Рихард Феникс. Море. Книга 3

Клявина Татьяна

Мальчик вновь облетел лодку, не заметил сколов и поломок, и даже вёсла были на месте. Цел ли механизм, поднимающий щиты, можно узнать и позже, а пока…

Рихард похлопал себя по груди, достал свисток и выдул сиплый звук. Поздно подумал, что морские обитатели могут испугаться огня, поэтому, когда косяк рыб выпучился между обломков, а после сразу скрылся, мальчик поспешил опуститься на палубу, втянул в себя пламя и жар и сразу задрожал от холода, сжался.

— Мне больно смотреть на тебя, — тихо сказала Лукреция за спиной и набросила ему на плечи одеяло.

— Не надо! — передёрнул плечами, скидывая его, и вновь попытался призвать морских обитателей.

Тщетно.

Рыба приплывала, глядела издалека, не приближаясь.

— Эй, давай сюда! — решительно позвал Рихард, но стая скрылась. — Неужели сломался? — Он с силой встряхнул свисток.

Пять десятков попыток не увенчались успехом. И звук с каждым разом был всё хуже, о давешней звонкой трели оставалось только мечтать. Даже птицы с издевательским клёкотом проносились мимо. Да как так? Раньше это действовало, а теперь — нет! Он не собирался давать свисток девушке, ведь она не Феникс. Вдобавок к этому волновало отсутствие боли в раненной руке — ведь так не должно быть, это неправильно. Рихард коснулся раны, поморщился: между пальцев задрожала мутная плёнка грязно-жёлтая в бурых разводах, а сколько ещё пузырилось и стекало по спине?! Мальчик надеялся, что так тело избавлялось от лишнего, да, огонь не особо помог, но если всё выйдет само, глядишь, и наладится, снова вернутся чувствительность и подвижность. Вновь приложил свисток к губам и брезгливо обтёр его и испачканную ладонь о жилетку. Закралась нехорошая мысль, что дело тут не в свистке, а передача его вряд ли поможет.

Рихард сжал в кулак здоровую руку — аж перья побелели, — укусил за костяшку безымянного пальца — больно! — перо на ней пылало кровью и сталью, напоминая о ком-то, скрытом за тёмной стеной беспамятства. А вдруг это лишь фантазия, вдруг к этому перу никто не привязан? Разжал кулак, приложил ладонь к губам — перья Бэна и Ирнис пели их собственными голосами, ассоциациями. Так и хотелось призвать одного из них, но… Не всё так просто, возможно его силы не хватит, а эти двое не смогут ничего изменить в лучшую сторону. В воспоминания о друзьях проник зов из реальности — это Лукреция окликнула мальчика, указала куда-то назад.

— Да что тебе от меня надо? — с досадой выкрикнул Рихард, распаляя пламя, что не убирал последние минуты.

— Там два человека. Живые, похоже. Может, они знают, сколько до суши. Давай их спасём, — побелевшими губами ответила девушка.

Он закатил глаза: наверняка это люди с того корабля, а после бойни с монстрами вряд ли у них состояние лучше, чем у него. Но они могли и помочь, подсказать, сколько осталось до берега.

Он внимательно посмотрел на девушку, та отвернулась к своей маске, что лежала у входа в надстройку. «Надевай её, прячься, если так хочешь. Если так боишься огня. Может, заодно и меня?» — подумал со злостью и тут же укорил себя за грубость, ведь спутница ни в чём не виновата. Это с ним творилось неладное. Лукреция коротко глянула на него, обхватила плечи руками, когда Феникс выпустил ещё больше пламени, попятилась. Он заметил, что глаза у неё были покрасневшие, как во время болезни, но даже желания расспросить о самочувствии не возникало. Она медленно отступала к маске, он рывком приблизился. Чародейка вскрикнула, вжалась в стену, прошептала, вновь указала в сторону:

— Ри, давай их спасём.

— Ладно, уговорила…

Он нехотя убрал пламя, вздрогнул от холода, отступил на пару шагов назад и встряхнулся, приходя в чувство. Не особо помогло. Краем глаза заметил, как Лукреция сдвинулась ко входу в надстройку, мягко спросил:

— Ты боишься меня?

Она пожала плечами, покачала головой,

тихо сказала:

— Я просто не знаю, что от тебя сейчас ждать. Ты какой-то другой.

— Всё будет хорошо. Надо только добраться до Макавари.

Он подошёл, стараясь не обращать внимания на озноб, поднял левую руку, чтобы обнять девушку, но та вновь отшатнулась, взгляд её расширившихся глаз метался по его лицу. «Как тебе будет угодно», — пропустил вновь ядовитую мысль и спросил, стуча зубами от холода:

— Ну, где там твои потерпевшие?

Лукреция, будто только этого и ждала: метнулась на корму, кликнула оттуда. Рихард, не тратя времени, поднялся в воздух на огненных крыльях.

На дальнем обломке лежали двое. Тот, что поменьше, обнимал большего. Мальчик рванул к ним, настраиваясь на хорошие чувства, на благодарность, понимание, на нужную информацию в конце концов.

— Помощь нужна? — позвал он, зависнув перед ними, почти касаясь ногами воды.

Небольшой человек поднял голову с торчащими над широкой повязкой светлыми волосами и протянул:

— Прости, малыш, твоя сучка меня так саданула, что, боюсь, если окажусь снова там, прибью её ненароком.

— Только через мой труп, — фыркнул Рихард, разглядывая второго.

Это была тучная женщина. Широкополая шляпа мешала увидеть лицо. Судя по тому, как паренёк держал под её головой руку, обхватив за плечи другой, женщина была для него важна.

— Она жива?

Вместо ответа кивок. На бледном лице ни тени улыбки.

— Так что, помощь нужна?

— Прости, я не в том положении, чтобы отказываться, — кивнул паренёк и что-то сказал женщине.

— Подожди. Возьму верёвку и вернусь. Поможешь мне её затащить, если способен двигаться. Но посмей только причинить вред Лукреции или попробуешь снова забрать мой свисток, я выкину вас за борт! — честно предупредил Рихард.

Широкий взмах крыльями, и вот лодка, которую уже отнесло течением, опять под ногами.

— Лу, верёвку! — приказал Феникс.

Девушка указала на ту, за которую вёз Блиц, но мальчик качнул головой. Если всё так, как он думал, то на на неё были другие планы.

Через пару минут, обвязав один конец верёвки вокруг пояса, он вновь завис над пострадавшими, ловя крыльями потоки воздуха. Кинул другой конец, тот булькнул рядом с плотом. Паренёк осторожно освободил руку из-под головы женщины, схватил промокшую плетёнку. Та соскальзывала с длинной перчатки, но всё же в два обхвата удалось намотать.

Рихард поднялся выше — верёвка натянулся, — развернулся и дёрнул.

— Хэй! — возмущённый крик сбил его с пути.

Обернулся. Из витков верёвки в пену моря канула перчатка. Поднятая рука паренька была сине-фиолетовой, как щиты, казалась полупрозрачной, но шевелилась совсем как живая. Рихард от удивления чуть не свалился следом.

— Как это?

— Прости, но если знание этого важнее наших жизней, то вали-ка ты отсюда, малыш.

Только вредность и желание действовать наперекор не позволили Рихарду сию секунду вернуться на лодку одному.

— Хватайся, да покрепче. А потом расскажешь, — пробурчал он, вновь подавая плетёнку.

Противный паренёк обвязал женщину, уцепился своей синей рукой и кивнул, Феникс потащил их к лодке, несколько раз оглянулся, понял, что благодарности не дождётся, но решил довести дело до конца. Ему не хотелось оставаться наедине с Чародейкой, которая избегала то ли его, то ли всё же огня, то ли сама по себе была слишком странной. А ещё внутри мальчика поселилась злость, неведомая прежде. Она требовала на ком-то сорваться, а эти чужаки были как раз.