Семь ступеней в полной темноте

Фром Пвел

— Каждый из нас — это я. Не беспокойтесь.

— Занятно…. Ну что ж, прошу за мной.

Король ушел. Королева, оставив солдат под присмотром своей верной Уны в соседних покоях, созвала служанок. Беда чудесным образом миновала маленькое королевство, и теперь ей не терпелось навести порядок. Раздав необходимые указания, она распустила всех, кто провел с ней эту бессонную ночь, по домам. Только лекари, кратко посовещавшись, решили остаться, и сменять друг друга через несколько часов. Она не возражала. Сольвейг уже освободили от ремней. Ребенка положили рядом в люльку, чтобы

она была спокойна и смогла отдохнуть. После столь сильных переживаний, молодой матери был показан покой.

Хаук, тихонько приоткрыв дверь, протиснулся в соседние покои и присел рядом с Уной. Они молчаливо обменялись взглядами. Старец тоже устал, но на душе его все еще было тревожно. Он чувствовал, что его место здесь. Кроме того, не хотелось оставлять женщину одну наедине с этими болванчиками, как он прозвал их про себя. Но солдаты рассредоточились по просторным покоям и, как будто растворились в тишине. Только один из них невозмутимо торчал чуть поодаль, от изголовья постели.

— Я рад, что ты вновь обрела сына — еле слышно признался он.

— И я, кажется рада. Но все так перемешалось…. Смотри, у него уже борода седая. А я помню младенца.

— Ничего. Дай себе время. Поспи немного, я побуду с тобой.

Уна слегка улыбнулась в ответ.

— Спасибо, мудрый Хаук. Я лишь сомкну глаза ненадолго….

На следующие сутки во дворце воцарилась тишина. Только тихий звон стекла, и шепот служанок изредка нарушал ее. Да негромкие переговоры трех лекарей в коридоре.

Когда Арон проснулся, первое что его удивило, это солнечный свет, заливавший собой белоснежные покои, в которых он находился. Рядом никого не было. Только солдат Эсхила, у изголовья не сводил с него стеклянных глаз. Он лежал в том виде, в котором его перетащили. Расстегнутый комбинезон, спутанные белые волосы. Привкус крови во рту, плюс ко всему. Тем не менее, он чувствовал себя отдохнувшим. Но все болело.

Рядом, на покрывале лежала кем-то заботливо приготовленная одежда и полотенца, пахнущие чистотой. А еще, какими-то травами.

— Сейчас утро или вечер? — спросил он зевая.

— Утро. Ближе к полудню — отозвался солдат.

— Все в порядке?

— Да. Ничего нового. На удивление спокойно. Сейчас мы осматриваем город с королем. Здесь удивительно красиво.

— Ты решил пообщаться? — улыбнулся Арон.

— Обычно у меня не бывает такой возможности. — Арон снова услышал голос в своей голове — Жаль, что я раньше не делал этого. Чувствую себя живым. Король крайне любознателен. Задает много вопросов.

— А как иначе. Так и должно быть.

— А еще я общался с детьми. Их тут крайне мало, но наш транспорт вызывает живой интерес у всех жителей. Это… крайне занятно, Арон. Можно мне и впредь общаться с другими людьми? Когда я закончу изучать город.

— Если тебе это интересно, я не возражаю. Только не надо рассказывать им все.

— Конечно. Я выдаю строго дозированную информацию. Хотя, искусство общения не такая простая наука.

— Это точно — вздохнул Арон.

— Кстати о детях… — Эсхил сделал длинную паузу.

— А что дети? — Арон не понял, к чему тот клонит.

— Буквально через

несколько недель, по моим сведениям, возникнет две дилеммы: нужно будет что-то решать с деревней, жители которой, с твоей легкой руки переселились в горы. И, еще как-то объяснять это своей женщине.

— Черт! — Арона словно пронзило копьем, осознание того, что может случиться. Женщины, которые устроили ему ритуал плодородия, вскоре начнут, так сказать, плодородить. Причем в прямом смысле. От слова «плод» и «родить». И не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что дети родятся мертвыми. Вернее, так они подумают. Начнут их хоронить…. А потом, чего доброго, вообще решат, что на них проклятье и станут чудить! Кто знает, чего ожидать от, по сути, дикого племени!? Кроме того, это может растянуться, ведь не родят же все женщины одновременно?

— Конечно, мы можем оставить все как есть, ведь ты не просил их проделывать с тобой это? С точки зрения морали, ты ни в чем не виноват. — уточнил Эсхил.

— Знаешь ли, я тут подумал…. В нашем с тобой положении, есть риск, скатиться вообще в отрицание какой бы то ни било морали.

— Так и есть. — Подтвердил Эсхил — Я подчиняюсь лишь твоим приказам. Морально-этическая оценка мне не нужна.

— На это и намекаю…. Я, кажется, просил тебя приглядеть за ними?

— Так и есть.

— Скажи, как они перезимовали?

— Сносно. В основном питались вяленым мясом волков. Жили охотой. Кроме того, с водопадом в озеро часто падает рыба. Есть больные, но живы все.

— А Кили? С ней что? — встревожился Арон.

— Она в порядке. Я разместил на скале скрытый наблюдательный пост. Она часто смотрит прямо на него. Умная девушка. Да, и мне пришлось развернуть там силовой купол и вмонтировать скрытый силовой портал при входе в расселину. Он настроен, пропускать только жителей деревни.

— Это ты хорошо придумал. Если будут голодать, подкинь им провизии. Скрытно, конечно.

— Принято. — отозвался Эсхил.

— И еще, надо бы как-то наладить двухстороннюю связь с Кили. Продумай, как это сделать.

— Это не сложно. Один выстрел дротиком, и вы сможете общаться по выделенному каналу.

— Хорошо. Сделай это. Но не прямо сейчас. Когда возможность будет удобная. А мне нужно хорошенько подумать. И вообще, стоило бы привести себя в порядок!

— Да, кстати об этом — отрапортовал солдат — Служанки королевы уже два часа дежурят за дверью, чтобы, как выразилась королева, совершить утреннее омовение. Но, если хочешь, я могу сделать это.

Арон глянул на своих воинов и представил, как все будет.

— Нет, пусть лучше служанки. Грех от такого отказываться.

Солдат что стоял у входа, приоткрыл дверь и что-то сказал. В покои тут же вошли четыре бескрылых женщины неопределенного возраста. Ростом служанки заметно уступали крылатым собратьям. Они были одинаково одеты, улыбчивы, приятны внешне и физически крепкие. Войдя, дамы выстроились вряд и учтиво поклонились, разглядывая Арона с нескрываемым интересом.

— Не могли бы вы привести меня в порядок, и что-то сделать с этим. Как можно короче. — Арон указал на свои жуткие волосы.