Серебро ночи. Трилогия
Шрифт:
Раздался цокот копыт, и все стихло.
Хозяин посмотрел на раззор, учиненный дракой, и заявил:
— И кто зачинщик? Кто из вас был таким дурнем, что полез в драку с Медиаторами?
— Кто полез, тот под окном со сломанной шеей лежит. Нам повезло, что главный из них, Беллатор, запретил этому жуткому парню меч обнажать. — Дравшийся на стороне Медиаторов мужчина в сером кафтане с пренебрежением посмотрел на остальных. — Какого лешего провокаторов-то слушаете? Не ясно было сразу, что он наушник графа Контрарио?
— Мне
— Тебе уже заплатили! — мужик в сером кафтане сел обратно за свой стол и поднял кубок с пивом. — Думаешь, никто не видел, как тебе Беллатор золотой отвалил? Так что все твои убытки с лихвой покрыты.
Хозяин молча вышел, а в зале продолжился спор о том, кто такие Медиаторы и надо ли было дать им как следует.
Выпив пиво, мужик в сером кафтане веско заявил:
— Заткнитесь уже, идиоты! Мой брат воевал с Сильвером, так что я прекрасно знаю, что говорю: Медиатор и его сыновья достойные люди! Если власть захватит аристократия, ничего доброго ждать не придется! И поменьше верьте наемным горлопанам, которые смуту в стране сеют. Все знают, что граф Контрарио им платит.
Мужики угрюмо замолчали, прихлебывая пиво.
К вечеру братья с Ферруном возвратились в Купитус. Промчавшись по темнеющим улицам столицы, доехали до дворца. Без промедления поднялись к наместнику в его покои. Он сидел в одиночестве перед камином, печально глядя на огонь. Беллатор поклонился и осторожно спросил:
— По какому поводу такая печаль, отец?
Тот кивнул ему в знак приветствия и хмуро выговорил:
— Вспоминаю свою жизнь и думаю, сколько же я сделал неправильно! Я рожден для того, чтоб сохранить страну, но за годы моего правления она все больше и больше приходит в упадок, а я ничего не могу сделать!
Беллатор подвинул кресло, сел рядом с наместником и тоже уставился на изменчивые сполохи огня.
— Ты не виноват, отец! Такое время, тяжело всем. Королевство за королевством гибнет под натиском врагов. И то, что мы еще держимся, просто чудо.
— Я уверен, что держимся мы только потому, что в стране есть воины, ее защищающие, — наместник посмотрел на сыновей, — и вы одни из них. Но я отвлекся. Удался ваш вояж?
Беллатор кивнул.
— Да. Благодаря Ферруну. Теперь мы можем отстоять на Дворянском совете титул герцога Ланкарийского. Вот всяком случае, Пульшир его не получит. Вряд ли нам удастся лишить его и его мать принадлежащих им богатств, поскольку большая часть их — наследство отца Пульшира, но репутацию им мы попортить сможем.
— Если б еще нам удалось передать титул своему человеку, это было бы замечательно, — мечтательно добавил Сильвер.
Феррун, которому эти рассуждения были неинтересны, зевнул и, заявив, что у него есть дела поважнее,
Тот укоризненно погрозил ему пальцем вслед.
— Ну и невежа!
— Он очень сердит на нас, отец, — хохотнул Сильвер. — Мы сегодня дважды не дали ему повеселиться, бойню устроить.
— Как это? — наместник нахмурился. Ему были не по сердцу слова о бойне.
Сыновья рассказали ему события нынешнего дня.
— Все-таки какой он необычный человек! — Медиатор призадумался. — Ему совершенно неведомо чувство страха. Почему бы это?
— Он жил один. Никто ему не говорил, что чего-то нужно бояться, — принялся гадать Сильвер.
— Чувство самосохранения — врожденное чувство. Оно есть у всех живых существ. Правда, у всех в разной степени. И еще он не знает жалости. И вести себя не умеет, — последнее особенно раздражало наместника.
Беллатора осенило:
— Ему нужно подсунуть книгу по королевскому этикету! Тогда он будет воображать себя королем и вести соответственно!
— Ты уверен, что это поможет? — Сильвер скептически ухмыльнулся. — А не думаешь, что Феррун потребует себе королевских почестей? С него станется!
— Попробуем, — Беллатор был настроен более оптимистично. — Нужно будет просто объяснить ему, что истинный король должен обладать целым рядом необычных качеств.
— И в первую очередь голубой кровью?
— И это тоже. Думаю, это его отрезвит. Но вот завещание, отец. Уверен, оно подлинное, — сказал он, протягивая отцу свиток.
Медиатор внимательно изучил написанное.
— Вот это больше похоже на правду, чем все предыдущие подделки, — удовлетворение звучало в каждом его слове. — Но все равно доказать что-либо будет очень трудно. Дворяне настроены против нас.
— Но мы ведь не покушаемся на сам титул. Мы хотим найти настоящего наследника, а не десятой крови преемника.
— Возможно, к нам и прислушаются. Если это будет им выгодно. Но тебе придется тяжко, Беллатор.
— А когда нам с братом было легко? — иронично улыбнулся тот. — Вот если б король в свое время обязал воевать всех дворян, тогда и нам было бы легче. А то воюют только те, у кого имения граничат с имгардцами. Остальные, такие как Пульширы, и меча-то в руках не держали.
— Если бы глава совета аристократии объявил, что отечество в опасности, тогда на войну идти бы были обязаны все, — мечтательно протянул Сильвер. — Но нескио вряд ли когда-либо это сделает. Хотя кто его знает? По-настоящему тяжелых сражений у нас еще не было. Так, локальные стычки. Их войной назвать нельзя.
Медиатор твердо указал:
— Если начнется серьезная война, нескио обязан будет это сделать. Это его долг, пока он глава Совета. Вот появится новый герцог, тогда это будет его прерогатива. И дай Бог, чтобы это был наш союзник, а не враг.