Семья волшебников. Том 4
Шрифт:
Я потом смещу акцент на охоту и соперничество. А потом на заботу животных друг о друге. Как мама-львица не просто зрелищно охотится на буйвола, а несет покушать львятам. Или как самцы птиц дерутся за самку, а потом с ней заводят семью.
А я запишу Лурию к мэтресс Сэкретушш. Она усилит эффект… если он будет.
Что, осознал непредсказуемость того, какими могут получиться полудемоны?
Знаешь, после паргоронского исчадия, которое
Я бы так не сказала.
Паргоронское исчадие и ходячий апокалипсис тем временем как раз вбежали в гостиную. Вирилидис они проводили в усадьбе, с родителями.
— Папа! — выкрикнула Астрид. — Скажи, что призывать мяч, когда играешь в уош — это не по правилам!
— Я не нарочно! — почти честно сказала Вероника. — Он случайно призвался!
— Она это говорит без тени стыда, между прочим!
— Ты же все равно выиграла! Ты старше, больше, быстрее и демон!
— И чо?! Так бы я еще разгромней выиграла!
Сестры Дегатти принялись хлопать друг друга ладошками и орать, требуя, чтобы папа рассудил, кто из них прав.
— Никто, потому что вы забыли о главном, — наставительно сказала мама.
— А?.. А!.. Пап!.. с Мужским Днем!..
И Астрид умчалась за подарком, который они с ежевичиной вчера купили в складчину, а потом тайком пронесли в многомерном рюкзачке.
Это тоже была шляпа. Попроще маминой (бюджет девочек был скромнее), но тоже кудесная. Та самая модель, которую на Парифате называют «мистерийской шляпой» — из мягкого фетра, остроконечная и широкополая. С расписанной рунами лентой в нижней части тульи.
И папа тут же ее примерил и немедленно объявил лучшей шляпой всех времен и народов.
А моя?
И твоя тоже лучшая.
Это да. Но теперь тебе придется носить эту.
Я буду чередовать.
Мы можем пришить тебе вторую голову. Йа могу пришивайт тебе голова хунд! Или… слушай, а помнишь того волшебника, который сделал себе два дополнительных тела? Он же тоже был с Униониса…
Я не буду пришивать себе вторую голову, чтобы носить две шляпы!
Э! Попрошу! Ты забываешь о том, что сможешь носить еще и две бороды! Локателли умрет от зависти! Сможешь связать их узлом и сделать качели для своих фамиллиаров! И что насчет моего второго предложения?
Второе тело я тоже делать не буду.
А зря. Ты был бы более эффективным ректором. И мужем.
Майно только отмахнулся от хихикающей демоницы. Она каждый второй разговор сводит к тому, чтобы поддеть его или позлить. Волшебник еще раз поблагодарил и крепко обнял старшую дочь, потом среднюю, а потом… так, а где Лурия?
Ноутбук одиноко лежал на диване. Лурия опять куда-то испарилась.
— Смари, какой павук! — радостно воскликнула она.
— Очень почтенный паук, — согласилась мама, оценив жирность… кто это вообще?
— Спр-равка! — тут же встрепенулся попугай. — Это мистер-рийский паук-епископ! Свое название получил за р-рисунок на спинке, отдаленно напоминающий севигистскую спир-раль, символ Космодана!
— Спасибо, Матти, — поблагодарила мама, пристально следя за Лурией.
Что она сделает? Раздавит? Снова начнет отрывать ножки?
— Мама, он хочет есть! — заявила Лурия.
— Хорошо, давай посадим его в коробку и покидаем ему мух, — предложила мама.
Лурии понравилась эта идея. Весь остаток дня она то и дело возвращалась к террариуму, где паук уже начал сплетать сеть. Мама наловила еще живых мух и покидала их туда, закрыв крышку. Паука это сильно взволновало, но еще сильнее это взволновало Лурию.
Она неожиданно поняла, что гораздо интересней не убивать и не мучать животных самой, а смотреть, как они делают это друг с другом. Болеть за кого-то и следить за его успехами.
Ну хотя бы так. Сегодня она выбирает любимчиков, а завтра начнет им сопереживать.
Или построит собственную Башню Боли.
Глава 16
В пятой спальне группы 2–1–4 Апеллиума с утра было тихо. Крошечные пылинки в лучах солнца безмолвно опускались на спинки стульев. Едва слышно щелкал минутный обод часов.
Вероника проснулась раньше всех и сосредоточенно рисовала в альбоме схему. В центре она изобразила себя, вокруг — свои сильные и слабые стороны. Первые она раскрасила красным карандашом, а вторые — зеленым. Еще она нарисовала фиолетовым свои желания, а синим — жизненные цели.
Схема становилась все сложнее. В ней прибывало стрелочек, облачков и корявых человечков, которые означали друзей Вероники. А по краям листа выстроились институты Клеверного Ансамбля, куда Вероника ставила плюсы и минусы в зависимости от того, какие стрелочки туда указывали.
— Что делаешь? — заглянула ей через плечо Свертхи.
— Да так, — ответила Вероника, немного прикрыв альбом.
— Да покажи. Что у тебя там?
Вероника неохотно убрала руку и еще неохотней разъяснила, что это ее планы на будущее. Что на третьем курсе у них начнутся факультативы, и она заранее хочет решить, чему будет учиться дополнительно. А то заниматься исключительно призывательством неудобно, к тому же сейчас оно получается не так легко, как в детстве.
— Мы только вторую луну учимся, — хмыкнула Даниша, не открывая глаз. — Тебя, может, на второй курс и не допустят. Экзамены, я слышала, сложные.