Самая яркая звезда на небе
Шрифт:
— Хм-м, это общественная библиотека, Грейнджер.
— Я прекрасно осведомлена, где нахожусь, — она ударила книгами по столу несколько сильнее, чем собиралась.
— Я подумал, что сегодня посижу с тобой, — он одарил её своей самой обаятельной улыбкой. Он что, рассчитывал, что она поблагодарит его за честь посидеть с ним в библиотеке?
Она вздохнула:
— Чего ты хочешь?
— Я сказал тебе…
— Ты солгал.
Его широкая улыбка упала с лица. Он был так близко. Ближе, чем было допустимо. Она заметила тёмно-серую сталь в его
— И что же делает Вас настолько уверенной, что я солгал, мисс Грейнджер?
— Чего ты хочешь? — спросила она в третий раз.
— Я тоже заинтересован больше выучить о василисках, раз тебе необходимо знать, — от этого она приподняла бровь. Конечно, он заметил, как она упомянула василиска. Он всегда наблюдал. Слушал.
Она молчала. Её взгляд оставался приклеенным к нему, в полной боевой готовности к любому резкому движению. Вернулась прекрасная улыбка. Его дымно-серые глаза сияли, пока он проводил рукой по волосам таким привлекательным жестом, что она была уверена, что он его репетировал. Большинство девушек сейчас бы начало пускать слюни.
На поверхности Том Риддл выглядел мечтой любой девушки: умный, красивый, уверенный, с ноткой тёмной тайны, оставляющей в неведении. Гермиона не была просто «любой девушкой». Она понимала глубину его тайны, и насколько тёмной могла быть его тьма.
— Я надеялся убедить тебя позволить мне присоединиться к твоему исследованию, — сказал он. Если бы она не знала его лучше, то могла бы ему поверить.
— Я предпочитаю работать в одиночку, — она даже не пыталась скрыть враждебность в своём голосе, её слова сочились ядом.
Он взглянул на кипу книг, затем снова на неё:
— Не думаю, что хоть одна из них поможет в этом вопросе, — показал он жестом на стопку на столе.
— Слагхорн был рад помочь мне в изысканиях всех моих научных интересов, — сказала Гермиона, одарив его самой милой улыбкой, но оставляя взгляд жёстким.
— Точно… — он изучил её лицо, а затем схватил верхнюю книгу из стопки. Он перевернул её, чтобы прочитать название. — «Тайны наитемнейшего искусства», — пробормотал он. Изменение выражения его лица было молниеносным. Что-то зловещее образовалось в изгибе его губ и ставшем диком взгляде.
Она выхватила том обратно, пока он не успел в нём ничего прочитать. Эти книги не должны попасть в злые руки, а руки Тома Риддла уж точно были злыми.
Он выглядел разъярённым. Воздух трещал от напряжения, его глаза расширились от гнева:
— Ты изучаешь весьма тёмную магию, Грейнджер, — процедил он сквозь зубы.
— Да было бы тебе известно, я расценила, что василиски, да и вообще все змеи — омерзительные создания, которых я бы предпочла избегать любой ценой.
Том застыл, оскалившись. Она практически ощущала вкус его растущей ярости на языке:
— Неужели?
— Да, — фальшивое дружелюбие
— Думаю, Вы недооцениваете змей, мисс Грейнджер, — он сделал шаг ближе. Слишком близко. Эта близость была невыносима, почти заставляя задыхаться. Его тёплое дыхание оседало на её лице. Её сердце бешено забилось, пока она пыталась сохранить самообладание.
— Они не дали мне повода считать обратное, — усмехнулась она.
Она хотела сделать шаг назад, создать какое-то расстояние между ними, но что-то удерживало её на месте. Напряжение в воздухе было осязаемым, и она не могла отрицать, что её к нему тянуло, хоть он и внушал ей ужас.
— Они могут удивить Вас.
— Не думаю, что спрашивала Вашего мнения по этому вопросу, мистер Риддл.
С неё хватит его игр. Он всегда овладевал ей своим магнетическим присутствием. Ей нужно было сбежать куда-то, где он не сможет играть.
— Знаешь что, Риддл, можешь оставить стол себе. Я прочитаю эти книги в запретной секции, — она подняла свою стопку и удалилась, оставив Тома сердито ворчать ей вслед.
Гермиона выбрала место, которое невозможно было увидеть из остальной библиотеки. Ей не сосредоточиться с наблюдающим за ней Томом.
Усевшись на пол, она принялась за домашнюю работу. Вскоре её бёдра протестующе заныли. Ей пришлось беспрестанно менять положение своих конечностей, чтобы они не затекали.
В конечном итоге она исподтишка вызвала амортизирующее заклинание, что дало ей некоторое облегчение, но её бок продолжал гореть. Она провела рукой по шраму в надежде успокоить боль.
Если бы Риддл оставил её в покое, она бы не сидела здесь, пытаясь заниматься на полу! Почему он так одержим ею? Почему она не может проучиться в Хогвартсе и одного года без происшествий?
Выкинув из головы все мысли, она сосредоточилась на исследовании. Стопка книг лежала рядом с ней нетронутой. Она взяла одну из них и приступила к работе.
Она быстро обнаружила, что в основном эти книги о тёмной магии, омерзительных заклинаниях и странных теориях. Не успела она углубиться в них, как решила, что они бесполезны.
Наконец, она остановилась на «Разрушении пространства и времени: Управлении неизвестным» и достала из сумки свои заметки. Эта книга показалась ей многообещающей.
Надежда расцвела в ней, как хрупкий цветок, наполнив её чувством возможности.
В течение следующих двух недель Гермиона в первый раз полностью прошлась по всей запретной секции. Она нашла подробное описание того, как создаются маховики времени. В одной из книг описывалось, как наложить чары обратного хода. Сложная, смелая магия. Чтобы изготовить маховик времени, ей нужно было раздобыть пески времени. Для приобретения хотя бы грамма этого вещества потребуется половина состояния Малфоев. Даже если бы она раздобыла песок и создала маховик времени, проникнуть дальше в прошлое не станет для неё большой помощью. Ей пришлось бы манипулировать устройством, чтобы оно отправило её в будущее.