Сессия в условиях Талига
Шрифт:
Я не сомневаюсь в любви Рамиро к своему единоутробному брату и с легкостью доверяю ему заботу об Октавии и его потомстве.
Подписано Франциск.
Восьмой день месяца Сапфира 21 года круга Скал”.
Ыть… Вот и шаги слышны в коридоре. Надо быстро спрятать эти два завещания и соврать, что шкатулка была пустая, а то ждут Рокэ Алву крупные неприятности. Схватив оба листка, я запихнул их за пазуху, потому что больше было некуда. Да и я слишком встревожился, чтобы оглядываться по сторонам.
– Привет, Дикон, – в комнату бодрой поступью вошел Альдо, – что ты тут делаешь?
–
– Хм, – он прошел к столу, посмотрел на мою записку.
Прочитал. А затем случилось нечто странное и оттого пугающее – Величество снял с себя золотую цепь с опалами и надел мне на шею. Боже, что происходит в этом мире?! Один пихает в руки кольцо, второй вот цепь… Как все-таки хорошо, что я на стороне Лучших Людей и Алвы – у тех вроде странностей поменьше.
– Это орден Найери. Я собирался объявить о его учреждении в день коронации, но ты меня поторопил, – сообщил Альдо. – Это орден для тех, кому жизнь сюзерена дороже собственной. Но чтобы больше без геройства, понял?! Доказывать его будут дворцовые шаркуны, хоть какой-то толк… Так, бери перо и будем сочинять устав, – мужчина ненадолго задумался. – “Мы, Альдо Ракан, сегодня, в двенадцатый день месяца Осенних Молний”… Постой, покажись, как ты выглядишь!
Я молча встал, а он посмотрел на меня одобрительно и кинул быстрый взгляд на пустую шкатулку. Черт, а я не подумал, что это будет выглядеть подозрительно. Главное – не убирать с лица выражение восторженного дебилизма и все пойдет по плану.
– Странно, – нахмурился Альдо, – а что же здесь лежало, если мастерам понадобилось вставлять отравленную иглу?
– Не знаю, – я сделал честнейшее выражение лица. – Сам удивился.
– Ричард, ты ничего не хочешь мне сказать? – блондин внимательно посмотрел на меня, а потом на камин.
– Нет.
– Ричард, давай не станем лгать друг другу, ведь ты клялся мне в верности! Кто еще, кроме тебя, мог спрятать содержимое шкатулки? Если ты боишься, что я упаду в обморок от его вида, то успокойся – я еще и не то видел. Ну же, – блондин протянул руку. – Отдай мне то, что ты пытаешься спрятать.
– Ничего не пытаюсь, – ответил я, быстро вставая с кресла. Не следовало горячиться, но теперь уже время вспять не повернуть.
– Откуда в тебе это? Ты же Окделл, а не Рамиро-Предатель! – теперь разошедшийся Альдо почти кричал. – Но ты, сын Эгмонта, хочешь жениться на безродной девке, а потом проворачиваешь какие-то дела за спиной своего государя!
– Вы еще не коронованы, – я выдержал его злой взгляд. – И прошу вас не говорить так о Мэллит.
Ничего не сказав в ответ, Альдо схватил меня за плечо и швырнул обратно в кресло, а потом, нагло воспользовавшись моим замешательством, выхватил из-за пазухи моего колета бумаги. Не знаю, почувствовал ли он, что спрятал я утаенное там или просто выглянул уголок пожелтевшего листа, но спалился я со всеми потрохами. И снова пытаясь спасти Рокэ Алву. Да что ж такое-то?! Наброситься и вырвать у него бумагу – не вариант: древние документы пострадают, а я буду брошен в Багерлее, как изменник. Нет, остается сидеть и смотреть, как сыч.
– Что бы не намудрил мой предок, я узнаю об этом, – зловеще пообещал Альдо,
Читал он долго, хмурился еще дольше, а потом посмотрел на меня с презрением и швырнул исписанные листы на ковер. Схватить их у меня бы не вышло. Что делать теперь, ну что дела-а-ать… Лицо раскраснелось от беспокойства, сердце неистово колотилось. Постояв и позлившись минуты две, Величество подобрал письма.
– Скажешь кому-нибудь об этом – отправлю на плаху твою сестру, – преспокойно сказал Альдо, пересекая быстрыми шагами комнату. – Узнает Робер или Левий – туда же отправлю и Катарину. Вряд ли Эпинэ это понравится. Ты меня понял?
– Понял, – буркнул я зло.
Последняя воля Франциска Оллара полетела в горящий камин. Твою мать, приддовский ублюдок, совсем с катушек съехал?! Я рванулся было вперед, готовый вытаскивать драгоценную бумагу голыми руками, но Альдо удержал меня за воротник колета, а затем с силой швырнул на пол. Холтийский ковер смягчил удар от падения, только последовавший за этим удар ногой в бок заставил глухо вскрикнуть.
– Ничтожество… – шепнул я чуть слышно. – Какое же ничтожество…
– Что ты там бормочешь?! – угрожающе спросил Альдо, нагнувшись и подняв мою голову за волосы. – Я знаю вас! Раньше только Робер смотрел в сторону Алвы, а теперь и ты туда же! Вставай Окделл, не пристало Повелителю Скал валяться в ногах у своего короля. Хоть ты и заслужил! – он с силой потянул за волосы.
Пришлось встать и отряхнуться. Хорош я теперь! Ничуть не лучше, чем во время потасовки с Айрис, разве что без царапин на щеках. Серо-голубые глаза Альдо горели неприкрытой яростью. Мои волосы он наконец выпустил, но легче не стало, даже когда он отвернулся.
– Рокэ Алва не станет королем! – жестко сказал Альдо. – Если хочешь, чтобы дорогие тебе женщины остались живы! В шкатулке оказалось ожерелье Октавии, которое пожертвовали на бедных. Ясно?
– Да…
– Молчать – твой долг перед святым Аланом и твоим отцом.
О, как круто вывернул!
– Конечно, Левий навещает узника в Багерлеее и я не могу ему запретить. Так что и убить Алву не получится, – задумчиво пробормотал Альдо, кинув в огонь шкатулку. – Это сразу объявят убийством. Поэтому у нас будет суд эориев, Ричард Окделл, как при Эрнани Святом. Если тебе дороги жизни женщин и спокойствие Робера, ты просто обязан будешь проголосовать за его казнь! – прошипел белобрысый разряженный петух, схватив меня за подбородок и яростно глядя в глаза. Куда девался тот принц Альдо, которого я встретил в Агарисе?..
– Да, – прохрипел я. – Отпустите.
Некоторое время после того, как его шаги стихли в коридоре, я сидел в кресле и мелко дрожал, пытаясь осмыслить случившееся. А потом зашелся в приступе истерического хохота. Цепь, подаренная Альдо, упала золотой змеей на ковер.
====== Глава 53. Как затевать скандалы ======
После всех передряг, в которые меня занесло, казалось, что ничего хуже грозящей Рокэ Алве смертельной опасности быть не может. Однако – нет. На первом же совместном обеде с принцем Раканом и его приехавшей бабушкой произошло нечто странное и из ряда вон не то что выходящее, а даже выпрыгивающее.