Русский язык в зеркале языковой игры
Шрифт:
(10) Он украдкой, будто случайно, прикоснулся к ее руке и спросил бархатным баритоном:
— Ну, что же мы, мое солнышко, будем кушать?
—Ах, вашему солнышку решительно всё равно. Что хотите(А. Аверченко, Женщина в ресторане, I).
(11) Я отвечаю спокойно,
Что водка у нас—
Социальное зло
И
Они ж не пускают меня от стола:
Чего нагоняешь, мол, страхуЛ И чайный стакан социального зла Я выпил с единого маху(М. Исаковский, Записка председателя).
(12) —Подсматривать подло, а пересказывать низко, гнусно и мерзко~ Полагаю, что вы, как честный и благородный человек,~
—Дайте рубль, тогда не скажу! — сказал благородный человек.—А то скажу(А. Чехов, Злой мальчик).
(13) Вон —справа, у окошка — сидят двое. Один такой тупой-тупой и в телогрейке. А другой такой умный-умный и в коверкотовом пальто(...) Тупой-тупой выпьет, крякнет и говорит: «А! Хорошо пошла, курва!» А умный-умный выпьет и говорит: «Транс-цен-ден-тально!»(Вен. Ерофеев, Москва — Петушки).
(14) Звонок в дверь. Малыш открывает дверь и видит на пороге жениха своей взрослой сестры. «Люба,—кричит он ей,—твоя “синица в рукахV пришла!»
Нередко говорящие обыгрывают возможность установления ложной связи между двумя событиями, в действительности независимыми:
7-1789
Крив был Гнедин поэт, преложитель слепого Гомера,
Боком одним с образцом схож и его перевод(А Пушкин, К переводу Илиады).
Пушкин добивается комического эффекта, намекая,'что неполное сходство физического недостатка Гомера и Гнедича обусловило неполную близость перевода «Илиады» с образцом. Еще примеры ложной связи между событиями:
(1) Своему приятелю Никита Никитич[Всеволожский] телеграфировал в Светлое Христово Воскресение из своего Финляндского имения: «Христос Воскресе! Подробности письмом»(«Исторические люди...»).
(2) Богатые залежи мрамора, годного для памятников, естественно породили в Афинах славных мужей и героев(Тэффи, Древняя история).
(3) Грибы имеют форму зонта потому , что растут в дождливую погоду(Эмиль Кроткий).
(4) —Невеста в день свадьбы одевается во все белое, потому что это для нее самый радостный день.
— Тогда я понимаю, почему жених одевается во все черное—говорит Рабинович
(5) —Бабушка,
Говорящие в ряде случаев обыгрывают неопределенность диалога: вторую реплику можно понимать и как связанную с первой, и как независимую:
Генрих N и Сюлли прогуливались по Монмартрским холмам. Поворотясь спиной, король смотрел между ног на Париж: « Посмотри, Сюлли, сколько домов рогоносцев!» Сюлли принял такое же положение и сказал: «Государь, я увидал Лувр!»(Энцикл. весельчака).
1. Необычно использование в качестве сказуемого так наз. служебных слов — частиц, междометий и т. п.:
—На Западе—не торгаши, не циники, не подлецы.
—Эге!
—Ничего не—эге. А двухтысячелетняя христианская цивилизация, это тоже— эге? А французская революция—это эге? А Паскаль, Ренан—эге?(А Толстой, Похождения Невзорова, или Ибикус, III).
2. Смысловое различие между именительным предикативным и творительным предикативным хорошо иллюстрируют след, (однотипные) шутки:
(1) [Разговор бродяги с судьей ]:—Ваша честь, этот человек имеет на меня зуб. Когда я был слепым, он таскал медяки из моей миски, а когда я был хромым— удрал вниз по улице с коробкоймоих карандашей.
(2) [Паниковский — Шуре Балаганову ]:—Поезжайте в Киев и спросите там, что делал Паниковский до революции. Обязательно спросите!(...) Поезжайте и спроси -те! И вам скажут, что до революции Паниковский был слепым(И. Ильф — Е. Петров, Золотой теленок, XII).
Любопытно, что замена творительного падежа на именительный (когда я был слепой,, когда я был хромой)не приводит к замене временного признака на постоянный (как это обычно происходит —см., напр., [Селиверстова 1982: 143—146; Булыгина — Шмелев 1997: 60]). В приведенных примерах такая замена изменила бы значение фраз и снизила бы комический эффект: слепота и хромота из воровских специальностей превратились бы в естественное состояние, может быть, результат болезни.
3. Конструкции типа всё молчало,близкие по значению к безличным, допустимы и при описании людей — но с определенными ограничениями. Показательна следующая фраза из «Двойника» Ф. Достоевского:
Всё стояло, всё молчало, всё выжидало*, немного подальше зашептало; немного поближе захохотало(Ф. Достоевский, Двойник, IV).
Три первых конструкции (до двоеточия) выглядят достаточно естественно и привычно — в отличие от двух последних. Причин, видимо, две: 1) семантика глаголов (зашептатьи захохотать); 2) наличие во второй части фразы пространственных характеристик ( немного подальше— немного поближе):