили, что он не доедет и до середины трассы. Как там мне шепнули на ушко? Собрал машину из кусков металлолома отверткой в гараже? Погодите… Что? Этот самодельный монстр не только дожил до финиша, но и… Ребят, у нас заявлен новый рекорд прохождения этого участка «Шелкового пути»! Не знаю, как вы, а я поражен и… слегка сбит с толку. Они же поменяли штурмана в последний момент… Ну что ж, поздравляем Тимофея с его невероятной, хоть и совершенно неожиданной победой! Дайте ему микрофон. Агай, ты тоже в глубоком шоке, как и мы все?
— Идите на хрен! — раздается звучный голос Тима, и я хохочу, замерев на пороге.
Очень хочется оглянуться. Посмотреть, с каким выражением лица он произнес эти слова. Да кого я обманываю! Знаю я все его выражения и прекрасно могу представить.
Он молодец.
Запираюсь в домике, снимаю шлем, стягиваю балаклаву. Я расстегиваю комбинезон, когда дверь распахивается и заходит Тим.
Быстро отворачиваюсь, все еще чувствуя себя обиженной.
Он подходит со спины, обнимает, опаляя жаром. В кабине очень душно. Просто невыносимо. Тим нагрелся, как металл на солнце. Силой разворачивает лицом к себе.
Я вырываюсь, но он не пускает.
— Я хотела ехать в машине. С тобой! — кричу ему в лицо.
— Сергей же успел.
— Но я уже настроилась! Это наша гонка!
— Теперь твой выход. — Он целует меня в губы. — Был выход Сергея, теперь твой. Только сейчас, — жалит сексизмом.
— Тим!
— Твое место здесь, а не в машине, — рявкает он.
Это звучит обидно, и я снова вырываюсь.
На его лице — широкая улыбка победителя. Я дышу так быстро, словно бежала стометровку. Скрещиваю руки на груди. Тим обнимает крепко, будто изо всех сил. Его глаза горят. Он не перестает улыбаться, даже когда целует. Щеки, шею, губы.
Я пытаюсь стоять неподвижно! Руки остаются скрещенными еще целую минуту, а сердце колотится, бьется на разрыв.
Он установил рекорд, чертов рекорд на трассе «Шелкового пути», и это только начало. Я пораженно качаю головой. Упираюсь в грудь Тима ладонями, демонстративно не отвечая на объятия. В его взгляде проскальзывает упрек.
А потом он подхватывает меня под ягодицы, поднимает выше, прижимает к стене и жадно целует в губы.
Дверь открывается, раздаются голоса Сергея и Семена, Гришино «Извините». И дверь захлопывается.