Русские святые и подвижники ХХ столетия
Шрифт:
Муж Елисаветы, Сергей Александрович Романов, был московским генерал-губернатором. Подобно тому, как принцесса была истинной представительницей немецко-английской фамилии, ее супруг был воплощением лучших черт русской аристократии. Блестяще образованный, изящный, остроумный, это был настоящий русский князь, патриот, человек глубокой религиозной жизни. Когда Елисавета сообщила супругу о своем намерении принять православие, у того, по словам одного из придворных, «слезы невольно брызнули из глаз».
Не все поняли такое решение великой княгини, но она и не стремилась к этому. Впрочем, из тех, кого глубоко тронуло ее
Интересно, что столь же сильно полюбили православие и младшие сестры Елисаветы – императрица Александра Федоровна и принцесса Ирена Гессенская. Про свою третью сестру великая княгиня говорила: «Ирена ни в чем не находит такого наслаждения, как в православном богослужении, и особенно в Успенском соборе. Мы с нею не пропускаем ни одной воскресной утрени»[15].
Великая княгиня Елисавета была наделена от Бога всем, что обычно так ценят смертные: умом, красотой, богатством, знатным происхождением. Она нежно любила своего мужа, который был одним из влиятельнейших государственных деятелей России. Первые годы брака прошли для нее во всем блеске придворной жизни. Чего было еще желать?
Однако Елисавета не могла жить узкими интересами светской дамы. Под прекрасной наружностью великой княгини действительно скрывалась прекрасная душа. С самого детства принцесса находилась под обаянием светлого образа Елизаветы Тюрингенской, одной из родоначальниц Гессенского дома. Эта удивительная женщина, жившая в раннем средневековье, прославилась подвигами милосердия и еще в XIII веке была причислена Римской Церковью к лику святых.
Приехав в Россию, неизвестную страну с неизвестными обычаями, Елисавета Гессенская сразу принялась за изучение русского языка. (И вскоре овладела им в совершенстве: ее письма, которые, к счастью, дошли до нас, – образец самого что ни на есть классического языка великороссов.) Еще в первые месяцы брака, наслаждаясь жизнью в Ильинском – родовом имении князя, – Елисавета заметила крайнюю убогость крестьянского быта, нищету, отсутствие квалифицированной медицинской помощи, и по ее настоянию в деревню были выписаны врачи и акушерки.
Пройдут годы, и великая княгиня построит в Москве больницу. Однажды к ней привезут из городского госпиталя кухарку, получившую тяжелейшие ожоги от опрокинувшейся керосиновой печки, – больную, совершенно безнадежную ввиду начавшейся гангрены. И дочь Людвига IV и внучка английской королевы сама перевяжет ей раны. Несколько раз ей придется остановиться – так велики будут страдания несчастной женщины, но, закусив губу, княгиня доведет перевязку до конца. Потом ее платье будет надолго пропитано ужасным запахом гниющего человеческого тела. В последующие дни княгиня продолжит делать перевязки – они будут занимать по два с половиной часа два раза в день. И в конце концов произойдет невероятное: больная поправится и встанет на ноги!
Княгиня была воспитана в стране, не знающей монашества, в государстве, где с западным тщанием и аккуратностью устраивались земные дела, но дела небесные никогда не были в особом почете. В России она знакомится совсем с иной жизнью. В 1903 году Елисавета вместе с царственной четой посещает Саровский монастырь и присутствует на торжествах, посвященных прославлению преподобного и богоносного старца Серафима.
Когда княгиня возвращается в Москву, светская жизнь окончательно отодвигается ею на второй план. Елисавета приходит к решению: ее долг – заботиться о всех нуждающихся, о всех несчастных. И она отдает делам милосердия все силы своей души. К началу Японской войны Елисавета становится во главе практически всех благотворительных организаций Москвы; кремлевские залы княгиня превращает в мастерские, где приглашенные ею работницы целыми днями строчат и шьют, готовя медицинские пакеты для фронта. Только Тронный зал свободен от этой работы[16].
В последующие годы Елисавета организует курсы сестер милосердия, бесплатную столовую, трудовой приют, библиотеку, больницу для бедных женщин, лазарет для воинов, амбулаторию с бесплатной выдачей лекарств, два странноприимных дома и приют для бедных женщин, больных чахоткой.
Ежедневно Елисавета участвует во множестве приемов, заседаний, разбирает прошения и ходатайства. Эти заботы доводят ее до полного утомления, но княгиня беспощадна к себе настолько же, насколько снисходительна к другим. Спит она не больше двух-трех часов в сутки. В полночь встает на молитву, потом идет в больницу. Находя кого-либо из больных в тяжелом состоянии, она сидит у его изголовья до рассвета, стараясь облегчить его страдания. Когда кто-то умирает, княгиня, согласно обычаю Православной Церкви, читает над телом покойного Псалтирь. Когда она навещает приют для чахоточных, несчастные женщины, не думая об опасности своей болезни, часто обнимают ее, и Елисавета никогда не уклоняется от их объятий.
«Земной ангел», «игуменья Москвы», «наша матушка» – так с любовью называют ее. Москва и вся Россия боготворят великую княгиню.
Скорби земные
«Чем глубже скорбь, тем ближе Бог», – говорят в народе. Великой княгине было дано изведать не только полноту земного счастья, но и полноту земных страданий, приближающих человека к престолу Всевышнего.
Верный престолу и Отечеству, великий князь Сергей Романов был приговорен к смерти одной из террористических организаций. Дело было подготовлено эсером Савинковым, а видную роль в нем сыграл некто Азеф – сотрудник тайной полиции и профессиональный революционер-убийца.
Утром 18 февраля 1905 года князь срочно должен был отбыть из Николаевского дворца по делам службы. Он попрощался с супругой – она в это время собиралась в свои мастерские – и легко сбежал по ступеням дворца к приготовленному экипажу. Внезапно послышался звук взрыва. Выбежав на улицу, Елисавета увидела, как какой-то солдат прикрывает шинелью то, что еще недавно было телом ее мужа…
Княгиня переносит эту смерть с удивительным мужеством. Она находит в себе силы даже посетить исполнителя убийства – Ивана Каляева. Навещает преступника в тюрьме, одна входит в камеру. «Кто вы?» – «Я его вдова. Почему вы его убили?» – «Я не хотел убить вас, – отвечает Каляев, – я видел его несколько раз в то время, когда имел бомбу наготове, но вы были с ним, и я не решился его тронуть». – «И вы не сообразили того, что вы меня убили вместе с ним».