Русский агент Аненербе
Шрифт:
Я даже не стал говорить ему, что для меня эта экспедиция изначально представляла лишь интерес учёного. Что для меня до этого момента было важно лишь тщательно изучить культурные и религиозные обычаи и доказать, что возможно, они содержат какие-то элементы древней арийской культуры. Попытаться найти эти скрытые следы… Но я даже не подозревал о величии его замыслов.
Я молчал.
Гиммлер сидел напротив меня в глубоком кресле, закинув ногу на ногу и слегка покачивая ею. Одетая в чёрный, начищенный до зеркального блеска сапог, она вальяжно дёргалась, словно опрокинутый метроном, отсчитывая секунды нового великого мира. Он сосредоточенно
— Конечно, рейхсфюрер, мы задействуем все возможные методы для достижения поставленной цели, — ответил я ему.
Он вскинул голову, посмотрел на меня и сказал:
— Франц, найдите мне Шамбалу. Потому что это место — древний центр силы арийской расы. Вы должны установить контакт с хранителями древних знаний. Это важнейшая задача для вас, и она будет иметь судьбоносное значение для будущего Рейха. Тот, кто контролирует Шамбалу, будет контролировать судьбу мира!
Он помолчал, словно ждал, когда во мне исчезнут последние крохи сомнений, и сказал:
— Ваше участие в экспедиции имеет скрытый характер. Мне рекомендовал вас лично Эрнст Шефер, наш великий немецкий путешественник и исследователь. И я, после некоторых размышлений, несмотря на то что вы ещё не вступили в партию и не являетесь членом нашего братства СС, всё же решил вас включить в эту экспедицию. Вы не будете официально заявлены в ней. Вас будут принимать за свободного немецкого альпиниста, который примкнул к экспедиции из каких-то своих соображений. Это секретная миссия, которую я возлагаю на вас от имени фюрера и лично от себя. Я могу доверить вам эту чрезвычайно ответственную миссию?
Я осознал, какое чрезвычайное доверие оказывает мне рейхсфюрер. Я хотел сказать ему, что благодарен и оправдаю его доверие, приложив все усилия для успешного исполнения миссии… Но, находясь под впечатлением его страстной речи в библиотеке древнего замка, которая имела какое-то магическое воздействие на человека, ответил:
— Да.
Он посмотрел мне в глаза сквозь округлые стёкла очков и, по-видимому, понял, какие эмоции меня обуревают. Этого простого и ясного ответа ему хватило, чтобы доверить мне сложнейшую миссию.
Эта встреча разделила отныне мою жизнь. Я стал не просто учёным, а, как пошутил Эрнст, воплощением многогранной сущности, в которой соединились десять знаний: эзотериолог, оккультист, религиовед, мистиковед, герметист, теософ, антропософ, метафизик, парапсихолог, криптоисторик. В итоге, ты теперь — высоконаучный колдун, — подвёл итог он.
Глава 6
Константин Лебедев закрыл дневник и отложил его в сторону.
«Охренеть можно… куда меня занесло», — подумал он, откидываясь на спинку кресла и закрывая глаза.
Ему снова пришла в голову мысль устроить покушение на Гиммлера, а если повезет, то убить самого Гитлера. Но сейчас ему нужно было соответствовать своему образу нацистского ученого, погруженного в изучение мистических знаний, о которых так едко шутил Шефер. Накануне позвонил Вольфрам
— Рейхсфюрер распорядился выделить тебе новый автомобиль от имени немецкого народа, — сказал Зиверс. — Его специально привезли с завода в Рюссельсхайме. Твой любимый Opel Kadett, но на этот раз — четырехдверный вариант с более комфортабельным салоном. Твоя удача не покинула тебя. Накануне завод полностью перепрофилировали под производство корпусов бомбардировщиков «Юнкерс-88» и самолетных шасси, но на складе скопилось около сотни новых машин. Их приготовили для отправки на фронт. Гиммлер лично распорядился, чтобы одна из них была доставлена тебе.
«Вот это заботушка», — усмехнулся про себя Лебедев.
Он уже чувствовал себя вполне хорошо, поэтому еще во время разговора договорился с Зиверсом, что тот через пару дней пришлет автомобиль к его дому. Константин вдруг ощутил в себе кратковременный всплеск азарта историка — ему страсть как захотелось не просто увидеть собственными глазами, но и прокатиться на легендарном автомобиле, который впоследствии стал прообразом серии не менее знаменитых автомобилей «Москвич-400». Тем более он нашел в кабинете Франца Тулле две важные вещи для поездок: атлас Берлина, выпущенный издательством «Dumont», и великолепный автомобильный атлас, выпущенный ограниченной серией автоклубом ADAC. И чтобы не валяться без дела в кровати, соблюдая прописанный ему постельный режим, он тщательно изучал карты Берлина и его пригородов.
Но перед ним вдруг появилась проблема, о которой он совершенно не подозревал. Хотя, скорее всего, эта трудность зрела изначально, и он до нее просто не дошел в своем странном последовательном пути под названием «вживаемость в образ Франца Тулле».
Константин Лебедев стоял перед зеркалом платяного шкафа, держа в руках серую эсэсовскую форму. Он понимал, что сейчас должен надеть галифе и облачиться в китель, чтобы стать частью нацистской машины Третьего рейха. Он уже в который раз вспомнил о незабвенном полковнике Исаеве, который, наверное, вот так же, каждый раз надевая на себя черный китель и водружая на голову фуражку с черным околышем и кокардой «Мертвая голова», превращался в Макса Отто фон Штирлица.
— Деваться некуда, — сказал он сам себе, натягивая штанины галифе и подстраивая штрипку под стопой.
Сапоги, начищенные до зеркального блеска, стояли на специальной обувной подставке. Лебедев надел их и, встав, пару раз слегка подпрыгнул.
«Отлично сидят, как на меня сшитые», — подумал он и еще раз, для проверки, качнулся с каблуков на носки.
Потом он оправил рубашку светло-коричневого цвета, набросил на каждое плечо по ленте от подтяжек и взял со спинки стула серый китель. На его левом внутреннем кармане красовался ярлык, нанесенный черной краской, так называемый каммерштемпель, или RZM (Reichszeugmeisterei). Так как там был не только номер производителя, размер, рост, дата производства и прочие атрибуты, но и отдельно указано название ателье, — все свидетельствовало о том, что форма в его руках самого высокого качества, пошитая не на какой-нибудь фабрике массового производства, например Josef Neckermann в Мюнхене (о чем сообщила бы простая аббревиатура М40), а в элитарном пошивочном цехе компании «DIEBITSCH UND HECK».