Серебро ночи. Трилогия
Шрифт:
Так, он ненароком подставил Ферруна! Никто не подумает, что младший сын наместника шастает по грязным дымоходам, вылезает где ему вздумается, портит сажей ковры и драгоценный паркет, значит, во всем обвинят Ферруна. Ну и пусть, разубеждать он никого не станет. Ферруну не привыкать отвечать на придирки, да и вряд ли кто-нибудь посмеет упрекнуть его в глаза.
Придется снова лезть в дымоход. Если он выйдет обычным путем, да еще весь в саже, его непременно заподозрят. Но ему нужен свет, чтоб не плутать в потемках. Посмотрел вокруг в поисках свечи
Темно, причем одинаково темно и с открытыми глазами, и с закрытыми. Где ему найти Ферруна?
Поняв, что опять заблудился, разозлившись, довольно громко крикнул:
— Феррун! — возглас тут же затих, потерявшись в бесконечных переходах.
«Так, теперь я тут буду блуждать невесть сколько!», — раздраженно подумал он и приготовился снова крикнуть, на сей раз погромче.
— Чего ты тут орешь? — за спиной раздался высокомерный голос, и Сильвер стремительно повернулся.
Ничего не видно! Он выдохнул и спросил:
— Где ты?
Его молча схватили за рукав и потянули за собой. И Сильвер понял, насколько же силен мальчишка. Он волок его за собой, как куклу, не замечая, что Сильверу приходится бежать бегом.
— Слушай, давай потише! — взмолился он уже через пару ярдов. — Я ничего не вижу!
— Я же тебя веду! — возмутился Феррун. — Чего тебе еще надо?
— Я не могу так быстро! — вынужден был признаться Сильвер. — Это же не улица! И я ничего не вижу!
Феррун пошел тише, свирепо возмущаясь:
— Нигде от вас покоя нет! Почему вы все такие надоедливые?
Сильвер пожалел, что не обладает дипломатическими талантами брата. Тот бы сказал сейчас что-нибудь слащавое, и надменный трубочист мигом бы успокоился.
Но вот они зашли в какой-то закуток и Феррун велел:
— Садись!
Но Сильвер не сдвинулся с места.
— Слушай, а свечку ты зажечь не можешь? Тусклую такую, а? Мне с тобой поговорить надо, а без света это как-то неудобно.
Феррун промолчал. Сильвер протянул руку вперед — пусто. Неужто он ушел?
— Негромко спросил:
— Ты где? Если у тебя нет свечей, то и не надо.
Снова позади раздался недовольный голос:
— Так надо или не надо? Свечку я принес.
— Зажги, раз принес.
Раздался удар кремния о кресало, и в небольшой комнатке тускло загорелась свеча. Сильвер увидел безжалостно выдернутый из стены золотой шандал с перевитой золотой вязью красной свечой, понял, что она из королевской капеллы. Да еще и венчальная.
Так, к сонму недовольных присоединится и королевский аббат, вряд ли ему понравится взлом собственных владений. Сильвер тихо вздохнул. Остается только надеяться, что высокомерный Феррун без объяснений пошлет всех своих обвинителей к черту.
Хозяин этих странных апартаментов сидел в удобном кресле, надвинув на лицо капюшон. Напротив него стоял стул, на который Сильвер с удовольствием сел.
— Давай говори уже, зачем пришел? Мне некогда!
Сильвер
«Он и писать умеет!» — это удивление так живо отразилось на его лице, что Феррун яростно вскричал:
— Я вообще умнее вас всех вместе взятых!
— В этом никто не сомневается, — поспешно заверил его Сильвер. — Я пришел к тебе с одной просьбой: ты можешь вылечить Алонсо?
Его голос дрогнул, и Феррун повернул к нему скрытое под капюшоном лицо. Потянулось неприязненное молчание.
— А я должен? — вызывающе поинтересовался наконец Феррун.
Сильвер в ярости скрипнул зубами.
— Ты никому ничего не должен, это все знают. Но неужели на всем свете у тебя нет никого, кто бы был тебе дорог?
— Дорог? Это как?
— Без кого бы ты не смог жить.
— Без Алонсо ты жить сможешь.
— Да, смогу. Но это будет уже другая жизнь! — горячо принялся объяснять ему Сильвер. — Без дружеского смеха, без опоры в бою, без радости настоящей мужской дружбы. Это будет бедная жизнь. И я обязан сделать все, чтобы его вылечить. Это мой долг. Он тоже много раз спасал мне жизнь.
Он ожидал, что Феррун в своей дьявольской манере примется выпытывать, что такое долг, и он попросту сорвется, кинется на него с кулаками, и бог знает, чем все это закончится. Но тот не задавал вопросов.
Феррун помолчал, обдумывая его слова.
— Понял. Ты стал бы чувствовать себя как я, если бы не помог Агнесс спастись. Но я не знаю, сможет ли помочь Алонсо моя сажа. У него ведь нет видимых ран. А сажа лечит только настоящие раны.
— Но он отравлен.
— Да. Но глубоко внутри. Но, если ты так хочешь, я попробую. Пусть приходит ко мне. Сам я за ним гоняться не собираюсь.
У Сильвера отлегло от души.
— Спасибо! Пойду к себе, не буду тебе больше мешать.
— И что, ты сможешь выбраться сам?
Он сконфуженно признался:
— Нет. Ты можешь показать мне дорогу?
— Придется. Не то мне придется несколько дней слушать твои вопли, пока не помрешь. Или не выберешься сам. А я не выношу шум.
Встав, Феррун подал подсвечник незваному гостю и пошел вперед бесшумными шагами. Так и не поняв, шутка это была или угроза, Сильвер с трудом поспевал за ним, стараясь защитить мигающую от сквозняков свечу. Через десять минут Феррун остановился возле стены. Посмотрев на Сильвера, насмешливо приказал:
— Готовься! — и нажал на какой-то выступ. Казавшаяся монолитной стена расступилась, и Сильвер внезапно оказался в своем собственном кабинете, застыв от изумления.
Феррун подтолкнул его в спину, он невольно сделал шаг вперед. Не успел сказать ни слова, как стена снова закрылась.
Громко чертыхаясь, Сильвер подошел к буфету, взял бутылку вина, вытащил пробку и принялся пить прямо из горлышка. Выпив полбутылки, оторвался от нее. Потом посмотрел на обманную стену, снова выругался и прикончил ее до конца.