Рождение королевы
Шрифт:
Её величество уже вложила драгоценную сталь в руки последнего вышедшего, когда все услышали пение рогов.
— С северной стороны, — прошептала Эмма.
— Орленбургские рога, — добавила, стоявшая рядом с ней за спиной королевы Жани.
Вскоре появились и первые всадники.
— Ваше величество, — склонился один из спешившихся у помоста всадников. — Я командор Орленбургских пехотных сотен. Илви Вильсен. Воины наших земель достигнут Йершпиля не позднее, чем через пять дней. Круг старшин Орленбурга просит права выступать под вашей рукой.
— Я благодарю земли Орленбурга за поддержку и готовность встать на защиту Севера, — чуть склонила голову в приветствии её величество. —
— Смотрите! Вестник! Ливневый вестник! — выкрикнул кто-то из толпы.
Мёртвая птица упала на помост у ног королевы.
— Даже так? — холодно улыбнулась её величество, намерено продолжив. — Кажется протектор пересмотрел в зеркало, раз считает, что повсюду клятвопреступники и трусливые убийцы, вроде него, и поэтому гонцу грозит опасность. Уважаемый Дагон, ознакомьте нас с посланием.
— Наверняка перечень угроз, — еле слышно прошептала Жани.
— Я читаю. — Громко произнёс трактирщик. — Мы, милостью его величества, святейшего монарха Лангории Керальта Второго, лорд-протектор северных провинций Элвин Роттенблад, действуя согласно волеизъявления короля и его прямого приказа, сообщаем. Её величеству, не позднее чем в трёхдневный срок надлежит явиться в резиденцию лорда-протектора, где прилюдно и в присутствии двенадцати лордов королевства, её величество обязана признать факт своего бесплодия, а значит недействительности брака с его величеством. После этого Ренерель Сансорийская должна отречься от короны и королевских регалий и добровольно проследовать в узилеще для отринувших нечистое искусство ведьм, где проведёт свои оставшиеся дни в раскаянии и покоянии под опекой рыцарского ордена Очистительного пламени. Земли, ранее известные как Рогнарские острова должны быть переданы короне Лангории в качестве искупления за беззакония и самоуправство последних дней, включая отказ от уплаты налогов, отказ от передачи в казну положенных сборов и исполнения требуемых работ, а также беззаконого убийства благородной леди. В противном случае, все жители указанной провинции, включая Ренерель Сансорийскую, будут объявлены вне закона. Что означает право на истребление любым верным подданным его величества, короля Керальта Второго. На раздумия мы отводим ровно сутки. Если леди Ренерель, в благородном происхождении которой не отказывают, желает сохранить свою жизнь и готовы исполнить требования закона, то не позднее полного оборота на Вестовой башне должно быть зажжено сигнальное пламя.
— А не много ли хотят эти мы? — крикнул кто-то из толпы.
— Дорогу! — услышала её величество голос, который ждала уже несколько дней. — Ваше величество, это ловушка.
— У меня уже успело зародиться такое подозрение, дорогой Кроули, — встретила мория её величество.
— Мы уже видели, что значит быть под защитой закона короля, — громко произнёс командор Илви. — Единственное, что пока им мешает, это факт, что земли Рогнарйсленда принадлежат принцессе другого королевства. Стоит королеве отречься от короны, и нас всех перерубят как цыплят в зиму!
— Значит, ловушка? — задумалась королева.
— Да, ваше величество. В город прибывают и прибывают рыцари с юга. Я насчитал семнадцать гербов. Все достаточно известные. Цвет рыцарства. — Рассказывал Кроули. — С дружинами, в доспехах. И это не турнирные расписные щиты. По всему городу горят алые фонари, так отмечают свои дома те, кто участвовал в зверствах в северных кварталах. Кое-где у дверей выставлены пики с нанизанными головами. На вывесках подвешены трупы. Город ждёт большой добычи, обсуждают, где рыцари будут её сплавлять, здесь или потащат дальше на юг? Это при том, что никто вообще не сомневается в том, что вы ответите согласием.
Глава 26
В приёмном зале Оленьего приюта было темно. Огню в камине не хватало сил, чтобы разогнать тени наступившей ночи. Только отблески пламени, танцуя на резьбе, превращали её в злобные гримасы. Да выхватывая из темноты всполохи света на алом бархате, будто выставляли напоказ мрачное пророчество.
— Мы рискуем войти в историю под именем Кровавая, — произнесла вслух королева после тяжёлого вздоха.
Она сидела на троне, хоть сейчас на ней не было ни короны, ни богатого платья. Простая рубашка без отделки, которую принято было надевать под охотничий камзол, и серое платье, что можно было увидеть на любой из северянок. Юбка, полностью закрытая спина, отсутствующие рукава, и плотная шнуровка под грудью. Аристократки такие платья не носили. На их платьях шнуровка была строго на спине, чтобы все видели, что у леди есть прислуга, что леди живёт в достатке.
Королева же, у которой теперь было целых две служанки, завела себе пару платьев простолюдинок.
— И ведь не важно, — продолжила разговор вслух королева. — Утопит ли король Север в крови или это будет цена моего ответа, виновной буду всё равно я.
Её мысли потревожил стук в дверь.
— Ваше величество, — вошёл Гилад.
— Что случилось? — приподняла брови королева, устало улыбнувшись.
Ренерель и Надежда были весьма внимательны к своему окружению. И конечно, узкий клинок, всего сантиметров тридцать в длину, появившийся на ремне старика, не остался незамеченным.
— Я стар, ваше величество, и немощен. Полноценный клинок мне уже не по руке. Силы даже для замаха нет. Но пару ударов я сделать успею, — пояснил Гилад на удивлённый взгляд королевы в день появления клинка.
Сейчас Гилад внёс высокий подсвечник и поставил его в двух шагах от трона.
— Вашего внимания просят старейшины круга вольных наёмников, фрайменов. С ними сотник Айслард, — произнёс Гилад. — Он утверждает, что его имя вам знакомо.
— Это так, — кивнула королева. — Пригласи.
Вскоре, следом за секретарём её величества в зал вошли трое мужчин. Встали они рядом с подсвечником, так, что все трое оказались на свету, королева же оставалась в тени.
Подобное положение должно было бы давать ощущение некой безопасности. Но её величество не спешила обманываться. Гости только казались добродушными и совершенно безвредными. Рена была уверена, что с теми же располагающими улыбками они будут и беседовать с ней, и перережут ей горло.
— Прошу извинить, за столь поздний визит, ваше величество, — начал один из тех, что был постарше. — Но я самонадеянно посчитал, что вам не хотелось бы разговоров о ваших встречах с наёмниками.
— Скажите, вы ведь знаете о требованиях короля и Роттенблада? — посмотрела в окно её величество.
— Да, ваше величество, — не стали юлить наёмники. — Поэтому и решили не тянуть с приветствиями и обменами письмами с пожеланиями здоровья.
— Братство решило напомнить мне о некой весьма значимой для меня услуге, оказанной вашим сотником чуть более месяца назад? Своевременно, — усмехнулась королева. — Я не склонна верить в то, что Эдвин Роттенблад второй раз попадёт в ту же яму, что и с объявлением моей смерти от простуды. Более того, я уверена, что он готов наблюдать, как я мечусь в течении отведённых мне суток в поисках выхода и возможности защититься от столь щедрого предложения короля. Так что его скорее удивит то, что я не обратилась к наёмникам.