Рыжик
Шрифт:
– О-ой!
– подскочил парень от неожиданности и грохнул об стол задом.
Второй обернулся на возглас и тоже обомлел пред грозным ликом великого учёного.
– Покайтесь грешники!
– взвыла Люда.
– Ибо нечестивы помыслы ваши! На колени!!!
Те оторопели. Олежка всхлипнул, упал со стула и уполз на четвереньках в угол. Екатерина Львовна сидела, вытаращив очи, будто косточкой подавилась. Единственный пан Ромцю сохранял величественное спокойствие и благосклонно улыбался. Владимир Иваныч, который не видел за спинами парней смысла происходящего, удивился:
– Так! А что происходит?!
– Ой, та мы...
–
– Огромное спасибо, Владимир Иваныч, огромное спасибо!
– Они спешно похватали свои бумаги и смотались, провожаемые насмешливыми взглядами. Как только дверь закрылась, на коллектив напало дикое веселье.
– Рыжая, блин! Предупреждать надо!
– выполз из угла Олежка.
– Да действительно... ык...
– всё ещё давилась Екатерина Львовна.
Владимир Иваныч только головой качал, глядя, как Люда вешает "святой лик" на место.
Не до смеха было только Юлечке, которая так и сидела, вся пунцовая, и со страхом глядела на дверь.
И дождалась! Дверь начала приоткрываться и в щель просунулась чья-то остроносая физиономия.
– Можно спросить...
– Нет! Не можна! Брысь!
– прозвучало одновременно и длинный нос как сквозняком вынесло.
– Слуш...
– начал Олежка, приподымаясь из-за стола, но на ногах не устоял и плюхнулся обратно.
– Ой, не могу, сдохну... Слушайте, я щас приду...
– выбрался он наконец, и заплетающейся походкой вышел за дверь, неся в руке лист бумаги. Через минуту он вернулся.
– Всё, больше лазить не будут, - торжественно пообещал он девочкам.
– Ты что там, балбес, привесил?
– скептически отнеслась к его заявлению Екатерина Львовна.
– Чего сразу - балбес?
– возмутился тот.
– Всё продумано и научно выверено: вход - два "у.е.", лицезрение - десять.
– Ото, пан Ромцю, що– о значить - економ– чне мислення!
И действительно, больше их не беспокоили. Причём совсем. В результате, когда у Олежки в компе пропала сеть, а на звонки никто не откликнулся, к сисадмину послали Люду.
"Ну ка-а-анешна!
– обижено думала она спускаясь на первый этаж.
– Красавица наша - вся такая!
– выходить боится. Олежка вообще - "водитель кобылы", как же без него. Старшие слово "компьютер" с двумя "п" пишут... А ничё так, шо нам в школе тож информатику на пальцАх показывали?"
Она дошла, как было сказано, до самого дальнего закутка первого этажа и нашла дверь, которая больше всего подходила под определение "бывшая кладовая". Ручки там не было. Люда преодолела дрожь в руках и нерешительно пошкрябалась - никакого эффекта. Тогда она набралась смелости и постучала - ноль эмоций, хотя сквозь щель пробивался свет. Люда обнаглела и пихнула дверь всем весом. "Так бы сразу и сказала!" - решила дверь и легко поддалась. Поэтому, всю прелюдию загадочного мира компьютерных технологий Люда пролетела, что называется, на одном дыхании. Да там и лететь, собственно, было нечего - два шага и она уже упёрлась в тыл большущего монитора (она таких ещё не видела!), который занимал треть большущего стола, который "попирал" стены малю-у-усенькой каморки -
За монитором маячил гордый профиль в строгих очках.
"Сисадмин, - подумала Люда.
– "Чайник", - подумал сисадмин.
– "Сам ты чайник", - подумала... Так! Хорош дурью маяться, может человек делом занят..."
Молодой человек, восседавший за этим огромным монитором, с неторопливым достоинством Бэримора тормознул комп, так же неторопливо снял наушники и, не меняя удобной позы, молча воззрился на Люду прямоугольными стёклами очков. Стало как-то стрёмно.
– Здрасьте. Меня к вас... нас...
– растерялась она и окончательно забыла слова, - это... пропало...
Сисадмин, оставив Люду, направил взор куда-то в потолок... и вдруг картинно воскликнул:
– Всё пропало!
– О, господи!
– у Люды с неожиданности аж колени подогнулись.
– Бежать... бежать!
– как бы в глубоком отчаянии покачал он головой.
Людын мозг буксанул и завис, осталось только ждать, когда смысл происходящего явится сам, извинится и всё объяснит. А меж тем, сисадмин никуда бежать и не думал.
– Мелко всё это, - развалился он обратно в кресле.
– Исчезла... пропала... закатилась под стол... Вот гляди, - он поклацал мышкой и на мониторе появился ярко размалёванный геологический разрез.
– Доломанская палеодолина. Глубина до километра. Неоген. Пятнадцать миллионов лет назад. В современном рельефе не отражается!
– И воззрился на Люду, как профессор на студентку, ожидая полного понимания своих глубоких мыслей.
Люда смотрела-смотрела... и не выдержала:
– Я так перепрошую , а ле – Г АА А? !
– Ну, примерно это я и имел в виду, - совершенно серьёзно подытожил он и вдруг совсем домашним тоном предложил: - Чаю будешь?
– Буду, - сморгнула Люда, отходя от кипучего сарказма.
– Садись, - хозяин комнатки махнул рукой себе за спину, потянулся и включил электрический чайник.
Люда обошла стол и присела на пошарпаное сооружение, больше всего напоминавшее смотровое ложе в больнице. Поверх дерматина тут ещё были навалены сумки, коробки. Сидеть в этом завале было неудобно, зато стала хорошо видна заставка монитора с обалденно-фэнтезийным зАмком. Пока Люда оглядывалась и примащивалась, чайник вскипел и с торжественным щелчком выключился. Хозяин с медлительным достоинством залил воду в настоящий чайничек для заварки.
– Ну, бум знакомы - Константин, - полуобернулся он, развалясь в кресле.
– Для посвящённых - Костя.
– Людмила. Для вас можно... э-э....
"Люда, Люся, Мила... Рыжая? Да хоть горшком назови, только в печку..."
– Лю-у-уда, - укоризненно сморщил нос новый знакомый, - я же сказал - для посвященных!
– Так э-э-э...
– ...чай!
– А-а-а!
– Люда значительно покивала головой.
– Па-а-анятна...
– Хотя чего ей "панятна", было ещё непонятно.
Костя разлил чай по широким кружечкам, которые сошли бы за пиалы и подал гостье.