Сбежавшая невеста дракона

Есенина Ксения

Пробегаю не меньше пяти домов, прежде чем торможу и приваливаюсь к ближайшей стене, пытаясь отдышаться. В горле страшно пересохло, лоб весь в испарине. Паника захлёстывает, мешая соображать. Что происходит? Кто эти люди? В наших краях всегда было безопасно!

При мысли о судьбе дяди Хью печаль на мгновение завладевает сердцем. Мы не были близки, но я прожила в его доме больше семнадцати лет, и он не выгнал меня после смерти тёти Доры.

Но времени на скорбь нет. Сосредотачиваюсь, стараясь уловить каждый

шорох, скрип, хруст, шелест ветра в листве. Однако вокруг тишина. Похоже, эти двое меня не заметили, иначе кинулись бы вдогонку.

Что мне теперь делать?! Хочется сесть на землю и расплакаться от страха и отчаяния. Но нужно держать себя в руках и искать выход.

Удивительно естественно на ум приходит имя Алвара. Он герцог Даенфора. Эти земли принадлежат ему, а я — его законная невеста, его Истинная.

Кривлю губы в горькой усмешке, вспоминая, как он позволил выгнать меня с позором из его дома. Даже если я смогу добраться туда, мне хоть двери откроют?

Будто наяву вижу холодные, безразличные янтарные глаза. Разве Алвар не дал мне понять, что ему совершенно плевать на мою судьбу? И потом, он, возможно, уехал сразу после званого вечера.

Никто мне не поможет. Я совсем одна и должна спасаться своими силами.

В этот момент снова слышу уже знакомые грубые голоса. Боги, они всё ещё меня ищут!

Срываюсь с места и бегу что есть мочи, молясь про себя: успеть, пожалуйста, только бы успеть!

В висках бешено бьётся кровь, а ноги уже совсем ватные, когда я наконец-то вылетаю к таверне «Сытый конь». Взмываю по ступеням ярко совещённого крыльца и уже тянусь к ручке, как дверь распахивается сама, и я на полном ходу врезаюсь в рыжеволосую девушку.

— Ай! — взвизгивает она, ловя меня за плечи, и тут же восклицает: — София?!

Уставляюсь на девушку диким взглядом, пока не приходит узнавание.

— Оливия! — выдыхаю с облегчением, а на глазах чуть не вскипают слёзы счастья.

Успела! Я успела!!!

Оливия смотрит на меня удивлённо.

— Что ты тут делаешь в такую рань?

— Я еду с тобой!

Миловидное лицо Оливии озаряется искренней радостью.

— Правда? Вот здорово! Но надо поторапливаться. Поезд меньше чем через полчаса, я немного проспала…

Спешка мне только на руку, так что мы без лишних слов быстро покидаем Лассу и спустя пару минут бодро шагаем по лесной тропе к ближайшей железнодорожной станции.

Тревога грызёт изнутри, и я постоянно оборачиваюсь — убедиться, что за нами нет погони. Это не ускользает от внимания Оливии.

— Нервничаешь?

Вздрагиваю, переводя на неё взгляд. Врать Оливии неприятно, но и вывалить всё как есть не лучший вариант. Только напугаю её. А то и вовсе отпугну. Последнего мне хотелось бы меньше всего.

Да и, если бы не угроза, я бы действительно очень волновалась, так что говорю частичную правду:

—

Я никогда раньше не ходила дальше соседних деревень.

— И в Нарвилле не была?

— Ни разу. Когда отчим с мачехой уезжали туда на ярмарку, меня оставляли следить за лавкой.

Снова беспокойно оглядываюсь. Моё обострившееся зрение не улавливает никакого движения позади. И всё же спина у меня напрягается, а в затылке пульсирует, будто на нас вот-вот выпрыгнут прямо из кустов.

— Мы не опаздываем? — спрашиваю в желании поскорее оказаться в вагоне поезда.

Оливия смотрит на карманные часы.

— Ох, да. Поезд уже должен прибыть на станцию. Бежим!

В отличие от меня Оливия одета в хорошую дорожную одежду: зелёную куртку, коричневые штаны и крепкие башмаки. Мне же, чтобы не отставать, приходится повыше подобрать подол платья.

На станцию прибегаем за минуту до отхода поезда. Оливия покупает два билета, и мы наконец заходим в вагон. Всё здесь для меня в новинку: и касса, и платформа, и билет с временем отправления и местом прибытия. И сам поезд: огромный, выкрашенный блестящей чёрной краской, источающий клубы густого белого пара.

Едва усаживаемся на деревянную скамью, как раздаётся гудок и поезд содрогается, набирая ход. Заворожённо смотрю в огромное окно на проплывающую мимо станцию с табличкой «Ласса», окошко билетной кассы, а затем платформа кончается и начинается густой лес.

Только тут до меня со всей ясностью доходит, что могло произойти, промедли я хоть на мгновение. Боги, я ведь могла погибнуть этой ночью, и никто бы даже не узнал, что произошло! Они собирались поджечь лавку, чтобы замести следы. Кожу покрывают морозные мурашки.

Заставляю себя успокоиться. Всё уже позади. В поезде я в безопасности.

Оливия достаёт из сумки книгу и погружается в чтение, а я откидываюсь на спинку и, убаюканная стуком колёс, измотанная событиями последних суток, проваливаюсь в сон.

Просыпаюсь от того, что кто-то аккуратно трясёт меня за плечо. С трудом разлепляю веки. Что, уже пора открывать лавку?.. Встретившись с карамельными глазами рыжеволосой Оливии, сразу всё вспоминаю и подскакиваю с места.

— Приехали?!

— Ага, — Оливия кивает подбородком на окно.

Оборачиваюсь и обомлеваю: лес закончился, и впереди постепенно вырастает город на фоне чистого голубого неба. Солнце золотит шпили высоких башен и ослепительно отражается от выбеленных извёсткой стен каменных домов с застеклёнными окнами.

Поезд замедляет ход, подъезжая к станции, и, наконец, останавливается. Только теперь замечаю, что прежде пустой вагон полон людей. Они тянутся к выходу, и мы с Оливией встраиваемся в общий поток.

На платформе очень шумно: слышны разговоры и смех. Мимо пробегает мальчишка, толкая перед собой тележку с багажом.