Сердце зимы (Колесо времени - 9)
Шрифт:
Каждый из спутников Илэйн получал свою долю людского интереса. Сарейта была Айз Седай всего лишь три года, и её смуглое правильных черт лицо ещё не приобрело характерной безвозрастности. В тонкой шерстяной одежде оттенков бронзы, облаченную в плащ, заколотый крупной серебряной брошью с сапфирами, её можно было скорее принять за процветающую купчиху. Страж Сарейты, Нед Ярман, следуя за ней по пятам, неизбежно притягивал к себе взгляды. Это был высокий, широкоплечий молодой мужчина с яркими голубыми глазами и вьющимися волосами цвета спелой пшеницы, спадающими на плечи. Мерцающий плащ Стража создавал иллюзию одинокой головы, невесомо парящей в воздухе над рослым серым мерином. Это впечатление несколько искажалось там, где плащ изящными складками ниспадал на бедра. Невозможно было ошибиться как в том, кем он являлся, так и в близком присутствии Айз Седай.
Тем не менее, остальные, пытавшиеся, насколько это было возможно в такой давке, поддерживать
Подлейтенант Гвардии, Касейлле Расковни, жилистая и крепкая, словно Дева Копья, была редчайшим явлением среди женщин - купеческим охранником. Около двадцати лет в профессии, как она выражалась. Серебряные колокольчики были вплетены в гриву приземистого чалого мерина, называемого ею Арафеллином. Несмотря на это обстоятельство, о своём прошлом она высказывалась крайне неопределённо. Единственная андорка среди восьмерых - седоватая со спокойным лицом широкоплечая женщина, Дени Колфорд. Она была прежде вышибалой в таверне возчиков в Нижнем Кэймлине, за городской стеной - ещё одна тяжелая и необычная для женщины работа. Дени пока не знала, как правильно пользоваться мечом, что висел у неё на бедре, но Бергитте уверяла, что это компенсируют на редкость проворные руки и ещё более быстрые глаза. Она к тому же в совершенстве владела внушительной дубиной, свисавшей с другого бока от меча. Прочих набрали из числа Охотников за Рогом. Были они совершенно разными: высокими и низенькими, стройными и толстыми, юными и седовласыми. Кое-кто был так же скрытен насчёт своего происхождения, как и Касейлле, зато другие в красках расписывали свои прежние подвиги. Ничто из этого не было редкостью среди Охотников. Все они, тем не менее, ухватились за шанс быть внесёнными в списки Гвардии. И, самое главное, прошли строгую проверку Бергитте.
– Эти улицы небезопасны для тебя, - неожиданно сказала Сарейта, придвинувшись на своей гнедой ближе к вороному мерину Илэйн. Огнесердый почти успел укусить лоснящуюся кобылу, прежде чем Илэйн поводьями оттянула его голову обратно. Улица в этом месте была узкой, что заставило толпу сжаться, а гвардейцев - теснее сомкнуться вокруг. На лице Коричневой сестры светилась невозмутимость Айз Седай, но в тоне её явственно слышалась тревога.– Что угодно может произойти в таком столпотворении. Вспомни, кто поселился в Серебряном Лебеде, менее чем в двух милях отсюда. Десять сестёр в одной гостинице не собрались бы просто в поисках хорошей компании. Их вполне могла послать Элайда.
– Как могла и не посылать, - спокойно отозвалась Илэйн. Гораздо спокойнее, чем чувствовала себя на самом деле. Очень многие сестры выжидали в стороне окончания борьбы Элайды и Эгвейн. По крайней мере, так могло показаться. Две из упомянутой компании съехали из Серебряного Лебедя, а ещё три прибыли туда только за то время, что Илэйн находилась в Кэймлине. Такое поведение было не слишком характерно для отряда, посланного со специальным заданием. И, главное, никого из Красной Айя. Элайда обязательно включила бы Красных. До сих пор, насколько Илэйн могла быть уверенной, они были под наблюдением, однако сообщать об этом Сарейте она не стала. Элайде очень хотелось заполучить её. Намного больше, чем просто беглую Принятую или одну из сестёр, присоединившихся к Эгвейн и называемых Элайдой бунтовщицами. Чем было вызвано такое страстное желание, Илэйн не могла понять до конца. Королева Айз Седай была бы настоящим подарком для Белой Башни. Но ей не стать королевой, если её утащат назад в Тар Валон. Возможно, Элайда издала приказ о её возвращении любым способом ещё до возникновения какой-либо вероятности, что Илэйн присвоит себе трон, к которому обычным порядком надо было идти ещё многие годы. Эта загадка мучила Илэйн постоянно, с тех пор как Ронде Макура усыпила её тем жутким варевом, притуплявшим способность женщины направлять. Весьма волнующая загадка, особенно сейчас, когда она объявила о себе на весь мир.
Её глаза задержались на миг на черноволосой женщине в голубом плаще с откинутым назад капюшоном. Та лишь мельком взглянула на Илэйн, перед тем как завернуть в свечную лавку. Тяжёлая полотняная сумка висела у неё на плече. Не Айз Седай, решила Илэйн. Просто есть и другие хорошо сохранившиеся женщины, такие как Зайда.– В любом случае, - продолжила она решительно, - я не стану в страхе запираться от Элайды.– Так что же затевали эти сестры в Серебряном Лебеде?
Сарейта не слишком тактично фыркнула. Казалось, она собиралась закатить глаза, но потом передумала. Время от времени Илэйн ловила на себе странные взгляды других сестёр во Дворце, несомненно размышлявших о том, как ей удалось так быстро подняться до нынешнего положения в их иерархии. По крайней мере, они принимали её за Айз Седай и признавали
Неужели Сарейта действительно собиралась открыть ей, что вода мокрая? В конце концов, похищение претендентов на трон было в Андоре почти обычаем. Каждый Дом, что противостоял ей, имел сторонников в Кэймлине, которые только и ждали благоприятного случая. Если это не так, она готова съесть свою туфлю на полдник. Не то что бы у них был шанс преуспеть, по крайней мере, пока она способна направлять, но они могут сделать попытку. Илэйн никогда и не думала, что просто достигнуть Кэймлина означало обеспечить себе безопасность.
– Если я не буду сметь покинуть Дворец, Сарейта, я никогда не получу поддержки народа, - сказала она спокойно.– Меня должны видеть в городе и при этом не запуганной.– Вот почему она взяла с собой восемь гвардейцев, а не пятьдесят, как хотелось Бергитте. Эта женщина отказывалась понимать политические реалии.– Кроме того, поскольку ты здесь, им понадобится два умело пущенных камня.
Сарейта снова фыркнула, и Илэйн сделала над собой усилие, чтобы проигнорировать её упрямство. Она хотела бы найти силы вообще не обращать внимания на Коричневую сестру, но это было невозможно. У Илэйн имелось больше причин для этой прогулки, чем казалось на первый взгляд. Хэлвин Норри дал ей факты и цифры, хотя монотонный голос Первого Секретаря городского совета едва не вогнал её в сон. Тем не менее, Илэйн хотела осмотреть всё сама. Норри мог сообщить о мятеже таким же бесстрастным тоном, как если бы докладывал о состоянии городских водоёмов или смете расходов на очистку канализации.
В толпе было полно иностранцев. Кандорцы с раздвоенными бородами и иллианцы, оставлявшие верхнюю губу голой. Уроженцы Арафелла с серебряными колокольчиками в заплетенных лентами волосах и меднокожие доманийцы. Алтарцы с оливковой кожей и смуглые тайренцы. Кайриэнцы, выделявшиеся приземистыми фигурами и бледной кожей. Часть были купцами, застигнутыми неожиданным началом зимы или надеющимися использовать резкое повышение цен для своей коммерции. Этот вкрадчивый и самодовольный народ знал, что торговля - кровь государств, и каждый из них притязал быть главной артерией. Даже когда его выдавала плохо окрашенная куртка или брошь из стекла и меди. Многие люди на улицах имели поношенную и рваную одежду, штаны с продранными коленями, платья с разлохматившейся кромкой и потёртые плащи. Кое-кто и вовсе без накидок. Беженцы, чьи дома разорила война, или те, кого погнала в странствия вера в то, что Возрождённый Дракон разрушил все связывавшие их узы. С измученным и побеждённым видом они сутулились от холода, позволяя людскому потоку толкать себя со всех сторон.
Илэйн заметила в толпе бредущую, покачиваясь, женщину, держащую на плече маленького ребёнка. Она нащупала монету и передала её одной из Гвардейцев, яблочнощёкой женщине с холодными глазами. Тзигэн уверяла, что была дочерью мелкого лорда из Гаэлдана. Ну, гаэлданкой она, по крайней мере, могла быть. Когда Гвардеец Королевы наклонилась вниз, чтобы отдать монету, женщина с ребёнком отшатнулась мимо, ничего не замечая вокруг. Таких как она в городе было полно. Дворец каждый день кормил тысячи с помощью кухонь, созданных по всему Кэймлину, но слишком многие не могли собраться с силами и хотя бы зайти за своим хлебом и супом. Илэйн оставалось лишь помолиться за мать и дитя, когда она опускала монету обратно в свой кошелёк.
– Ты не можешь накормить каждого, - спокойно заметила Сарейта.
– В Андоре детям не позволено умирать от голода, - произнесла Илэйн, точно изрекая указ. Но она не представляла, как прекратить это. Продовольствия в городе до сих пор было в избытке, но нельзя приказать людям есть.
Существовал в Кэймлине и иной сорт пришельцев. Эти мужчины и женщины недолго носили лохмотья и озабоченные лица. Что бы ни заставило их покинуть свои жилища, они, похоже, начинали считать, что заехали уже достаточно далеко. Свои прежние занятия они теряли, часто вместе со всем, что захватили с собой. В Кэймлине, однако, всякий, кто обладал навыком в ремесле и небольшой долей энергии, мог найти банкира, готового ссудить деньги. Люди получали новые профессии, требующиеся в настоящий момент. Она уже видела три часовых мастерских за сегодняшнее утро! В поле её зрения находились две лавки, торгующие дутым стеклом, и почти тридцать мануфактур было выстроено в северной части города. Теперь Кэймлин вместо ввоза мог сам экспортировать стекло и хрусталь. Город изготавливал кружева, ни в чём не уступавшие лучшему товару Лугарда. Что было, впрочем, не удивительно, после того как почти все мастера переехали оттуда.