Счастливчик
Шрифт:
– По-русски. Как братья. Вы слышали, как говорили охранники в доме? Трудно изображать простых людей, общаясь при этом вежливо и на английском, вы не находите?
Вера кивнула, протянула Павлу горячий котелок.
Наевшись, путники удобно устроились у палатки. Начало темнеть. Костерок горел едва-едва. Павел вытащил из вещмешка приготовленное для Веры тонкое шерстяное одеяло, бережно накинул на хрупкие плечи. Девушка доверчиво склонила голову на плечо Павлу. Великий князь заметил, что у царевны начали слипаться глаза от усталости, и завел рассказ о своем путешествии с крестьянами
Всю недолгую июльскую ночь Павел провел, сидя у палатки, прислушиваясь к непривычным звукам леса. Спящую Веру он перенес внутрь, со всех сторон подоткнув одеяло. И задремал, лишь когда на востоке просветлело и заалело.
Где-то в кроне заливалась виртуозными звонкими трелями невидимая птаха. Павел быстро проснулся, сладко потянулся. Обнаружил себя сидящим у палатки, заботливо укутанным шинелью. От реки подбежала Вера. Личико у нее было свежим, глаза - ясными. Великая княжна ласково улыбнулась.
– Доброе утро. Как спалось?
– Мало, но на удивление крепко, - отозвался Павел.
Царевна с видом фокусника развернула чистую тряпицу, в которой обнаружился белоснежный творог. В котелке оказалось свежее прохладное молоко. Вера осторожно выложила на плоский камень, заменяющий во время вечерней трапезы стол, пяток крупных яиц. Павел уставился на все это богатство, а потом на довольную произведенным эффектом Веру.
– Откуда?! – только смог спросить великий князь. Царевна улыбнулась.
– Утром крестьяне перебирались через реку, везли продукты на рынок в город.
– Ты их ограбила или угрожала оружием? – Павел машинально бросил взгляд на винтовку.
– Зачем так сложно? – пожала плечами Вера. – Честно купила.
Павел отломил кусок творога, вспоминая позабытый вкус, отпил свежайшего молока. Прикрыл глаза от удовольствия.
– Вкусно? – даже не видя Веру, Павел чувствовал радость в ее голосе. Кивнул.
– Так чем заплатила?
– Серьги отдала жемчужные. Давно уже не носила, да и не нравились совсем. А вот пригодились.
Великий князь открыл глаза. Царевна счастливо улыбалась, смаковала творог, запросто облизывая тонкие пальчики.
Они сытно позавтракали деревенскими продуктами, сварили яйца в котелке – на будущее, и начали собираться в дальнейший путь. Лошади за ночь отдохнули, наелись свежей травы, и теперь были готовы к длинному маршу.
Недалеко от станции расположился большой отряд. Дымила походная кухня. Над одной из палаток развевалось красное знамя из чьей-то потасканной рубахи, так что Павел на расстоянии знал, к чьему лагерю приближались.
– А вот и Сидоров! – неожиданно приветствовал всадников высокий молодой красноармеец.
– А комиссар так тебя и не дождался, уехал с первым отрядом!
– Сидоров так Сидоров, - пожал плечами Павел, моментально принимая роль незнакомого ему бойца. Вера посмотрела на великого князя и засмеялась.
Всадники остановились, окруженные
– А это кто? – закономерно спросил старший по отряду.
– Брат мой младший. Увязался следом, не отогнать. Потому и задержались.
– Я тоже Сидоров, – тоном озорного мальчишки, задумавшего грандиозную шалость, доложила Вера, уверенно спрыгивая с лошади.
– Не слишком ли еще сопливый, малец? – добродушно заметил толстяк, облизывая ложку и засовывая ее в голенище. – У нас сражения намечаются.
– Не пугай, дядя, - развязно отозвалась Вера с обиженной мордашкой.
Незнакомые бойцы расхохотались, кто-то потрепал девушку по непокорным кудрям. Лошадей отвели к пасущемуся на отдалении небольшому табуну. Павла и Веру пригласили к обедающей группе, дали по миске каши. Вера жадно набросилась на сдобренную хорошим маслом рассыпчатую гречку, демонстрируя юношеский аппетит. Повар довольно улыбнулся. Занимаясь кашей, Павел внимательно прислушивался и приглядывался, неопределенно кивал на вопросы, не требующие длинных ответов. По окончании трапезы великий князь понял, что его приняли за отставшего от первой группы помощника командира. Подразделение екатеринбургского полка небольшими отрядами отправлялось для усиления Красной армии в Уфу.
После привала бойцы построились и нестройными рядами потянулись к станции. Вера держалась рядом с «братом». Заливисто смеялась незатейливым шуткам местного балагура, весело поглядывала на Павла. Она была так похожа на мальчишку, вырвавшегося из-под взрослой опеки, что великий князь всерьез подумывал о временном присоединении к отряду.
На железнодорожной станции, впрочем, их и не спросили о желании ехать вместе, это оказалось само собой разумеющимся. Командир отряда Знаменский просто посчитал бойцов по головам, включая вновь прибывших, и отдал приказ грузиться в поезд. Плацкартный вагон оказался до отказа забитым солдатами, люди разместились даже на багажных полках.
– Хорошо еще, что не в товарном едем, - радостно поделился соображениями отрядный шутник по имени Василий.
Поезд тронулся. Бойцы расселись у поднятых окон и закурили. Павел задумчиво смотрел на летний лес и пытался просчитать, сколько они сэкономят по времени, если доедут с красноармейцами до Уфы, и очнулся от мыслей, лишь заслышав звонкий голос Веры. Девушка оживленно общалась с новыми знакомыми, жестикулировала, смеялась, скаля белые зубы. Прислушавшись, Павел с ужасом понял, что Вера в своем мальчишеском образе складно врала о том, как сбежала из родительского дома, продавала на улицах газеты и порывалась уйти на фронт.
– Да ты может и грамотен?
– недоверчиво покачал головой один из старших, Семен Яковлевич.
– Конечно, грамотен, - весело сверкнула глазами Вера. – Как иначе газеты продавать? Иной раз с газеткой в питейный дом зайдешь, да начнешь читать вслух новости. Мне буфетчики и чаю наливали, и калачами посыпными кормили. Информация - самый важный товар!
Последнюю фразу девушка выдала серьезным тоном, явно передразнивая кого-то из взрослых. Потом сделала паузу и лихо утерла нос рукавом, как тут же догадался Павел – чтобы скрыть невольный смех.