Сердце Скал
Шрифт:
— А как же Гилл? — удивленно спросил Кеннет.
— Это не твоя забота. — Честно говоря, Ричард был уверен: нет такого наречия, на котором Гиллалун не сумеет объясниться. Чужие слова и выражения вечно цеплялись к нему, как репьи к шкуре бродячей собаки, и господин невольно завидовал своему слуге. — Да, вот еще что. Как зовут сына нашего корчмаря?
— У него какое-то диковинное имя: Ишван или Иштван.
— Узнай поточнее, — велел Ричард и добавил: — Как только мы тронемся в путь, так будут звать тебя.
Уже направившийся было к дверям паж обернулся и обалдело уставился на своего господина.
Ричард усмехнулся, очень довольный собой. Он оставит мерзавца Дорака с носом. Погоня ищет двоих юношей, причем один носит цвета Дома Ветра, а другой, совсем еще мальчик, цвета Дома Скал. Но из деревушки Од выедут не двое, а трое, причем все будут одеты в алатское платье. Сону, конечно, не скроешь, но мул Кеннета и лошадь Гилла собьют с толку прознатчиков. К тому же поедут они не в Граши, куда устремились Дораковы клевреты, а в Агарис. С помощью Создателя и святого Алана все обойдется благополучно!
Оставалось только поручение монсеньора. Граши. Но ведь Алва не назначил конкретного срока для приезда; город был указан Дику как пункт конечного назначения – и только. Возможно, если он ознакомится с инструкциями, причина станет ясна, и ему удастся что-нибудь придумать.
Юноша без колебания взял со стола нож для мяса и разрезал завязки на кожаном мешке. Внутри, как он и думал, находилась плоская и длинная шкатулка, запертая на изящный замочек. Ключ был подвешен рядышком на тонкой цепочке. Ричард внимательно осмотрел его.
Он хорошо помнил слова эра Августа о том, что Дорак любит прибегать к разного рода мелким механизмам, чтобы расправляться со своими врагами. Однажды он якобы подсунул некому епископу шкатулку с важными бумагами. Замок оказался слишком тугим, и епископу пришлось повозиться с минуту, прежде чем он смог открыть крышку. Бедняга, разумеется, не знал, что на ключе намеренно были сделаны занозы, которые Дорак щедро покрыл ядом. Епископ умер через день.
Ключ, висевший перед Ричардом, казался абсолютно гладким, но, если Алва выдал своего оруженосца, быть слишком доверчивым не стоило. Ричард тщательно обернул пальцы салфеткой и, осторожно вставив ключ, повернул его в замке. Тот открылся легко, словно был смазан маслом.
Ричард откинул крышку шкатулки, ожидая увидеть сверток бумаг. Но внутри было пусто. На дне обнаружились только две вещи: фамильный кинжал, который Алва вывернул из его руки в ночь покушения, и кольцо с гравировкой, полученное Ричардом от эра Августа. Юноша недоуменно потряс шкатулку, простучал ее, поискал двойное дно, скрытые отделения…
Никаких инструкций в шкатулке не было.
___________________
[1] Придите, восславим [Создателя] (старогальтарскому языку соответствует латынь).
[2] Хозяин дома? (В роли алатского языка выступает венгерский).
[3] Да!
[4] Я ищу старого друга.
Глава 3. Агарис. 3
3
— Благословите, ваше высокопреосвященство.
— Да пребудет с вами милость Создателя нашего, сын мой. — Кардинал, невысокий и полноватый, возложил руку на низко склоненную голову Дика
Повинуясь приглашающему жесту, Ричард сел в резное деревянное кресло. Рабочий кабинет магнуса Ордена Милосердия и кардинала-аудитора Святейшего Трибунала был просторным и светлым: в высокие окна лилось солнце, на стенах блестела белая краска, изящная мебель казалась одновременно прочной и воздушной. Картины на религиозные сюжеты дышали спокойствием и умиротворенностью, а святые на них смотрели холодно и мудро. В этой обстановке Дик казался самому себе нелепым темным пятном. Едва сняв с себя чужие пестрые тряпки (до чего же алатцы любят яркое!), Ричард не стал возвращаться к костюму оруженосца. К счастью, у Дома Ветра и Дома Скал был один общий цвет, поэтому он заказал себе черное платье, которое лишь слегка оживляло кружево рубашки.
— Что привело вас в Святой город, ваша светлость? — непринужденно начал разговор кардинал, усаживаясь назад в кресло, с которого поднялся, чтобы встретить гостя.
Дик вздохнул. Он осознавал, что его слова прозвучат странно, но все-таки ответил с предельной искренностью:
— Епископ Оноре, ваше высокопреосвященство.
До сих пор Агарис существовал в сознании Ричарда лишь картинками со старых гравюр, виденными им в детстве, но два дня назад, когда он миновал Северные ворота, расположенные на отрогах Танкредова холма, ему показалось, что Святой город смотрит ему в лицо знакомым взглядом покойного епископа. Дик знал, что в любом случае приехал бы сюда. Ни один эсператист не может проехать мимо Собора Ожидания, чей величественный купол возносился над всеми здешними дворцами и строениями, мимо знаменитой на весь свет капеллы «Ожерелье миров» и Базилики Блаженных. И все-таки дело было не только в них. Дик затруднялся выразить свои чувства, но кардинал смотрел на него выжидающе, и юноша заговорил, тщательно подбирая слова:
— Я был в Олларии, когда епископ Оноре приехал в столицу… и присутствовал на диспуте в церкви святой Октавии. Позже его преосвященство принял мою исповедь и очистил меня от грехов – впервые с тех пор, как я покинул дом. Когда я узнал о его смерти… Я не мог поверить, что его преосвященство избежал Октавианской резни только для того, чтобы стать жертвой подлого убийства!
Кардинал взглянул на Дика с ласковым участием. У него было приятное умное лицо, обрамленное седыми волосами, крупный, твердый подбородок, проницательный взгляд и подвижные, немного лукавые губы, которым удивительно шла благожелательная улыбка.
— Я знаю от брата Пьетро, — мягко сказал он, — что вы и ваш господин приютили у себя епископа во время погромов в Олларии. Вероятно, герцог Алва прислал вас узнать об обстоятельствах трагической гибели моего достойного брата?
— Боюсь, что нет, ваше высокопреосвященство, — ответил Ричард с небольшим замешательством. — Герцог Алва сказал мне, что он не интересуется агарисскими епископами.
Улыбка исчезла с губ кардинала. Он еще раз внимательно взглянул на Дика.
— Но вы приехали по его поручению?