Рождение света. Том первый
Шрифт:
– От всякого труда есть прибыль [23] , – произнёс понтифик, постепенно понимая, что его терпение на исходе. – Но о состоянии армии поговорим после. Ответь нам наконец, что ты решил касательно женитьбы?
– Я был не прав, отец, – неожиданно для папы проговорил Чезаре, – и прошу простить за слова, сказанные в гневе. Обдумав всё со спокойным сердцем, я решил, что брак этот значим и необходим нашей фамилии.
Родриго едва заметно улыбнулся, ибо сын, вечно любящий спорить, наконец-то внял его мольбам! На краткое время задумчиво обратив
23
Притч. 14:23.
– Утоли наше любопытство, что сподвигло тебя согласиться?
– Чезаре, любовь моя, тебе не стоило перечить отцу, – шёпотом промолвила Лукреция, проводя своими тонкими пальчиками по груди мужчины. – Ты не должен идти против его воли…
Уставшие и удовлетворённые, они лежали на кровати, унимая учащённое дыхание: девушка запрокинула свою ножку на его бёдра, игриво мотая ею, с упоением любуясь красотой Чезаре.
– Я так не могу, Лукреция, – с раздражением ответил он, начав выпутываться из её объятий.
Поднявшись с постели, гонфалоньер стал медленно одеваться…
– Я еле пережил тот факт, что отец выдал тебя замуж за этого пустоголового старика! – чуть ли не прорычал Чезаре, сдвинув густые брови. – А теперь он хочет и меня использовать в своих жестоких играх!
– Он хочет обезопасить нас, – примирительно заявила Лукреция.
Она приподнялась над кроватью, на коленях подобралась к брату, начав неторопливо поправлять помятые рукава рубашки.
– К тому же этот пустоголовый старик оказался ни на что не годным на семейном ложе, и это оказалось весьма кстати – Альберто так боится, что я расскажу об этом на весь свет, отчего вынужден закрывать глаза на происходящее здесь, терпя нелицеприятные для него слухи. А их сейчас бродит по городу немало…
– Какие именно? – прервал её Чезаре, взяв за подбородок и приподняв его, чтобы их глаза встретились, ибо сестра говорила со сдержанным оттенком недовольства.
В моменты разногласий он всегда пытался понять смысл сказанных ею слов – девушка любила излагаться загадками, недоговаривая и вуалируя завесой многочисленных намёков. Она откуда-то знала всё, предугадывая события на несколько шагов вперёд, и родись она мужчиной, то уже владела бы целым миром. Но отец предопределил её судьбу, первой выдав замуж, и теперь Лукреция с четырнадцати лет исполняет роль заботливой жены высокородного человека, поддержкой которого заручился их отец.
– А ты не разумеешь, любовь моя? – совсем не ласково она сделала акцент на последних словах, закончив с рукавами. – Сплетни о нашей греховной связи распространяются с недюжей скоростью. Если ты был бы более… кхм… осторожен, то о нас не судачили бы вокруг. Я слышала, как служанки обсуждают каждый твой приход сюда.
–
– На их место придут другие. Я не вижу смысла… – пожала плечами девушка, взяв с края кровати разорванную сорочку в стремлении прикрыться ею. – И поэтому, пока молва не дошла до нашего отца, я прошу тебя, Чезаре, принять предложение. Ты должен это сделать, чтобы смыть подозрения на наш счёт. И когда ты женишься, мы сможем быть вместе как раньше.
– Ты хочешь сказать, что пока я не остепенюсь, то не смогу видеться с тобой? – вспылил гонфалоньер, сжимая руки в кулаки так, что суставы неприятно захрустели.
– Ради всеобщего блага – да, нам лучше не встречаться.
В ответ она тепло, но горько улыбнулась и, приблизившись к нему вплотную, захотела коснуться его лица, но Чезаре вмиг отпрянул. Ему показалось, что единственный смысл жизни отвергла его сейчас, отвернулась из-за жалкой горсточки выскочек и их никчёмного мнения. Любые попытки раскрыть тайную и почти благоговейную любовь он бы мгновенно пресёк! Гонфалоньер был готов поступить подобным образом со всеми неугодными, кто вздумал бы пойти против него и чести семьи Борджиа.
– Пожалуйста, прислушайся к моим словам, Чезаре, – нарушила тишину Лукреция, глядя на своего возлюбленного брата глазами, полными печали. – Не заставляй меня сожалеть о том, что наша любовь испортит тебе жизнь…
– Как странно… Господь, почему сын наш сегодня витает в облаках? – бросил в воздух папа, вновь привлекая к себе внимание.
– Простите меня, отец, немного притомился, – соврал Чезаре, всё ещё обдумывая разговор с сестрой. – Я решил, что завтра же поеду к синьору Романо и обговорю детали.
Гонфалоньер уже хотел откланяться и поспешно удалиться, но понтифик остановил его небрежным движением руки.
– Постой, есть ещё одно дело, – произнёс Родриго. – Как бы ты ни «притомился» от своей нелёгкой службы, что мы так великодушно передали тебе, данный вопрос не терпит отлагательств.
Чезаре кивнул в знак согласия. Он догадывался, что отец явно собирался сказать что-то важное: разговор предстоял приватный, ведь вилла Борджиа была единственным местом, где они могли беседовать, не опасаясь слежки.
– Тебе нужно нанести визит к одному очень влиятельному человеку, Чезаре. Несколько лет назад он появился из ниоткуда… Ходили разные толки, но большинство склоняются к версии, что прибыл он из Флоренции… Выкупив землю в самом центре Рима, он небывало наскоро построил почти точную копию палаццо Питти [24] , дав своему творению название – палаццо Лимбус. Не находишь это странным?
Чезаре вновь кивнул, готовый внимательно слушать дальше. Раз под прицел отца попал этот человек, упускать детали было неразумно.
24
Самый большой из дворцов во Флоренции, выдающийся памятник архитектуры Кватроченто 1458 г.