Русские святые и подвижники ХХ столетия
Шрифт:
В 1900 году Иоанн Кронштадтский был в Риге, где в одной из церквей ему сослужил молодой священник. Святой был необычайно ласков с ним и даже подарил ему свою рясу. Через несколько десятков лет этот священник, отец Иоанн Журавский, стал ревностным молитвенником, которого люди не боялись сравнивать с кронштадтским святым. Рижский священник писал об Иоанне Кронштадтском:
«Св. Симеон Новый Богослов говорит, что „ни мир, ни житейские дела не мешают исполнять заповеди Божии, когда имеется ревность и внимание“. Истина этих Божественных слов в полной мере оправдалась на дивном образе великого молитвенника Земли Русской, какого Господь показал всему христианскому богоотступному миру, утратившему веру, – и который спасался „умным деланием“ среди самой гущи мирской,
Однажды в Москве отец Иоанн служил литургию в одном из армейских храмов. Служба уже заканчивалась, когда в церковь вошел человек в форме полковника. Отец Иоанн неожиданно подошел к нему и… поцеловал ему руку, как целуют ее священнику и старцу. Все были поражены этим странным жестом. Через некоторое время полковник Павел Иванович Плиханков принял постриг в Оптиной пустыни, а с годами стал великим старцем, которого мы ныне чтим как святого Варсонофия Оптинского.
Как-то в 1899 году по окончании службы в Андреевском соборе Иоанн Кронштадтский попросил народ расступиться перед подходящей к солее четырнадцатилетней девочкой и во всеуслышанье назвал ее «восьмым столпом России». Этой девочкой была будущая старица Матрона Московская († 1952), чьи святые мощи недавно по благословению Патриарха Алексия II торжественно перенесены в Московский Свято-Покровский монастырь.
* * *
Настоящая книга продолжает серию о святынях России. В книге «Святые места» уже говорилось о чудесах православных святых, но возвращение к этой теме, как думается автору, оправданно.
«Частое явление среди христиан – желание, вполне естественное желание видимых знамений нашей веры, иначе изнемогают они в своем уповании, а повествования о чудесах давно минувших дней в их сознании становятся мифом, – пишет Софроний Сахаров в своей замечательной книге о Силуане Афонском. – Вот почему так важно повторение подобных свидетельств, вот почему нам так дорог этот новый свидетель (старец Силуан. – Д. О.), в лице которого было возможно видеть самые драгоценные проявления нашей веры»[4], – заключает он.
В самом деле, хотя со времени апостолов прошли целые сонмы свидетелей о Христе, святые XX века особенно дороги нам потому, что были нашими современниками. Их подвиги и чудеса, совершенные в прошлом столетии, лучше любых теоретических доказательств говорят о том, что русская вера – не «пережиток» и не «суеверие». Кроме того, эти святые были свидетелями тех же перемен, тех же изменившихся исторических условий, что и мы, поэтому их мысли и наставления имеют для нас особенную ценность.
Книга рассказывает о четырнадцати именах истекшего столетия. Почему были выбраны именно эти, а не другие подвижники?
В небольшой по объему книге обо всех святых не расскажешь, да такой задачи и не ставилось. Цель была другой: чтобы книга, состоящая из избранных жизнеописаний, давала общее представление о русской святости XX столетия. Именно поэтому были взяты святые, прославленные в разных чинах: от святого Патриарха до юродивого. По тем же соображениям в книгу были включены не канонизированные к тому времени подвижники: епископ Ковровский Афанасий (Сахаров), протоиерей Иоанн Журавский, иеросхимонах Сампсон Сиверс. Из оптинских старцев в книге подробно рассказывается только о преподобном Нектарии как о последнем соборно избранном старце п'yстыни.
Главы в книге расположены в хронологическом порядке: от святой Елисаветы († 1918) и праведного Алексия Мечева († 1923) до старца Сампсона (1898–1979). Исключением является последняя, двенадцатая глава, в которой рассказывается о трех святых, в разное время просиявших за пределами России.
Некоторые из подвижников, о которых рассказывается в этой книге, прославлены Константинопольской Церковью (преподобный Силуан Афонский), некоторые – Русской (преподобномученица Елисавета,
Автор сознает, что берется писать о людях, мера которых беспредельно высока. Одухотворенный облик этих подвижников не умещается в рамки их биографий, и истинное сияние их святости скрыто от нас. Как пишет старец Силуан, «слава, которую дает Господь святым, столь велика, что если бы люди увидели святого, как он есть, то от благоговения и страха упали бы на землю, потому что плотской человек не может вынести славы небесного явления».
Очень разных людей привел Господь к святости в XX веке. Среди тех, о ком пойдет речь в этой книге, богатый петербургский купец и простой солдат, родовитый граф и неграмотная крестьянская дочка, сын деревенского дьячка и внучка английской королевы… В разных чинах прославлены эти святые: здесь мученики и исповедники, преподобные и юродивые, святители и старцы. Но какими бы именами ни называли мы их на земле, отечество у них одно – горний Иерусалим.
* * *
В последнее время в нашей стране появилось множество проповедников, в основном заморских, которые учат, что поклонение святым есть язычество и идолопоклонство. «А кто сказал, что эти люди – святые? Разве можно поклоняться человеку?» – говорят они. Увы, не все знают, что на это возразить. И это понятно: еще с десяток лет назад все мы слышали, что «народу их (святых. – Д. О.) навязала церковь, которая рассчитывала посредством культа святых выработать у народных масс такой образ мыслей и действий, который отвечал интересам эксплуататорских классов дореволюционной России», и что «у подавляющего большинства русских православных святых нет никаких гражданских заслуг и жизнь их не отмечена ни мужеством социально прогрессивного звучания, ни победами во славу Отечества»[5]. Нас учили, что святители и благоверные князья были бесчеловечными угнетателями, преподобные – ханжами, блаженные – психическими больными… И в сущности, нынешние критики православия повторяют те же слова, только с несколько иной интонацией. Главная идея осталась прежней: святость есть нечто, придуманное людьми, человеческое изобретение.
Но подумаем: так ли это?
Традиция почитания Божиих угодников появилась в первые века христианства. Первыми святыми были мученики. И если мы хотим разобраться, откуда пошло почитание святых, нужно, наверное, начинать именно с них.
Мученики первых веков
Тело умершего человека, пролежавшее некоторое время в земле, представляет собой ужасное зрелище, на которое мало кто может смотреть без содрогания. Полуразложившиеся останки распространяют зловоние. Мертвые напоминают живым о том, что и они смертны. Неслучайно люди прячут покойников в землю, а сами захоронения стараются делать где-нибудь в стороне от поселений.
В столетия, предшествующие христианству, люди чтили захоронения праотцев. Но совершать священнодействия на гробах, открывать останки для всеобщего обозрения, прикладываться губами к костям умершего человека – все это было дикостью в глазах людей того времени. (В той же древней Палестине считалось, что прикосновение к мертвому телу оскверняет человека, а тот, кто дотронулся до мертвеца, должен был пройти длительный период очищения и только после этого возвращался в церковное общение.) Это стоит вспомнить, чтобы понять: почитание святых мучеников, возникшее в первые века, было действительно невиданным доселе явлением. Такого религиозная жизнь человечества еще не знала…