Русский язык в зеркале языковой игры
Шрифт:
..лишь вошел» ему
Она навстречу. Как сурова!
Его не видят, с ним ни слова;
У! как теперь окружена Креи^енским холодом она!
(А. Пушкин, Евгений Онегин, 8).
Пример и сам термин «отчуждение» могут ввести в заблуждение. Т. В. Булыгина понимает под отчуждением не отношение субъекта предложения (Татьяны) к другому участнику сцены (Онегину), а «объективацию», «отчуждение от субъекта», взгляд «со стороны» на субъекта и всю сцену. Что же касается «отчуждения» в другом понимании — отчуждения между самими участниками ситуации, то она навеяна не конструкцией, включающей множ число вместо единственного, а лексическим составом фразы (не видят, ни слова, крещенский
Вырезки[из газет] делались[А. А. Реформатским] для себя, для меня, для учеников (...) Работа по вырезыванию велась обычно вечером (отдых после трудового дня), затем меня звали к себе либо появлялись на пороге моей комнаты. Протягивалась пачка вырезок. «Это тебе должно быть интересно».
Налицо любовное подтрунивание над торжественной церемонией передачи вырезок (нейтральной была бы фраза: он звал меня к себе либо появлялся на пороге моей комнаты).Отчуждения (с обеих сторон), видимо, нет. Еще пример — из рассказа А Аверченко «Вечером», где описывается разговор с маленькой девочкой:
Подперев руками голову, я углубился в историю французской революции и забыл всё на свете. Сзади меня потянули за пиджак Потом поцарапали ногтем по спине. Потом под мою руку была подсунута глупая морда деревянной коровы. Я сделал вид, что не замечаю этих ухищрений.
Приведенные примеры, а также некоторые другие показывают, что, кроме «отчуждения» некоего «наблюдателя» от субъекта действия (не лучше ли говорить здесь об «отстранении»?), конструкции с мн. числом глагола вместо единственного включают некоторый дополнительный смысл. Ср. фразы (1) и (2), явно отличающиеся ПОсмыслу:
(1) Встречает меня, усаживает за стол, угощает.
(2) Меня встречают, усаживают за стол, угогцают.
Следует обратить внимание на один существенный момент в отличие от (1), фраза (2) может описывать две разных ситуации: 1) угощающий — один; 2) уго-
щающих — несколько. Но даже если угощает один человек, его действия оцениваются в (2) как «более интенсивные», чем в примере (1). На значение конструкции накладывает отпечаток ее происхождение (по форме — это мн. число): речь идет об одном лице, но оно как бы множится. При этом сама описываемая ситуация приобретает дополнительную значимость, граничащую с торжественностью. Еще один пример — из «Мастера и Маргариты» М. Булгакова:
Попал он[Никанор Иванович Босой] к профессору Стравинскому не сразу, а предварительно побывав в другом месте. От другого этого места у Никанора Ивановича осталось в воспоминании мало чего. Помнился только письменный стол, шкаф и диван (...)
— Откуда валюту взял?—задушевно спросили у Никанора Ивановича (...) Всякому терпению положен предел, и за столом уже повысили голос, намекнули Никанору Ивановичу, что ему пора заговорить на человеческом языке.
В этом и подобных случаях описываемое лицо (следователь) теряет индивидуальность, выступает от лица всех чекистов, даже конкретные детали разговора — повышение голоса, употребляемые выражения (пора заговорить на человеческом языке ) обобщаются — что и выражается постановкой множественного числа вместо единственного.
2. Иной смысл имеет замена единственного множественным в примерах типа:
(3) На днях мне из Думы звонили. Шурин (он там гардеробщик) на свадьбу дочери приглашал.
В статье, посвященной «лингвистической демагогии», Т. М. Николаева описывает распространившуюся в последние годы манеру говорить на «они»: Мне
Мн. число существительных вместо единственного
Еще один интересный случай обыгрывания категории числа касается существительных. Неоднократно отмечалось (см., например, [Потебня [1886], [Арбатский 1972], [Крысин 1988], [Красильникова 1990]), что мн. число существительных может использоваться вместо единственного. Е. В. Красильникова приводит
много примеров подобного употребления, которые, на мой взгляд, делятся на две группы, принципиально различных: 1) Кто это кошельки раскидывает? (лежит один кошелек): 2) Вот люди ходят по «Пекином»(ресторан) / там по ипподро-мам.В первом примере речь идет об одном предмете, во втором — о нескольких (имена единичных общеизвестных предметов или лиц употребляются тут в значении: ‘предметы или лица типа X’). Для создания комического эффекта используется обычно второе из указанных употреблений. Именно о нем мы и будем говорить.
(1) [Опискин]: Что ж делали до сих пор все эти Пушкины , Лермонтовы , Бородины? Удивляюсь. Народ пляшет камаринского, эту апофеозу пьянства, а они воспевают какие-то незабудочки!(Ф. Достоевский, Село Степанчиково..., ч. 1, VII).
(2) — Что еще за параллель такая—смутно отзывался Митрич—Может, такой никакой параллели и вовсе нету. Этого мы не знаем. В гимназиях не обучались. Митрич говорил сущую правду. В гимназии он не обучался. Он окончил Пажеский корпус(И. Ильф — Е. Петров, Золотой теленок, XIII).
(3) Вот вы там все по Швейцариям ездите, а своего родного не замечаете(П. Романов, Русская душа).
Примеры такого типа дали основание А. А. Потебне [1886] говорить о множественном «несправедливого пристрастия». Сходную оценку дают Ю. Д. Апресян [1995: т. II, 142] и Е. В. Красильникова: «Мы можем констатировать характерную отрицательную окраску таких употреблений <...): недовольство, упрек, неприязненное, отчужденное отношение к факту, предмету, лицу, но иногда это просто шутливое “поддевание”» [Красильникова 1990: 85]. Настораживают два обстоятельства: 1) в некоторых из приводимых Красильниковой примеров «отрицательная окраска» описываемого не ощущается, ср.: Какой человек / по Ленам где-то плавает (я увидел бы здесь скорее восхищение); 2) там, где «отрицательная окраска» есть, не создается ли она другими средствами: местоимениями всякий, там( всякие там «Мелодии»), общим смыслом высказывания? 3) описываемая конструкция возможна и в случае положительной оценки, ср.: