Рождение света. Том первый

Каплун Перл

– Вот теперь все в сборе… Кроме вашего сына, Рашев. Долго нам ещё его ждать? – с явным раздражением спросил Баал-Зевув. – Ниссах Эйлель так и не научился пунктуальности.

– А ваши слуги, Ниссах Баал-Зевув, так и не научились быстро бегать.

В проёме стоял Йорев с гордо поднятой головой и искрящимися от ненависти глазами.

– Довольно, – жёстко проговорил Едэлем, указывая одним взглядом место подле себя сыну. – Геридон, мы готовы тебя выслушать.

Эйлель сложил крылья и

медленно направился в сторону кресла, кивая по очереди каждому. Последний раз я видел его по возвращении из изгнания. Как же он стал походить манерами и характером на своего всесильного родителя. Он даже сидел в кресле точно так же, как и Едэлем, однако его взгляд – мрачный, наполненный тягостным равнодушием ко всему происходящему, – был для меня совершенно неестественным.

Одёрнув себя от размышлений и понимая, что Ниссахс ждали моего вступительного слова, я, выпрямив спину, начал:

– Я попросил вас, Рашев, об этой встрече, чтобы вновь поднять вопрос об открытии образовательного учреждения для бессмертных, но не в том статусе, что он должен был значиться прежде, а в статусе независимого образовательного института – Эрита.

– Опять заладил со своими институтами… – заворчал Баал-Зевув, недовольно скалясь, словно меня здесь нет. – Он попросту тратит ваше время, Едэлем!

– Ниссах Баал-Зевув, может, вы хоть раз за своё бессмертие проявите терпение и выслушаете нашего уважаемого директора? – сдержанным тоном произнёс Ма-Амон, благосклонно улыбнувшись мне. – Прошу, Геридон, продолжайте.

– А, да. Благодарю… После многочисленных собраний между заинтересованными бессмертными я и ангел Эфаэль пришли к выводу, что открытие Эрита для обеих сторон уже не является простым капризом. Это необходимость.

В зале поднялся бессвязный галдёж – каждый из Ниссахс начал активно что-то доказывать другому, и только Едэлем со своим сыном молча наблюдали за процессом, но затем громче и чётче всех прозвучал голос Веельфегора:

– Об этом уже заходил разговор, Геридон, но тогда озвученные хадурс идеи не возымели никакого результата. Что же изменилось в этот раз?

– Время показало, что раздельное обучение бессмертных неполноценно. Наши знания об Имморталисе разрозненны и однобоки.

– Но раньше-с как-то данная система работала-с и без таких кардинальных мер, – встрял Ниссах Похоти и Разврата Аэшма-Дэва, вытянув шею и слегка нависнув над столом. – Зачем менять то-с, что исправно работает?

– Возможно, до какого-то определённого момента это и работает, Ниссах, но не для всех шедимс достаточно обучения в шидеах. Для тех, кто будет управлять киссевс, полученных знаний мало. Насколько мне известно, Ниссах Веельфегор всеми силами пытается вложить максимум знаний в своего сына, сделать его достойным преемником, но, когда он будет вынужден действовать самостоятельно, как он сможет принимать разумные решения, если не имеет никакого понятия о мирах за пределами Гиенум?

Я пытался как можно мягче и нейтральней изъясняться, чтобы не разбудить в Ниссахс негодования. Направить поток их мыслей… чтобы не получить в свои ворота ненужного пенальти.

Веельфегор ничего

не ответил, но в его молчании было больше положительного, как если бы он начал вступать со мной в диалог. По недовольному цоканью Баал-Зевува я сразу понял, что он в корне не согласен. Оно и ясно, как солнечный смертный ама. Полемика разрослась с новой силой, но среди обсуждающих, которых я старался слушать очень внимательно, на этот раз я не услышал голоса Левиафана – он молчал, задумчиво смотря куда-то в сторону. А в тот ама, когда я пришёл к нему с данным предложением, он был всеми руками, ногами и хвостом за.

– Я не отказываюсь от своих слов, – произнёс Ма-Амон, привлекая к себе всеобщее внимание, вынужденно начав говорить на тон выше. – Любезный Геридон пытается донести до нас простые истины, одним из первых подключив логику. Подросшее поколение нуждается во всестороннем развитии, а что, как не совместное обучение с хадурс, как бы это парадоксально ни звучало, позволит им получить необходимые знания? У нас появится прекрасная возможность познать обе стороны медали!

– Несусветная чушь, Ма-Амон. Никому из зуас такого счастья не надо! – разозлился Баал-Зевув, кривя своим огромным ртом. – Если твоей профурсетке Ницнуцаль нужно забивать хоть чем-то голову, то моему сыну такое не сдалось! Он и без этих «сакральных» знаний сможет в полной мере управлять Охнегав Гахдис. Знакомство с кагеиль хадурс никак на его способности не повлияет.

– Не горячись, шавоним-с, – проговорил Аэшма-Дэва, стараясь успокоить своего «приятеля». – Из всего можно извлечь пользу. Представь-с, какая это прекрасная возможность – пристроить всех своих чад. Твой сын быстро смекнёт-с, как ему себя вести в этом заведеньице… Я и сам бы не против, признаюсь, отправить-с на обученьице парочку своих надоедливых дочерей-с, но окончательное решеньице за Едэлемам, – чуть ли не промурлыкал последнюю фразу Ниссах. – На всё, Рашев, ваша воля.

– Твои доводы, Геридон, просто полный абсурд, ибо Ниссахс никто не обучал, и они прекрасно со всем справлялись, – неожиданно для меня произнёс Эйлель. – Сама мысль о создании Эрита, где шедимс будут вынуждены находиться рядом с кагеильс, претит мне в высшей мере!

Едэлем вдруг улыбнулся уголком губ и одним лишь жестом повелел всем успокоиться.

– На этом всё, Геридон?

Сглотнув мгновенно образовавшийся ком в горле, я растерялся, стараясь ни о чём не думать, ибо Рашев читал меня, как раскрытый фолиант. Но утаивать последнего факта было ни в коем случае нельзя.

– Помимо хадурс в Эрите наравне с шедимс будут обучаться полукровки, бывшие смертные. Инсертумы, что по задумке изначально не будут признаваться ни одной из сторон, – произнёс я не совсем уверенно, сразу ощущая на себе давление со стороны семи пар глаз, среди которых тяжелей всего чувствовался взгляд Йорев. – Это ключевое условие хадурс было озвучено моему – не побоюсь сказать этого слова – коллеге на последнем соборе Серафимов…

В зале Изем повисла тишина, нарушаемая противным пыхтением Баал-Зевува. Ниссахс нужно было время всё обдумать, и пока они не начали напропалую отказываться от моего предложения, я решил высказать своё искреннее мнение. Так сказать, бросить все имеющиеся силы для решающей атаки.