Сатисфакция

Уленгов Юрий

— А ты, стало быть, Острогорский?

Я молча стянул бейсболку и замер, поочередно разглядывая то работяг, то гвардейцев, замерших с оружием наизготовку.

— Мой пацан — твой фанат, — прогудел здоровяк — и развернулся к Елизавете. — Ваше высочество, он действительно вас похитил? Хотите уйти с солдатами?

— Нет!

— Ну на нет и суда нет, — Здоровяк моментально потерял к нам всякий интерес — и снова уставился на гвардейцев. — Слышали, вы? Ее высочество с вами идти не желает. Так что валите-ка отсюда, подобру-поздорову!

Его

поддержал дружный гул голосов. Работяги сомкнули строй, закрывая нас от стволов автоматов, и я ухмыльнулся.

Вот она, народная любовь в действии. Все, беру свои слова назад, никаких карательных санкций по отношению к Корфу. Наоборот, спасибо скажу, как увижу. Ох и задолбал же Морозов народ своими репрессиями, если уж простые работяги готовы броситься на на вооруженных до зубов «преображенцев»…

— Все на пол! — Гвардеец шагнул вперед и рванул затвор автомата.

М-да. Кажется, он явно не понимает, что здесь происходит. Я бы на его месте таких опрометчивых поступков не совершал.

— А то что? — Здоровяк нехорошо усмехнулся, взвешивая кружку в руке, явно примеряясь к броску. — Стрелять будешь?

И в этот момент большие окна по периметру заведения, как по команде лопнули, взрываясь брызгами осколков, а в проемах появились фигуры в темных комбинезонах со знакомыми шевронами. К гвардейцам все-таки подоспело подкрепление!

— Ваше высочество, бегите! — заорал здоровяк, запуская кружку в ближайшего бойца и хватая табурет. — Мы их задержим!

Нам особого приглашения не требовалось: не успели еще рухнуть на пол последние осколки, как я, крепко ухватив Елизавету за руку, рванулся к ближайшему проему. Ухнул в воздухе «Молот», гвардейца, впрыгивающего в проем, будто приложило гигантской дубиной, выбивая обратно, а мы перепрыгнули подоконник и оказались на улице.

— Стой, стрелять буду! — крикнул кто-то.

Я, не разбираясь, просто подцепил Даром мусорный бак, стоящий у стены, и отправил его на звук. Послышался гулкий металлический звон, чей-то вскрик, но я даже не смотрел на результаты своего удара. Некогда! Гвардейцы внутри пока не разобрались в ситуации, вступив в ожесточенное противостояние с рабочим классом, но вдалеке уже слышались сирены.

Через минуту или две сюда со всего Питера съедется полиция, гвардейцы и бог знает кто еще. А значит — нужно делать ноги, и как можно быстрее.

Дернув Елизавету за собой, я выскочил прямо на проезжую часть и вскинул руку, пытаясь остановить проезжающее такси. Не тут-то было. Водитель, завидев странную парочку, разбитые витражи и непонятную драку в баре, отчаянно вильнул, объезжая нас, и поддал газу.

Вот же собака! Ну ладно!

Следующую машину я останавливал уже, как положено. То есть встав посреди дороги, и целясь в лобовое стекло из пистолета. Таксист не стал играть с судьбой в пятнашки и затормозил. Елизавета тут же распахнула дверь и забралась на заднее сиденье. Я, продолжая держать водителя

на мушке, уселся рядом.

— Гони! — скомандовал я, ткнув дуло в коротко стриженый чернявый затылок.

— К-куда? — заикаясь, спросил дрожащий голос.

— Без разницы! Куда-нибудь подальше отсюда, для начала! — рявкнул я.

Таксист послушался, и мы покатили вперед, стремительно набирая скорость.

— Ну вот, — проговорил я, наклонившись к Елизавете. — А ты спрашивала, кто нас поддержит. Народ — на нашей стороне, как мы сейчас оба могли убедиться. Вот только для этого было совсем необязательно разваливать телевизор и привлекать к себе столько внимания.

— Можно подумать, вы бы поступили по-другому! — фыркнула Елизавета. С непривычки снова сбиваясь на «вы». — Я согласна!

— Согласна на что? — не понял я.

— Я согласна заявить свои права на престол!

Водитель при этом покосился на нас в зеркало, и пришлось ткнуть ему в затылок стволом, чтоб не отвлекался.

— Я сделаю все, чтобы эти люди заплатили! — продолжала, между тем, Елизавета. — За смерть моих родителей, за все эти покушения, за все унижения, которым мне пришлось подвергнуться. И я не остановлюсь ни перед чем!

Я кивнул. Такой настрой мне определенно нравился. Вот только сначала не мешало бы все-таки выбраться из этой передряги… Ох, не надо было мне тащить племянницу в город, совсем не надо… Ну что уж теперь. После драки кулаками не машут.

Проводив взглядом сразу несколько полицейских машин, пронесшихся мимо нас, я залез в карман и достал телефон. Кажется, придется нарушить режим радиомолчания.

По памяти набрав номер, я прижал трубку к уху. Ответили буквально через пару гудков.

— Мы же договаривались, что ты станешь звонить только в случае крайней необходимости, — послышался не очень-то довольный голос Гагарина-старшего.

— Ну, вот такой случай и наступил, — в тон ему ответил я.

— Слушаю тебя.

— Нужно место, где можно спокойно пересидеть, — ответил я, недовольно косясь на таксиста.

Не хочется, чтоб он слушал такие разговоры… Да что уж там.

— Ты же говорил, что у тебя все схвачено.

Гагарин, кажется, усмехнулся. Ну еще бы! У его светлости Владимира Градова, легендарного Серого Генерала, что-то пошло не так!

Говорить ему, что все идет не так с того самого момента, как я очнулся в этом теле, пожалуй, не стоит.

— Место не подходит. Слишком людное, — не вдаваясь в подробности, ответил я.

Нельзя же при таксисте объяснять, что мы совершенно случайно всполошили осиное гнездо, и добраться до заблаговременно снятых на подставных лиц квартир стало, мягко говоря, проблематично.

— Город не подходит?

— Совершенно верно.

— Место есть, — подумав, проговорил Гагарин. — Только выезды все перекрыты. Тебе понадобится машина, которую не станут останавливать.

Я лишь усмехнулся.