Серебром и солнцем
Шрифт:
Лира разжала кулаки, ладонями к охотнику, показывая, что они пусты. Подсознательно она ждала, что невидимый кинжал со вполне слышным звяканием упадет на пол, но необычное оужие просто... растворилось.
– Хорошо, иди, - буркнул охотник, отступая.
Сердце бешено стучало. Лире казалось, оно заполняет собой весь мир. Весь мир пульсировал, как одно огромное сердце… И избранная, конечно, уже видела, кто идет к ней.
– Иди же сюда... Это моя сестра, не останавливайте её! – велела она охотникам.
Лира, улыбаясь, прошла к ней через всю комнату, сопровождаемая настороженными
...При этом она по-прежнему отказывалась думать о том, что собирается делать дальше. Может, исцелившись, она упадет в объятия Литы и разрыдается?
Ясный взгляд, тихий голос избранной были обращены к ней:
– Ты хочешь, чтобы я тебя исцелила? Ты carere morte, но я уважаю твою волю. Ответь мне. Я сделаю так, как ты хочешь.
Лира криво усмехнулась: тяжело всё время поддерживать на лице спокойную маску, особенно если каждое слово избранной ударяет, как острым кинжалом! Она сложила руки на груди, оглядела охотников. Всем своим существом она ощущала их тревожные взгляды.
– Стойте! – крикнула Мира Вако.
– Вы хотите исцелить её?! Она же... Нет, только не ее!
– Она этого хочет, - заметила избранная, и Вако сникла, замолчала, словно устыдилась своих слов, Она отвернулась, уставилась в зеркало на стене. Треснувшее зеркало: кто-то из гостей Бала уже успел полюбоваться своим отражением в нём...
– Что ж, если так, я... понимаю ее, - глухо сказала она.
– Она этого хочет! И может, давно может, - прошептала Лита.
– Как жаль, что вы не видите! В вас, во всех вас сила такая же... нет! Сила большая, чем во мне! Иди за мной, и я выведу, - последнее она договорила уже одной Лире и протянула ладонь. Тело налилось силой, как натянутая пружина. Оно выдавало ее все еще не проговоренное задуманное. И, торопясь, пока это не прочитали охотники, Лира сделала последний шаг к избранной.
– Исцеляю, - радостно сказала Лита и коснулась её костюма на груди. Лучи дара теплом свечи коснулись сердца Лиры, и улыбка застыла маской, глаза остекленели. Больно, как больно! Она отступила назад, и Ульрик робко коснулся её плеч, желая удержать… или обнять? Все звуки стихли, все огни погасли. Осталось биение проснувшегося сердца, дрожание возрождённой жизни, похожее на огонёк свечи – на кончике тонкой золотой нити.
«Исцелена! Ещё одно чудо!» - Мира загадочно улыбалась своему отражению в зеркале. Солен и Селеста опустили кинжалы, улыбаясь, как улыбаются, видя младенца...
Лира тяжело, сквозь стон выдохнула. Чтобы не упасть, уцепилась за Ульрика, и охотник, более не раздумывая, бережно обнял её. «Исцелена…» - сквозь боль донёсся печальный шёпот Бездны. Как убрать эту боль?! Лира сжала правую руку в кулак и почувствовала в ней гладкую холодную рукоять. Золотистое лезвие опять сверкнуло, на миг ослепив всех. И в этот миг Лира не то шагнула, не то шатнулась на избранную, замахиваясь кинжалом в сердце источника боли. Заученное движение охотника: косо в солнечное сплетение, - и Лира замерла: не отпуская
«Что дальше?!» - обычно кричат здесь новички…
Время тянулось медленно, как мёд из ложки. Никто не ахнул, даже не вздохнул. Тишина комнаты сгибала плечи Лиры, придавливала к полу, а чуть подальше оглушительно гремела музыка, смех… Почему никто не кричит: «Убийца»? Почему?!''
Она ждала: вот сейчас – клинок в спину убийце – и всё кончено… А избранная качнулась, отступила назад, освободившись от кинжала.
– Я говорила… В конце концов избранный погибнет от руки исцеленного. Потому что это закон. Потому что само наличие избранного отнимает самое важное, что есть в вас… - вымолвила Лита. Её рука описала длинную дугу, закончившуюся на молодом охотнике. – Ульрик… - Она подавилась этим именем и тихо осела на пол. Мира подхватила её. Алое пятно расплывалось на бледно-зелёном платье избранной, окрашивая и ленты, и каменья, и вышивку, украшавшую наряд, в свой цвет.
«Я никого не убивала. – Почему эта мысль? – Её душа свободна – это не значит: смерть».
Лира обернулась к Ульрику, ей важно было знать, что чувствует он, видит ли и охотник, что она - не убийца! Ульрик отступил от Лиры и стоял теперь рядом с Солен. В его глазах была такая ненависть, что у Лиры пересохло во рту. Не злость к чудовищу, растоптавшему красивый цветок – другое: она убила ту, которую он поклялся защищать. Это была ненависть… к самому себе, осознание своей вины и своей доли в смерти избранной.
«Никто не виноват», - хотела сказать Лира, и разум пронзила мысль: «Он что, верил мне, верил, что я хочу исцелиться?! Он сошёл с ума…»
– Ничего нельзя сделать, - прошептала Мира и отвернулась от Литы, не выдержав ее гаснущего взгляда.
– Ничего нельзя сделать! И… Диос, я тебя убью!
Лира мгновенно очнулась, бросилась прочь из комнаты в залу, к танцующим, счастливо не ведающим, что творится у них за спиной. Вампирша за ней.
Лира не надеялась сбежать. Она была готова к смерти с того момент как ударила избранную кинжалом. Сейчас ноги несли по инерции, она даже засмеялась такому наивному желанию своего тела сохранить жизнь. Лира пробежала всю залу насквозь и, когда Мира настигала её, путь вампирше Вако преградил кукловод Дэви. За спиной вампира Лира прислонилась к стене, потом упала в кресло. Она тяжело дышала и с удивлением, ужасом смотрела как легко, свободно вздымается и опадает грудь. Она чувствовала жар румянца на щеках. Что за…
«Исцелена» - вот, что это значит…
«Госпожа», - слабо позвала Лира. Бездна молчала. Тишина, как после контузии. Теперь Лира и Бездна были разделены. Вокруг был только звонкий и плотный мир настоящей жизни и настоящей смерти.
– Госпожа! – зарыдала Лира. Холодные слёзы обжигали горячую кожу.
– Леди Диос, вы великолепны! – бессмертный обернулся к ней. Мира ретировалась. – Верно, что кричит эта вампирша? Вы убили избранную?!
Лира замотала головой:
«Я не убивала. То есть, я просто выпустила на волю её душу. Избранная – заложница своего дара, я освободила её!» – Думать так мешала картинка алой крови на зелёном платье. Она нехотя признала: