Рождение королевы

Сдобберг Дина

— Договор? Мы клянёмся кровью, ваше величество, — встал Дарвиг.

— Договор, — задрала рукав, обнажая запястье королева.

Когда фраймены уходили, унося с собой свой экземпляр договора на крови, сотник задержался у двери. — Вы умны, выше величество. А ещё отважны и решительны. И мне искренне жаль, что король превратил вас во врага, — пристально посмотрел он на королеву. — Очень жаль. Всё могло бы быть иначе.

— Могло бы, но есть уже вот так, Айслард, — опустила взгляд королева.

Менее часа прошло после ухода ночных гостей из Оленьего приюта, когда на Вестовой башне вспыхнул сигнальный огонь.

Королева

делала свой ход…

Глава 27

Небольшая кавалькада въезжала почти уже ночью в город через северные крепостные ворота. Всего семь человек, зажатые с двух сторон отрядом рыцарей протектора.

Два мальчишки-оруженосца хмурились от волнения и крепче сжимали древки знамён. Горожане, столпившиеся вдоль стен лишь презрительно хмыкали.

— Похоронная тряпка, смотрите, — смеялась дородная бабища.

— Не густо свиты у королевы-то, — скалился щербытым ртом выпивоха у дверей кабака.

Большего никто себе позволить не мог. Все знали, что лорд-протектор пообещал отрубить руки всей семье, если кто-то хоть что-то кинет в сторону королевы. Но языком трепать было не запрещено. Кроули и Руперт замыкали процессию, перед ними ехали Жани и Эмма, не согласившиеся оставить свою королева. А впереди, сразу за знамёнами ехала, гордо держа спину и не обращая внимания на потоки брани, королева Ренерель.

Её величество была облачена в чёрное платье, окутывающее её облаком. Волосы она лишь забрала от лица. От короны и каких-либо украшений королева отказалась. Только два кольца на руках. С печатью Рогнарйсленда и то, что надел ей муж в день свадьбы.

Старый город-крепость возводился когда-то давно, чтобы отражать атаки северян. Стены возводились прямо во время боёв. Оттого и спустя сотни лет кладка выглядела грубо, неряшливо.

Верхние этажи нависали над узкими, изогнутыми улочками, от чего сходство с каким-то муравейником только усиливалось. Единственная достаточно широкая улица вела от северных ворот и обрывалась у внутренних крепостных. — Ваше величество, вас что-то беспокоит? — не скрывая раздражения, усталости и откровенного пренебрежения, спросил старший рыцарского эскорта.

— Почему же сразу беспокоит? — спокойно, но достаточно громко ответила ему королева. — Приятно удивлена, столь бережному отношению к следам истории. Это ведь именно здесь был прорыв северян за стены крепости? А теперь самая широкая и главная улица города.

— Вон они теперь, твои северяне! — зло оскалился мальчишка лет тринадцати, указывая на несколько изуродованных трупов свисающих с углов одной из крыш. — Смотри, любуйся.

— Я вижу, юноша. И обещаю всегда помнить это зрелище. Надеюсь, что и вы не забудете, — обратилась к мальчишке королева так, словно он был лордом.

Процессия уже проехала, а мальчишка всё стоял и смотрел в сторону замка, широко распахнув глаза. Что-то мелькнуло то ли во взгляде королевы, то ли в вежливом голосе. Что-то холодное, ледяное даже. Это что-то проникло ледяными иглами под кожу и сжало сердце в когтях беспокойного предчувствия. Даже гримасы мёртвых северян вдруг наполнились презрительной насмешливостью. Мальчишка поeжился под взглядом пустых глазниц и пошёл к дому.

А королева тем временем смотрела по сторонам, примечая алые фонари на домах. Их было множество, повсюду. Из-за мелкого и мокрого снега,

идущего уже с утра, на улице было слишком сумрачно, как будто темнота жила своей жизнью. Да и на узких улицах тени жили даже в солнечный день, сейчас же и вовсе ничего, кроме фонарей не разгоняло тьму. Алый свет разливался по мокрому и тёмному камню стен, по лужам… Отчего казалось, что весь город залит кровью.

Её величество только удивлялась тому, что горожане не видят, что сами нанесли тёмные знаки на свои жилища. — «На души, — мрачно произнесла в мыслях Ренерель. — Эти метки на их душах!»

Проехала королева и мимо помоста, действительно, больше напоминавшем эшафот с установленной плахой. Это она должна была завтра опуститься на колени перед злобствующей толпой, отрекаясь от своего имени и статуса по праву рождения.

Протектор встретил королеву сам. На этот раз у входа в замок.

— Не могу предложить руку, ваше величество, — приподнял он свои костыли. — Но смею заверить вас, что ничем более в этом замке не отступят от правил вежливости. Вас что-то рассмешило?

— Завтра в полдень, должно состояться моё отречение. Я королева лишь до полудня. А вы вежливы и галантны. Не в пример наших прошлых встреч, лорд-протектор, — ответила ему королева. — Согласитесь, забавно.

— Действительно, — пожал плечами Роттенблад. — Странно сложилось наше знакомство, ваше величество. Но это уже и не важно. Мы уже почти у цели, каждый, добиваясь чего-то желанного, получит то, что заслуживает.

— Да вы философ, — приподняла брови королева.

— А что ещё делать калеке на севере? Только вспоминать, размышлять и философствовать. Пройдёмте, погода сегодня как никогда омерзительна. Впрочем, для этих мест ничего нового, — пригласил Роттенблад королеву в замок. — Я думаю, вам стоит отдохнуть с дороги. А перед ужином я приглашаю вас посетить мою личную оранжерею. Я ведь, знаете ли, увлекаюсь цветами. Создать здесь что-то достойное стоило огромных трудов. Но результат говорит сам за себя.

— Оранжерея? Здесь? — не скрывала удивления королева. — Моё любопытство сильнее усталости. Да и путь сюда от Йершпиля не так долог, а я не слишком торопилась.

— Тогда прошу, — понятливо улыбнулся протектор.

Её величество спокойно проследовала за хозяином замка. Всё-таки, оказаться запертой в незнакомой комнате, ей не хотелось. Да и прогулка по оранжерее предоставляла возможность не отпускать от себя своих людей.

— Юноша, как давно вы в оруженосцах? — весьма благодушно поинтересовался протектор у Хендрика, младшего сына оружейника Харлоу.

— Недавно, ваша светлость. — Ответил тот.

— Это заметно. Во-первых, оруженосец без оружия выглядит странно, — указал на пустые ремни мальчишек лорд.

— У нас бы его отобрали при входе в замок, — напомнил второй оруженосец, сын Дагона.

— А кем вы, юноша, были до того, как получили в свои руки знамя королевы? — спросил Роттенблад у него.

— Подавальщиком в трактире, — не смутился мальчишка.

— А, понятно. Бойкий нрав заметен. — Засмеялся лорд. — Так вот. Во-вторых, вы нарушаете протокол, который каждый оруженосец учит очень долго и знает наизусть. Когда нужно упредить о приближении благородного лорда или леди, то личное знамя выносят вперёд. Когда же нужно просто обозначить присутствие лорда или леди, как например сейчас, то знамя несут позади.