Серебро ночи. Трилогия

Герцик Татьяна Ивановна

— Думаешь, он погнал лесом?

— Почему бы и нет? Если знаешь тропы, это не представляет никакого труда. Я очень хочу, чтоб его лошадь попала ногой в лисью нору, оступилась, он бы вылетел из седла и сломал себе шею.

— Это было бы слишком хорошо, мой дорогой. А в нашей жизни я в последнее время чудес что-то не наблюдаю.

— Наоборот, что-то в ней завелось слишком много недобрых чудес, — возразил Сильвер, погоняя коня. — Давай-ка перейдем на галоп! Не хочется шариться ночью по незнакомым дорогам.

Следуя указателю

с гербом Пульширов, повернули на развилке дороги налево и довольно быстро оказались в большом ухоженном парке.

— Не думаю, что нам стоит изображать почетных гостей и ломиться с парадного входа. — Сильвер осторожно осмотрелся. — Давай объедем парк и посмотрим, что с той стороны.

Они неторопливо объехали парк, скрываясь за густой живой изгородью, пока не увидели небольшую калитку. Сильвер ловко перепрыгнул через нее, открыл засов и запустил в парк брата и лошадей.

Спешившись, они обтерли коней и пустили пастись посреди небольшой лужайки, дабы те могли подкрепиться, пока хозяева исследуют местность. Пошли вглубь парка, рассчитывая вскоре увидеть поместье. Темнело, и внушительное здание выросло перед ними, как мрачное видение. Со стороны черного хода не было видно ни одного огонька.

— Как бы нам не попасть в засаду! — Сильвер прислушивался к пугающей тишине. — Интересно, что будет, если мы влезем в окно?

— Для начала надо найти это окно. Вряд ли кто оставил для нас незакрытые створки.

— Это ерунда! Проще всего влезть со стороны кухни. Там окна обычно бывают пониже. А уж я сделаю все остальное.

Они прошли к служебному пристрою. Одно из окон было ниже остальных. Сильвер почти беззвучно высадил раму. Они запрыгнули в дом, держа наготове кинжалы и придерживая тяжелые мечи.

Внутри было темно. Братья осторожно добрели до освещенных комнат и замерли, сторожко прислушиваясь. Вот в одной из них раздались голоса, и Сильвер быстро встал с одной стороны тяжелой шторы, закрывающей окно, Беллатор с другой.

— Они уехали? Куда? — придирчиво допрашивал чей-то густой бас.

Голос, похожий на голос стражника из поместья герцога, ответил:

— Они не сказали.

— Но ты проследил за ними?

— Нет. Я поехал прямо сюда.

— Ты дурень! И как я должен догадаться, где они? Когда ты приехал?

— С полчаса назад. Но пришлось ждать в коридоре, — в голосе стражника слышалась укоризна.

— У меня были слишком важные дела, — высокомерно ответил первый голос. — Ладно, иди в комнаты стражи, передай, что я велел тебя накормить.

Из комнаты вышел коренастый стражник и посмотрел вокруг. Ничего подозрительного не заметив, вышел в гулкий коридор и затопал вниз по лестнице.

Из комнаты выглянул плотный мужчина в сером камзоле.

— Эй, кто там! — из соседней комнаты тотчас выскочил слуга в ливрее маркиза Пульшира. — Приведите пленника! Да возьми побольше людей! Этот чертенок скользкий, как лягушка. Как бы не удрал.

Лакей

убежал. Беллатор подумал, как им повезло, что они ни на кого не наткнулись в коридоре. Пришлось бы убивать, при этом поднялся бы шум, подоспела подмога, и кто кого бы одолел, неизвестно. А Сильвер размышлял, почему Ферруна обозвали скользкой лягушкой, когда тот мог запросто перебить всех, кто встретился ему на пути. Он непременно что-то задумал, но вот что?

Снизу послышался тяжелый топот. Показалась целая толпа, не менее десяти вооруженных человек. Посредине шел Феррун, поглядывая вокруг с видом превосходства, хотя оружия с ним не было, и руки были связаны за спиной.

Все зашли в комнату. Сильвер ожидал, что стражники уйдут, но мужчина в сером камзоле велел им встать возле стен, образовав живую ограду. Дверь они не закрыли, уверенные в своей безнаказанности.

— Что, Феррун? Не нравится быть связанным? Ах, как глупо ты попался! И свет факелов тебе тоже не по душе? Добавьте огня!

Свет к комнате стал ярче.

— Жаль, что тебя нельзя трогать до приезда графа, — голос был полон сожаления. — Ну да ничего, вот приедет граф, и повеселимся на славу…

— Граф Контрарио? А где маркиз Пульшир? Это же его поместье? — небрежно поинтересовался Феррун. Как обычно, угрозы его ничуть не взволновали.

— А тебе какое дело? — голос мужчины стал презрительным. — Маркиз не снисходит до таких, как ты.

Феррун раскатисто рассмеялся в радостном предвкушении.

— Знаю, этот женоподобный маркиз труслив, как облезлая шавка. Впрочем, граф ничуть не лучше. Да и ты, Ганс, тоже не из храбрецов, хоть и пронырлив, как крыса. Недаром ты столько лет прожил среди них. Похоже, тоже стал крысенышем, — намеренно злил Феррун своего тюремщика.

Тот в ярости заскрежетал зубами.

— Ничего, приедет граф и сполна разочтется с тобой за твои слова. Я передам их ему в точности.

— Зачем их передавать, — издевательски предложил Феррун. — Я их ему и сам скажу. Я давно хотел высказать ему все, что о нем думаю. И не только высказать.

— Вот-вот, скажи! — Ганс разозлился всерьез. — Тебе все равно не жить. Но сначала ты нам расскажешь все, что знаешь.

Сильвер осторожно выбрался из своего укрытия и встал рядом с дверью. Беллатор застыл рядом с ним.

— Попробуем прорваться? — шепотом спросил Сильвер у брата.

— Подожди немножко! — Беллатор внимательно следил за разворачивающейся перед ними сценой. — Я дам тебе знак. Феррун что-то задумал. Помешаем — снова разозлится.

Ганс поднес факел к лицу Ферруна. Тот быстро отвернулся.

— Что, не нравится? Сейчас ты у меня поплачешь! И никакая ловкость тебе не поможет! Я разочтусь с тобой за гибель наших людей!

Он ткнул факелом прямо в лицо Ферруна, и тут же оказался лежащим на полу. Не успел опомниться, как его меч выхватил Феррун, у которого руки оказались вовсе не связанными.