Самая яркая звезда на небе
Шрифт:
— Добрый вечер, сэр Кэдоган, — глаза рыцаря метнулись вверх, пока он пытался надеть наполовину начищенный шлем на голову.
— Добрый вечер, миледи! — сказал он, поклонившись. — В такие времена опасно гулять одной!
— Да, и впрямь, — сказала она. Он вновь встал, поправляя шлем. — В пам…
Но рыцарь даже не смотрел на неё. Он не сводил глаз с Тома, стоявшего прямо позади неё. Лицо рыцаря перешло к выражению шока и восторга.
— Вы вернулись с пленным вражеским генералом! Великолепные новости, миледи!
—
— Это уж точно поменяет ход войны! Он предоставит нам важные данные разведки!
— Это Том Риддл, сэр Кэдоган! Он мой друг! — Гермиона не была уверена в их отношениях. Они были, по меньшей мере, друзьями. Друзьями, которым нравилось страстно целоваться в уединении.
Она взглянула на Тома и заметила, что он не то чтобы потешался над повадками сэра Кэдогана. Скорее, выглядел раздражённым. Будто съел что-то кислое. Он угрюмо смотрел в пол. Не ей его винить. Рыцарь и впрямь раздражал.
— Нужно поспешить и допросить нашего пленника! До меня дошли слухи о завтрашней атаке! Мы должны подготовиться к сражению! Выучить слабые стороны наших врагов! — сэр Кэдоган вовсю ликовал. Гермиона не стала напоминать безумному рыцарю, что их войска ограничены, потому что она единственная гриффиндорка во всём замке.
Гермиона вновь взглянула на Тома, подбирая слова.
— Да, я схватила заложника, сэр Кэдоган. Мы проследуем на базу для дополнительного допроса пленника, пароль…
— Я впечатлён Вашим храбрым проникновением на вражескую территорию, миледи, и что Вы вернулись с такой доброй вестью! Воистину, это заслуживает награды! — он несколько неловко поклонился, задев ногами толстого пони, стоявшего позади него. Лошадь сердито смотрела на рыцаря, а потом ушла на соседнюю картину с чаепитием и принялась за фрукты на столе. На картине никого не было, чтобы отчитать его за кражу.
Сэр Кэдоган этого даже не заметил:
— Мы чтим Ваши труды в поддержке войны! Это уж точно обеспечит нам победу в предстоящей битве! — он вытащил меч, будто рассекая колонну врагов. Его выражение лица стало яростным, в глазах плясали огоньки.
— Да, пароль, сэр Кэдоган…
— Может, они выиграли последнюю битву, но война за нами!
— Сэр Кэдог…
— Победа будет на нашей стороне! Мы должны подготовить войска к сражению! Вот знак, которого мы все так ждали!
— Сэр Кэдоган! — ей пришлось кричать, чтобы её услышали.
Толстый пони раздражённо на неё посмотрел, а затем отправился по галерее портретов. Несколько леди, наслаждавшихся пикником за углом, закричали на конского нарушителя, добавив коридору хаоса.
— Ради всего святого, сэр Кэдоган, привяжите своё чудовище! — сказала женщина с сильным французским акцентом. — Он ест наши крампеты!
— Прошу прощения, мадмуазель! Моя сталь просто охраняет периметр нашей территории. Нельзя быть слишком осторожным в военное время! Уверен,
Женщина, очевидно, не понимала, о чём сообщила очень громко:
— Если Вы сейчас же не заберёте своего зверя, я отправлю оборотня Гандраса с ним разобраться! — пригрозила она.
— Сэр Кэдоган, если не возражаете! — Гермиона топнула ногой, пытаясь взять ситуацию под контроль. Это было слишком непокорно даже для сэра Кэдогана. По крайней мере Том продолжал молчать, несмотря на то, каким рассерженным выглядел.
Рыцарь посмотрел на неё, будто удивившись, что она всё ещё здесь.
— Пароль — «в память»! Пожалуйста, пустите нас!
— Да, миледи… — он бегло взглянул позади себя на неуклюжий деревянный крест, сделанный из веток. — Все те, кого мы потеряли… Я преклоняюсь перед вами, — он опустился в низкий поклон, и его частично отполированный шлем упал с головы. На этом портрет распахнулся.
Гермиона улыбнулась Тому и махнула рукой, чтобы он следовал за ней.
Они были в двух шагах от гостиной, когда Том прижал её к стене и поцеловал. Он схватил её за волосы. Прижался к ней всем своим телом. Он удерживал её на месте, придавив своими бёдрами.
В этом поцелуе не было никакой нежности. Он был решительно настроен завладеть ею.
Она почувствовала, как он проводит языком по её губам, проталкиваясь внутрь.
— Том? — попыталась она, но потеряла слова в его требовательном поцелуе. Вместо того чтобы остановиться, он притянул её за волосы и углубил поцелуй. Он облизывал и сосал её губы. Он крал воздух из её лёгких. Гермиона задыхалась: — Я не могу… — ей было сложно говорить, когда его губы были так плотно прижаты к её. — Я… — он разжигал адское пламя между ними, но не позволял кислороду проникнуть, чтобы поддержать огонь.
У неё закружилась голова.
— Я не могу дышать! — наконец выдавила Гермиона. Она оттолкнула его. Оба тяжело дышали, будто пробежали марафон. Он наклонился вперёд, прижав губы к её виску, а потом проскользнул ими к её челюсти, пока его рот не навис над её.
— Что это для тебя? — его дыхание призраком вилось у её губ.
— Что?
— Мы друзья?
Гермиона сморщилась от его жёсткого тона:
— Конечно, мы друзья.
— Чёрт побери! Гермиона! — он оттолкнулся от стены и провёл рукой по волосам.
— Что не так?
— Всё с тобой не так, ты, чёртова выводящая из себя ведьма! — Том нахмурил брови. Она не была готова к его гневу.
Он бормотал неразборчивый поток проклятий и ругательств.
— Том, успокойся! — она чувствовала потерянность и замешательство. От его ярости она переставала дышать почти так же, как от его поцелуя.
— Не смей даже пытаться меня успокоить!
— Я не понимаю, почему ты злишься! — несмотря на напряжение в конечностях, она отказывалась позволять ему на себе срываться. Гермиона сжала челюсть и выпрямила спину.